Москва, 12 мая — Наша Держава (Александр Музафаров). Более 70 лет прошло с момента окончания Великой Отечественной
войны. С годами меняется не только объем информации о тех грозных
годах, но и место, которое занимает война в сознании российского общества. На
смену поколениям, для которых война была частью жизни — их самих или их
ближайших предков (отцов и дедов), — приходят поколения, для которых она
является уже частью истории. Это неизбежный естественный процесс, который
ставит перед историческим сообществом вопрос о месте событий 1941-1945 годов в
истории России. Советская историография вслед за советской идеологией рассматривала (и упорно продолжает рассматривать!) Великую
Отечественную войну как часть исключительно советской истории, начавшейся в
1917 году.
Но если для нас история России начинается не в 1917-м, а более тысячи лет
назад, то встает вопрос о месте Великой Отечественной войны в истории России, а
также о той роли, которую сыграло в войне наследие Российской империи.
НАСЛЕДСТВО
В исследованиях, посвященных истории советской военной промышленности, боевой
техники, советских систем вооружения и так далее, отмечается значение
технологического, интеллектуального и материального наследства старой России.
Достаточно вспомнить, что основным стрелковым оружием пехотинца РККА
была трехлинейная винтовка образца 1891 года, а наиболее широко
распространенным станковым пулеметом был пулемет «Максим» на станке
образца 1910 года. Слабоизученным остается вопрос о главном наследии империи —
ее человеческом потенциале.
Сформированный советскими идеологами образ солдата-победителя как представителя
поколения «рожденных революцией», «ровесников Октября»,
приобрел характер устойчивого стереотипа не только в массовом сознании, но и в
произведениях искусства, публицистике и даже в отдельных научных работах.
Многие исследователи отмечают, что одним из важных факторов, обеспечивших
выживание и победу советского государства, являлись огромные людские ресурсы,
позволившие компенсировать как потери начального периода войны, так и многие
недостатки советской военной машины. Этот демографический потенциал появился не
сам по себе, а в результате целенаправленной деятельности правительства
Российской империи в царствование императора Николая II.
За это время численность населения страны выросла с 129 миллионов человек в
1897 году до 179 миллионов человек в 1915 году. Ни в один другой период
отечественной истории таких темпов прироста населения России достичь не
удавалось. Этот рост населения был вызван не только объективными
социально-экономическими условиями, но и, в первую очередь, целенаправленной
политикой правительства империи в сфере здравоохранения.
ПО ПРИЗЫВУ И ПО ДОБРОЙ ВОЛЕ
Всеобщая воинская повинность была введена в СССР только 1 сентября 1939 года:
до этого момента защита социалистического Отечества считалась почетной
обязанностью трудящихся, но не всех граждан СССР. Пониженные в правах
представители элитных сословий Российской империи, а также приравненные к ним
до этой даты не подлежали призыву на военную службу и не проходили какой-либо
военной подготовки.
К непризывным категориям относились лишенцы, кулаки, подкулачники (то есть
значительная часть крестьянства), казачество (до 1936 года) и так далее. Многие
из этих людей даже не состояли на военном учете, что в значительной степени
затруднило их призыв в армию в момент начала войны. Выходом стало формирование
частей народного ополчения, куда попадали многие граждане, желающие защищать
Отечество, но не имеющие возможности быть призванными в ряды РККА.
Как известно, война началась для Советского Союза с серии тяжелых поражений,
в результате которых были не только потеряны значительные территории, но и
фактически прекратила свое существование довоенная Советская армия. Особенно
трагическим обстоятельством стало то, что наибольшие потери армия понесла не
убитыми и раненными, а пленными.
По данным комиссии С.В. Кривошеева, за III квартал 1941
года РККА безвозвратно потеряла 2 067 801 человека, что составило 75,34
процента от общей численности вступивших в бой войск, причем большую часть этих
потерь наша армия понесла пленными. Всего за 1941 год в плен попало 2 335 482
бойца и командира РККА, что составляет более половины от числа военнопленных за
все годы войны, и большая часть этих людей попала в плен в первые недели войны.
Согласно Указу Верховного совета СССР о мобилизации,
призыву в армию подлежали военнообязанные 1905-1918 годов рождения, то есть
сразу же начался массовый призыв в армию людей, рожденных и воспитанных до
революции. Постепенно доля дореволюционных возрастов в призывных контингентах
возрастала. Призыву подлежали военнообязанные вплоть до 1890 года рождения, и
есть сведения о призыве более старших возрастов — вплоть до 1885 года рождения.
Таким образом, с 1941 года начал меняться социальный состав Советской армии.
На смену советским поколениям, воспитанным в советском духе, пришли люди,
рожденные и воспитанные в Российской империи. Это не могло не оказать влияние
на настроения и идеологию сражающейся страны.
Возможно, именно с этим процессом связан общеизвестный факт обращения
советской идеологии к идеям защиты Отечества, русскому патриотизму,
национальной исторической традиции. Само название войны — Великая Отечественная
— для людей начала 1940-х годов было отсылкой к Первой мировой войне,
которая в Российской империи именовалась Второй Отечественной.
«БУКВАЛЬНО ПРОГРЫЗАЯ ДОРОГУ»
После призыва военнообязанных изменился и возрастной состав армии. На смену
молодежи в возрасте 18-22 лет пришли люди в возрасте от 30 до 40. К сожалению,
у нас нет в настоящее время сведений о среднем возрасте военнослужащих
Советской армии в годы войны. Некоторые предположения можно построить на
основании статистики потерь.
В расчетах комиссии С.В. Кривошеева указано следующее распределение:
20 лет и моложе — 1560,3 тысячи человек (18 процентов),
21-25 лет — 1907 тысяч человек (22 процента),
26-30 лет — 1517 тысяч человек (17,5 процента),
31-35 лет — 1430,3 тысячи человек (16,5 процента),
36-40 лет — 1040,2 тысячи человек (12 процентов),
41-45 лет — 693,5 тысячи человек (8 процентов),
46-50 лет — 433,4 тысячи человек (5 процентов),
51 год и старше — 86,7 тысячи человек (1 процент).
Таким образом, на советские возраста (до 26 лет) приходится 40 процентов
потерь, а больше половины (60 процентов) — на поколения, рожденные и
воспитанные в Российской империи. Необходимо также учитывать, что значительная
часть потерь молодежи приходится на 1941 год, когда была разгромлена кадровая
Красная армия, основу личного состава которой составляли призывники 1920-1921
годов рождения.
Можно предположить, что, с учетом потерь молодых возрастов, средний возраст
солдат РККА в 1942-1945 годы был еще выше и достигал величин 36-37 лет. Этому
также способствовало то обстоятельство, что начиная с 1944 года младшие
призывные возраста (17 лет) старались не отправлять на фронт, а использовать для
тыловой службы.
Генерал А.И. Еременко в своих воспоминаниях «В начале
войны» отмечал, что к зиме 1941-1942 годов в армии появились целые
соединения, укомплектованные солдатами старших возрастов: «Личный
состав армии в возрастном отношении был неоднородным. Например, в 358-й
стрелковой дивизии основную массу составляли солдаты от 32 до 36 лет, в 360-й —
от 35 до 45 лет, в 21-й стрелковой бригаде — молодежь в возрасте до 30
лет».
Примечательно, что в ходе подготовки к операции (зимнее наступление 4-й
ударной армии Северо-Западного фронта в январе 1942 года) именно 360-я
стрелковая дивизия получила наиболее сложную задачу и проявила себя наилучшим
образом. Генерал А.И. Еременко в своих мемуарах не скупился на похвалы этому
соединению:
«На правом фланге армии в это время 360-я стрелковая дивизия
двигалась в неимоверно трудных условиях полного бездорожья через непроходимый в
буквальном смысле слова лес. Чтобы проложить колонный путь, приходилось рубить
на 1 километре до 1000 деревьев. Кроме того, глубокий (до 1 метра) и
рыхлый снег сильно затруднял движение технических средств».
«Особый интерес представляет марш 360-й стрелковой дивизии, которая
за 12 дней прошла 135 километров по сплошному лесному массиву со среднесуточным
темпом 11 километров, буквально прогрызая себе дорогу в густом лесу, утаптывая
глубокий снег, укрепляя лед на озерах и почти на руках таща за собой технику,
что, естественно, еще более затрудняло движение».
«360-я стрелковая дивизия генерал-майора И.М. Кузнецова, наступая
на крайнем правом фланге, обеспечила успех Торопецкой операции и захват
Торопца».
Косвенным подтверждением предположений о возрасте солдат служит и анализ
фотографий 1945 года. На фото солдат-победителей мы редко видим молодые лица.
На нас смотрят зрелые мужчины 35-45 лет. Именно такой советский солдат
освободил свое Отечество, именно такой освободил Европу.
Изменение возрастного состава РККА сказалось и на настроениях армии. Если
предвоенная Красная армия всячески подчеркивала отсутствие преемственности с
дореволюционной русской армией, то в годы войны обращение к опыту прошлого
пошло буквально явочным порядком.
Герой романа К.М. Симонова «Живые и мертвые»
генерал Серпилин (сам бывший унтер-офицер Русской армии) обращает внимание на
этот момент:
— Никак нет, товарищ генерал, — сказал солдат.
«Черт его знает, — подумал Серпилин, — не вводили мы этого
«никак нет» и не культивировали; само собой, незаметно из старой
армии переползло и возродилось, и все чаще приходится его слышать… Парень
молодой, не с собой его принес, здесь приобрел».
Явочным порядком в армии возродились понятия «
офицер»
и «
офицерство«. Если до войны официальным названием
комсостава РККА было «
красный командир«, то начиная
с 1941 года в документах все чаще появляется слово «офицер»,
официально закрепленное в армии с 1944 года.
В этом же контексте можно рассматривать и реформу обмундирования Советской
армии, включавшую в себя возвращение близкой к дореволюционной системы знаков
различия в форме погон. Если до войны погоны сами по себе являлись символами
контрреволюции, то теперь они заняли свое привычное место на плечах русских
солдат и офицеров.
Таким образом, оставленный Российской империей демографический потенциал дал
советскому руководству те самые людские ресурсы, которые позволили выдержать
удар агрессора, заново создать армию, выстоять и победить. И когда мы говорим о
солдатах-победителях 1945 года, мы должны помнить, что большинство из них
родилось и получило воспитание во времена Российской империи.
Указание на этот факт никоим образом не умаляет подвига более молодых
поколений, рожденных и воспитанных в СССР. В годы Великой Отечественной войны с
врагом сражалось все население страны. Все внесли свой вклад в Победу. И важную
роль в ней сыграло наследство имперской России. Человеческий потенциал — самая
ценная часть этого наследия.
Также по теме НД рекомендует:
Более 70 лет прошло с момента окончания
Великой Отечественной войны.
С годами меняется не только объем информации о тех грозных годах, но и
место, которое занимает война в сознании российского общества. На смену
поколениям, для которых война была частью жизни — их самих или их
ближайших предков (отцов и дедов), — приходят поколения, для которых она
является уже частью истории. Это неизбежный естественный процесс,
который ставит перед историческим сообществом вопрос о месте событий
1941-1945 годов в истории
России.
Советская
историография вслед за советской идеологией рассматривала Великую
Отечественную войну как часть исключительно советской истории,
начавшейся в 1917 году.
Но если для нас история России начинается
не в 1917-м, а более тысячи лет назад, то встает вопрос о месте Великой
Отечественной войны в истории России, а также о той роли, которую
сыграло в войне наследие Российской империи.
НАСЛЕДСТВО
В
исследованиях, посвященных истории советской военной промышленности,
боевой техники, советских систем вооружения и так далее, отмечается
значение технологического, интеллектуального и материального наследства
старой России. Достаточно вспомнить, что основным стрелковым оружием
пехотинца РККА была трехлинейная винтовка образца 1891
года, а наиболее широко распространенным станковым пулеметом был пулемет
«Максим» на станке образца 1910 года. Слабоизученным остается вопрос о
главном наследии империи — ее человеческом потенциале.
Сформированный
советскими идеологами образ солдата-победителя как представителя
поколения «рожденных революцией», «ровесников Октября», приобрел
характер устойчивого стереотипа не только в массовом сознании, но и в
произведениях искусства, публицистике и даже в отдельных научных
работах.
Многие исследователи отмечают, что одним из важных
факторов, обеспечивших выживание и победу советского государства,
являлись огромные людские ресурсы, позволившие компенсировать как потери
начального периода войны, так и многие недостатки советской военной
машины. Этот демографический потенциал появился не сам по себе, а в
результате целенаправленной деятельности правительства Российской
империи в царствование императора Николая II.
За это время численность населения страны выросла с 129 миллионов
человек в 1897 году до 179 миллионов человек в 1915 году. Ни в один
другой период отечественной истории таких темпов прироста населения
России достичь не удавалось. Этот рост населения был вызван не только
объективными социально-экономическими условиями, но и, в первую очередь,
целенаправленной политикой правительства империи в сфере
здравоохранения.
ПО ПРИЗЫВУ И ПО ДОБРОЙ ВОЛЕ
Всеобщая
воинская повинность была введена в СССР только 1 сентября 1939 года: до
этого момента защита социалистического Отечества считалась почетной
обязанностью трудящихся, но не всех граждан СССР. Пониженные в правах
представители элитных сословий Российской империи, а также приравненные к
ним до этой даты не подлежали призыву на военную службу и не проходили
какой-либо военной подготовки.
К непризывным категориям
относились лишенцы, кулаки, подкулачники (то есть значительная часть
крестьянства), казачество (до 1936 года) и так далее. Многие из этих
людей даже не состояли на военном учете, что в значительной степени
затруднило их призыв в армию в момент начала войны. Выходом стало
формирование частей народного ополчения, куда попадали многие граждане,
желающие защищать Отечество, но не имеющие возможности быть призванными в
ряды РККА.
Как известно, война началась для Советского Союза с серии тяжелых
поражений, в результате которых были не только потеряны значительные
территории, но и фактически прекратила свое существование довоенная
Советская армия. Особенно трагическим обстоятельством стало то, что
наибольшие потери армия понесла не убитыми и раненными, а пленными.
По данным комиссии С.В. Кривошеева, за III квартал
1941 года РККА безвозвратно потеряла 2 067 801 человека, что составило
75,34 процента от общей численности вступивших в бой войск, причем
большую часть этих потерь наша армия понесла пленными. Всего за 1941 год
в плен попало 2 335 482 бойца и командира РККА, что составляет более
половины от числа военнопленных за все годы войны, и большая часть этих
людей попала в плен в первые недели войны.
Согласно Указу Верховного совета СССР о мобилизации,
призыву в армию подлежали военнообязанные 1905-1918 годов рождения, то
есть сразу же начался массовый призыв в армию людей, рожденных и
воспитанных до революции. Постепенно доля дореволюционных возрастов в
призывных контингентах возрастала. Призыву подлежали военнообязанные
вплоть до 1890 года рождения, и есть сведения о призыве более старших
возрастов — вплоть до 1885 года рождения.
Таким образом, с 1941 года начал меняться социальный состав Советской
армии. На смену советским поколениям, воспитанным в советском духе,
пришли люди, рожденные и воспитанные в Российской империи. Это не могло
не оказать влияние на настроения и идеологию сражающейся страны.
Возможно, именно с этим процессом связан общеизвестный факт обращения
советской идеологии к идеям защиты Отечества, русскому патриотизму,
национальной исторической традиции. Само название войны — Великая
Отечественная — для людей начала 1940-х годов было отсылкой к Первой
мировой войне, которая в Российской империи именовалась Второй
Отечественной.
«БУКВАЛЬНО ПРОГРЫЗАЯ ДОРОГУ»
После призыва военнообязанных изменился и возрастной состав армии. На
смену молодежи в возрасте 18-22 лет пришли люди в возрасте от 30 до 40.
К сожалению, у нас нет в настоящее время сведений о среднем возрасте
военнослужащих Советской армии в годы войны. Некоторые предположения
можно построить на основании статистики потерь.
В расчетах комиссии С.В. Кривошеева указано следующее распределение:
20 лет и моложе — 1560,3 тысячи человек (18 процентов),
21-25 лет — 1907 тысяч человек (22 процента),
26-30 лет — 1517 тысяч человек (17,5 процента),
31-35 лет — 1430,3 тысячи человек (16,5 процента),
36-40 лет — 1040,2 тысячи человек (12 процентов),
41-45 лет — 693,5 тысячи человек (8 процентов),
46-50 лет — 433,4 тысячи человек (5 процентов),
51 год и старше — 86,7 тысячи человек (1 процент).
Таким образом, на советские возраста (до 26 лет) приходится 40
процентов потерь, а больше половины (60 процентов) — на поколения,
рожденные и воспитанные в Российской империи. Необходимо также
учитывать, что значительная часть потерь молодежи приходится на 1941
год, когда была разгромлена кадровая Красная армия, основу личного
состава которой составляли призывники 1920-1921 годов рождения.
Можно предположить, что, с учетом потерь молодых возрастов, средний
возраст солдат РККА в 1942-1945 годы был еще выше и достигал величин
36-37 лет. Этому также способствовало то обстоятельство, что начиная с
1944 года младшие призывные возраста (17 лет) старались не отправлять на
фронт, а использовать для тыловой службы.
Генерал А.И. Еременко в своих воспоминаниях «В
начале войны» отмечал, что к зиме 1941-1942 годов в армии появились
целые соединения, укомплектованные солдатами старших возрастов: «Личный
состав армии в возрастном отношении был неоднородным. Например, в 358-й
стрелковой дивизии основную массу составляли солдаты от 32 до 36 лет, в
360-й — от 35 до 45 лет, в 21-й стрелковой бригаде — молодежь в
возрасте до 30 лет».
Примечательно, что в ходе подготовки к операции (зимнее наступление
4-й ударной армии Северо-Западного фронта в январе 1942 года) именно
360-я стрелковая дивизия получила наиболее сложную задачу и проявила
себя наилучшим образом. Генерал А.И. Еременко в своих мемуарах не
скупился на похвалы этому соединению:
«На правом фланге армии в это время 360-я стрелковая дивизия
двигалась в неимоверно трудных условиях полного бездорожья через
непроходимый в буквальном смысле слова лес. Чтобы проложить колонный
путь, приходилось рубить на 1 километре до 1000 деревьев. Кроме того,
глубокий (до 1 метра) и рыхлый снег сильно затруднял движение
технических средств».
«Особый интерес представляет марш 360-й стрелковой дивизии,
которая за 12 дней прошла 135 километров по сплошному лесному массиву со
среднесуточным темпом 11 километров, буквально прогрызая себе дорогу в
густом лесу, утаптывая глубокий снег, укрепляя лед на озерах и почти на
руках таща за собой технику, что, естественно, еще более затрудняло
движение».
«360-я стрелковая дивизия генерал-майора И.М. Кузнецова, наступая
на крайнем правом фланге, обеспечила успех Торопецкой операции и захват
Торопца».
Косвенным подтверждением предположений о возрасте солдат служит и
анализ фотографий 1945 года. На фото солдат-победителей мы редко видим
молодые лица. На нас смотрят зрелые мужчины 35-45 лет. Именно такой
советский солдат освободил свое Отечество, именно такой освободил
Европу.
Изменение возрастного состава РККА сказалось и на настроениях армии.
Если предвоенная Красная армия всячески подчеркивала отсутствие
преемственности с дореволюционной русской армией, то в годы войны
обращение к опыту прошлого пошло буквально явочным порядком.
Герой романа К.М. Симонова «Живые и мертвые» генерал Серпилин (сам бывший унтер-офицер Русской армии) обращает внимание на этот момент:
— Никак нет, товарищ генерал, — сказал солдат.
«Черт его знает, — подумал Серпилин, — не вводили мы этого «никак
нет» и не культивировали; само собой, незаметно из старой армии
переползло и возродилось, и все чаще приходится его слышать… Парень
молодой, не с собой его принес, здесь приобрел».
Явочным порядком в армии возродились понятия «офицер» и «офицерство«. Если до войны официальным названием комсостава РККА было «красный командир«, то начиная с 1941 года в документах все чаще появляется слово «офицер», официально закрепленное в армии с 1944 года.
В этом же контексте можно рассматривать и реформу обмундирования
Советской армии, включавшую в себя возвращение близкой к дореволюционной
системы знаков различия в форме погон. Если до войны погоны сами по
себе являлись символами контрреволюции, то теперь они заняли свое
привычное место на плечах русских солдат и офицеров.
Таким образом, оставленный Российской империей демографический
потенциал дал советскому руководству те самые людские ресурсы, которые
позволили выдержать удар агрессора, заново создать армию, выстоять и
победить. И когда мы говорим о солдатах-победителях 1945 года, мы должны
помнить, что большинство из них родилось и получило воспитание во
времена Российской империи.
Указание на этот факт никоим образом не умаляет подвига более молодых
поколений, рожденных и воспитанных в СССР. В годы Великой Отечественной
войны с врагом сражалось все население страны. Все внесли свой вклад в
Победу. И важную роль в ней сыграло наследство имперской России.
Человеческий потенциал — самая ценная часть этого наследия.
Подробнее: Кем были солдаты Победы? http://tsargrad.tv/article/2016/05/09/kem-byli-soldaty-pobedy
Более 70 лет прошло с момента окончания
Великой Отечественной войны.
С годами меняется не только объем информации о тех грозных годах, но и
место, которое занимает война в сознании российского общества. На смену
поколениям, для которых война была частью жизни — их самих или их
ближайших предков (отцов и дедов), — приходят поколения, для которых она
является уже частью истории. Это неизбежный естественный процесс,
который ставит перед историческим сообществом вопрос о месте событий
1941-1945 годов в истории
России.
Советская
историография вслед за советской идеологией рассматривала Великую
Отечественную войну как часть исключительно советской истории,
начавшейся в 1917 году.
Но если для нас история России начинается
не в 1917-м, а более тысячи лет назад, то встает вопрос о месте Великой
Отечественной войны в истории России, а также о той роли, которую
сыграло в войне наследие Российской империи.
НАСЛЕДСТВО
В
исследованиях, посвященных истории советской военной промышленности,
боевой техники, советских систем вооружения и так далее, отмечается
значение технологического, интеллектуального и материального наследства
старой России. Достаточно вспомнить, что основным стрелковым оружием
пехотинца РККА была трехлинейная винтовка образца 1891
года, а наиболее широко распространенным станковым пулеметом был пулемет
«Максим» на станке образца 1910 года. Слабоизученным остается вопрос о
главном наследии империи — ее человеческом потенциале.
Сформированный
советскими идеологами образ солдата-победителя как представителя
поколения «рожденных революцией», «ровесников Октября», приобрел
характер устойчивого стереотипа не только в массовом сознании, но и в
произведениях искусства, публицистике и даже в отдельных научных
работах.
Многие исследователи отмечают, что одним из важных
факторов, обеспечивших выживание и победу советского государства,
являлись огромные людские ресурсы, позволившие компенсировать как потери
начального периода войны, так и многие недостатки советской военной
машины. Этот демографический потенциал появился не сам по себе, а в
результате целенаправленной деятельности правительства Российской
империи в царствование императора Николая II.
За это время численность населения страны выросла с 129 миллионов
человек в 1897 году до 179 миллионов человек в 1915 году. Ни в один
другой период отечественной истории таких темпов прироста населения
России достичь не удавалось. Этот рост населения был вызван не только
объективными социально-экономическими условиями, но и, в первую очередь,
целенаправленной политикой правительства империи в сфере
здравоохранения.
ПО ПРИЗЫВУ И ПО ДОБРОЙ ВОЛЕ
Всеобщая
воинская повинность была введена в СССР только 1 сентября 1939 года: до
этого момента защита социалистического Отечества считалась почетной
обязанностью трудящихся, но не всех граждан СССР. Пониженные в правах
представители элитных сословий Российской империи, а также приравненные к
ним до этой даты не подлежали призыву на военную службу и не проходили
какой-либо военной подготовки.
К непризывным категориям
относились лишенцы, кулаки, подкулачники (то есть значительная часть
крестьянства), казачество (до 1936 года) и так далее. Многие из этих
людей даже не состояли на военном учете, что в значительной степени
затруднило их призыв в армию в момент начала войны. Выходом стало
формирование частей народного ополчения, куда попадали многие граждане,
желающие защищать Отечество, но не имеющие возможности быть призванными в
ряды РККА.
Как известно, война началась для Советского Союза с серии тяжелых
поражений, в результате которых были не только потеряны значительные
территории, но и фактически прекратила свое существование довоенная
Советская армия. Особенно трагическим обстоятельством стало то, что
наибольшие потери армия понесла не убитыми и раненными, а пленными.
По данным комиссии С.В. Кривошеева, за III квартал
1941 года РККА безвозвратно потеряла 2 067 801 человека, что составило
75,34 процента от общей численности вступивших в бой войск, причем
большую часть этих потерь наша армия понесла пленными. Всего за 1941 год
в плен попало 2 335 482 бойца и командира РККА, что составляет более
половины от числа военнопленных за все годы войны, и большая часть этих
людей попала в плен в первые недели войны.
Согласно Указу Верховного совета СССР о мобилизации,
призыву в армию подлежали военнообязанные 1905-1918 годов рождения, то
есть сразу же начался массовый призыв в армию людей, рожденных и
воспитанных до революции. Постепенно доля дореволюционных возрастов в
призывных контингентах возрастала. Призыву подлежали военнообязанные
вплоть до 1890 года рождения, и есть сведения о призыве более старших
возрастов — вплоть до 1885 года рождения.
Таким образом, с 1941 года начал меняться социальный состав Советской
армии. На смену советским поколениям, воспитанным в советском духе,
пришли люди, рожденные и воспитанные в Российской империи. Это не могло
не оказать влияние на настроения и идеологию сражающейся страны.
Возможно, именно с этим процессом связан общеизвестный факт обращения
советской идеологии к идеям защиты Отечества, русскому патриотизму,
национальной исторической традиции. Само название войны — Великая
Отечественная — для людей начала 1940-х годов было отсылкой к Первой
мировой войне, которая в Российской империи именовалась Второй
Отечественной.
«БУКВАЛЬНО ПРОГРЫЗАЯ ДОРОГУ»
После призыва военнообязанных изменился и возрастной состав армии. На
смену молодежи в возрасте 18-22 лет пришли люди в возрасте от 30 до 40.
К сожалению, у нас нет в настоящее время сведений о среднем возрасте
военнослужащих Советской армии в годы войны. Некоторые предположения
можно построить на основании статистики потерь.
В расчетах комиссии С.В. Кривошеева указано следующее распределение:
20 лет и моложе — 1560,3 тысячи человек (18 процентов),
21-25 лет — 1907 тысяч человек (22 процента),
26-30 лет — 1517 тысяч человек (17,5 процента),
31-35 лет — 1430,3 тысячи человек (16,5 процента),
36-40 лет — 1040,2 тысячи человек (12 процентов),
41-45 лет — 693,5 тысячи человек (8 процентов),
46-50 лет — 433,4 тысячи человек (5 процентов),
51 год и старше — 86,7 тысячи человек (1 процент).
Таким образом, на советские возраста (до 26 лет) приходится 40
процентов потерь, а больше половины (60 процентов) — на поколения,
рожденные и воспитанные в Российской империи. Необходимо также
учитывать, что значительная часть потерь молодежи приходится на 1941
год, когда была разгромлена кадровая Красная армия, основу личного
состава которой составляли призывники 1920-1921 годов рождения.
Можно предположить, что, с учетом потерь молодых возрастов, средний
возраст солдат РККА в 1942-1945 годы был еще выше и достигал величин
36-37 лет. Этому также способствовало то обстоятельство, что начиная с
1944 года младшие призывные возраста (17 лет) старались не отправлять на
фронт, а использовать для тыловой службы.
Генерал А.И. Еременко в своих воспоминаниях «В
начале войны» отмечал, что к зиме 1941-1942 годов в армии появились
целые соединения, укомплектованные солдатами старших возрастов: «Личный
состав армии в возрастном отношении был неоднородным. Например, в 358-й
стрелковой дивизии основную массу составляли солдаты от 32 до 36 лет, в
360-й — от 35 до 45 лет, в 21-й стрелковой бригаде — молодежь в
возрасте до 30 лет».
Примечательно, что в ходе подготовки к операции (зимнее наступление
4-й ударной армии Северо-Западного фронта в январе 1942 года) именно
360-я стрелковая дивизия получила наиболее сложную задачу и проявила
себя наилучшим образом. Генерал А.И. Еременко в своих мемуарах не
скупился на похвалы этому соединению:
«На правом фланге армии в это время 360-я стрелковая дивизия
двигалась в неимоверно трудных условиях полного бездорожья через
непроходимый в буквальном смысле слова лес. Чтобы проложить колонный
путь, приходилось рубить на 1 километре до 1000 деревьев. Кроме того,
глубокий (до 1 метра) и рыхлый снег сильно затруднял движение
технических средств».
«Особый интерес представляет марш 360-й стрелковой дивизии,
которая за 12 дней прошла 135 километров по сплошному лесному массиву со
среднесуточным темпом 11 километров, буквально прогрызая себе дорогу в
густом лесу, утаптывая глубокий снег, укрепляя лед на озерах и почти на
руках таща за собой технику, что, естественно, еще более затрудняло
движение».
«360-я стрелковая дивизия генерал-майора И.М. Кузнецова, наступая
на крайнем правом фланге, обеспечила успех Торопецкой операции и захват
Торопца».
Косвенным подтверждением предположений о возрасте солдат служит и
анализ фотографий 1945 года. На фото солдат-победителей мы редко видим
молодые лица. На нас смотрят зрелые мужчины 35-45 лет. Именно такой
советский солдат освободил свое Отечество, именно такой освободил
Европу.
Изменение возрастного состава РККА сказалось и на настроениях армии.
Если предвоенная Красная армия всячески подчеркивала отсутствие
преемственности с дореволюционной русской армией, то в годы войны
обращение к опыту прошлого пошло буквально явочным порядком.
Герой романа К.М. Симонова «Живые и мертвые» генерал Серпилин (сам бывший унтер-офицер Русской армии) обращает внимание на этот момент:
— Никак нет, товарищ генерал, — сказал солдат.
«Черт его знает, — подумал Серпилин, — не вводили мы этого «никак
нет» и не культивировали; само собой, незаметно из старой армии
переползло и возродилось, и все чаще приходится его слышать… Парень
молодой, не с собой его принес, здесь приобрел».
Явочным порядком в армии возродились понятия «офицер» и «офицерство«. Если до войны официальным названием комсостава РККА было «красный командир«, то начиная с 1941 года в документах все чаще появляется слово «офицер», официально закрепленное в армии с 1944 года.
В этом же контексте можно рассматривать и реформу обмундирования
Советской армии, включавшую в себя возвращение близкой к дореволюционной
системы знаков различия в форме погон. Если до войны погоны сами по
себе являлись символами контрреволюции, то теперь они заняли свое
привычное место на плечах русских солдат и офицеров.
Таким образом, оставленный Российской империей демографический
потенциал дал советскому руководству те самые людские ресурсы, которые
позволили выдержать удар агрессора, заново создать армию, выстоять и
победить. И когда мы говорим о солдатах-победителях 1945 года, мы должны
помнить, что большинство из них родилось и получило воспитание во
времена Российской империи.
Указание на этот факт никоим образом не умаляет подвига более молодых
поколений, рожденных и воспитанных в СССР. В годы Великой Отечественной
войны с врагом сражалось все население страны. Все внесли свой вклад в
Победу. И важную роль в ней сыграло наследство имперской России.
Человеческий потенциал — самая ценная часть этого наследия.
Подробнее: Кем были солдаты Победы? http://tsargrad.tv/article/2016/05/09/kem-byli-soldaty-pobedy
Более 70 лет прошло с момента окончания
Великой Отечественной войны.
С годами меняется не только объем информации о тех грозных годах, но и
место, которое занимает война в сознании российского общества. На смену
поколениям, для которых война была частью жизни — их самих или их
ближайших предков (отцов и дедов), — приходят поколения, для которых она
является уже частью истории. Это неизбежный естественный процесс,
который ставит перед историческим сообществом вопрос о месте событий
1941-1945 годов в истории
России.
Советская
историография вслед за советской идеологией рассматривала Великую
Отечественную войну как часть исключительно советской истории,
начавшейся в 1917 году.
Но если для нас история России начинается
не в 1917-м, а более тысячи лет назад, то встает вопрос о месте Великой
Отечественной войны в истории России, а также о той роли, которую
сыграло в войне наследие Российской империи.
НАСЛЕДСТВО
В
исследованиях, посвященных истории советской военной промышленности,
боевой техники, советских систем вооружения и так далее, отмечается
значение технологического, интеллектуального и материального наследства
старой России. Достаточно вспомнить, что основным стрелковым оружием
пехотинца РККА была трехлинейная винтовка образца 1891
года, а наиболее широко распространенным станковым пулеметом был пулемет
«Максим» на станке образца 1910 года. Слабоизученным остается вопрос о
главном наследии империи — ее человеческом потенциале.
Сформированный
советскими идеологами образ солдата-победителя как представителя
поколения «рожденных революцией», «ровесников Октября», приобрел
характер устойчивого стереотипа не только в массовом сознании, но и в
произведениях искусства, публицистике и даже в отдельных научных
работах.
Многие исследователи отмечают, что одним из важных
факторов, обеспечивших выживание и победу советского государства,
являлись огромные людские ресурсы, позволившие компенсировать как потери
начального периода войны, так и многие недостатки советской военной
машины. Этот демографический потенциал появился не сам по себе, а в
результате целенаправленной деятельности правительства Российской
империи в царствование императора Николая II.
За это время численность населения страны выросла с 129 миллионов
человек в 1897 году до 179 миллионов человек в 1915 году. Ни в один
другой период отечественной истории таких темпов прироста населения
России достичь не удавалось. Этот рост населения был вызван не только
объективными социально-экономическими условиями, но и, в первую очередь,
целенаправленной политикой правительства империи в сфере
здравоохранения.
ПО ПРИЗЫВУ И ПО ДОБРОЙ ВОЛЕ
Всеобщая
воинская повинность была введена в СССР только 1 сентября 1939 года: до
этого момента защита социалистического Отечества считалась почетной
обязанностью трудящихся, но не всех граждан СССР. Пониженные в правах
представители элитных сословий Российской империи, а также приравненные к
ним до этой даты не подлежали призыву на военную службу и не проходили
какой-либо военной подготовки.
К непризывным категориям
относились лишенцы, кулаки, подкулачники (то есть значительная часть
крестьянства), казачество (до 1936 года) и так далее. Многие из этих
людей даже не состояли на военном учете, что в значительной степени
затруднило их призыв в армию в момент начала войны. Выходом стало
формирование частей народного ополчения, куда попадали многие граждане,
желающие защищать Отечество, но не имеющие возможности быть призванными в
ряды РККА.
Как известно, война началась для Советского Союза с серии тяжелых
поражений, в результате которых были не только потеряны значительные
территории, но и фактически прекратила свое существование довоенная
Советская армия. Особенно трагическим обстоятельством стало то, что
наибольшие потери армия понесла не убитыми и раненными, а пленными.
По данным комиссии С.В. Кривошеева, за III квартал
1941 года РККА безвозвратно потеряла 2 067 801 человека, что составило
75,34 процента от общей численности вступивших в бой войск, причем
большую часть этих потерь наша армия понесла пленными. Всего за 1941 год
в плен попало 2 335 482 бойца и командира РККА, что составляет более
половины от числа военнопленных за все годы войны, и большая часть этих
людей попала в плен в первые недели войны.
Согласно Указу Верховного совета СССР о мобилизации,
призыву в армию подлежали военнообязанные 1905-1918 годов рождения, то
есть сразу же начался массовый призыв в армию людей, рожденных и
воспитанных до революции. Постепенно доля дореволюционных возрастов в
призывных контингентах возрастала. Призыву подлежали военнообязанные
вплоть до 1890 года рождения, и есть сведения о призыве более старших
возрастов — вплоть до 1885 года рождения.
Таким образом, с 1941 года начал меняться социальный состав Советской
армии. На смену советским поколениям, воспитанным в советском духе,
пришли люди, рожденные и воспитанные в Российской империи. Это не могло
не оказать влияние на настроения и идеологию сражающейся страны.
Возможно, именно с этим процессом связан общеизвестный факт обращения
советской идеологии к идеям защиты Отечества, русскому патриотизму,
национальной исторической традиции. Само название войны — Великая
Отечественная — для людей начала 1940-х годов было отсылкой к Первой
мировой войне, которая в Российской империи именовалась Второй
Отечественной.
«БУКВАЛЬНО ПРОГРЫЗАЯ ДОРОГУ»
После призыва военнообязанных изменился и возрастной состав армии. На
смену молодежи в возрасте 18-22 лет пришли люди в возрасте от 30 до 40.
К сожалению, у нас нет в настоящее время сведений о среднем возрасте
военнослужащих Советской армии в годы войны. Некоторые предположения
можно построить на основании статистики потерь.
В расчетах комиссии С.В. Кривошеева указано следующее распределение:
20 лет и моложе — 1560,3 тысячи человек (18 процентов),
21-25 лет — 1907 тысяч человек (22 процента),
26-30 лет — 1517 тысяч человек (17,5 процента),
31-35 лет — 1430,3 тысячи человек (16,5 процента),
36-40 лет — 1040,2 тысячи человек (12 процентов),
41-45 лет — 693,5 тысячи человек (8 процентов),
46-50 лет — 433,4 тысячи человек (5 процентов),
51 год и старше — 86,7 тысячи человек (1 процент).
Таким образом, на советские возраста (до 26 лет) приходится 40
процентов потерь, а больше половины (60 процентов) — на поколения,
рожденные и воспитанные в Российской империи. Необходимо также
учитывать, что значительная часть потерь молодежи приходится на 1941
год, когда была разгромлена кадровая Красная армия, основу личного
состава которой составляли призывники 1920-1921 годов рождения.
Можно предположить, что, с учетом потерь молодых возрастов, средний
возраст солдат РККА в 1942-1945 годы был еще выше и достигал величин
36-37 лет. Этому также способствовало то обстоятельство, что начиная с
1944 года младшие призывные возраста (17 лет) старались не отправлять на
фронт, а использовать для тыловой службы.
Генерал А.И. Еременко в своих воспоминаниях «В
начале войны» отмечал, что к зиме 1941-1942 годов в армии появились
целые соединения, укомплектованные солдатами старших возрастов: «Личный
состав армии в возрастном отношении был неоднородным. Например, в 358-й
стрелковой дивизии основную массу составляли солдаты от 32 до 36 лет, в
360-й — от 35 до 45 лет, в 21-й стрелковой бригаде — молодежь в
возрасте до 30 лет».
Примечательно, что в ходе подготовки к операции (зимнее наступление
4-й ударной армии Северо-Западного фронта в январе 1942 года) именно
360-я стрелковая дивизия получила наиболее сложную задачу и проявила
себя наилучшим образом. Генерал А.И. Еременко в своих мемуарах не
скупился на похвалы этому соединению:
«На правом фланге армии в это время 360-я стрелковая дивизия
двигалась в неимоверно трудных условиях полного бездорожья через
непроходимый в буквальном смысле слова лес. Чтобы проложить колонный
путь, приходилось рубить на 1 километре до 1000 деревьев. Кроме того,
глубокий (до 1 метра) и рыхлый снег сильно затруднял движение
технических средств».
«Особый интерес представляет марш 360-й стрелковой дивизии,
которая за 12 дней прошла 135 километров по сплошному лесному массиву со
среднесуточным темпом 11 километров, буквально прогрызая себе дорогу в
густом лесу, утаптывая глубокий снег, укрепляя лед на озерах и почти на
руках таща за собой технику, что, естественно, еще более затрудняло
движение».
«360-я стрелковая дивизия генерал-майора И.М. Кузнецова, наступая
на крайнем правом фланге, обеспечила успех Торопецкой операции и захват
Торопца».
Косвенным подтверждением предположений о возрасте солдат служит и
анализ фотографий 1945 года. На фото солдат-победителей мы редко видим
молодые лица. На нас смотрят зрелые мужчины 35-45 лет. Именно такой
советский солдат освободил свое Отечество, именно такой освободил
Европу.
Изменение возрастного состава РККА сказалось и на настроениях армии.
Если предвоенная Красная армия всячески подчеркивала отсутствие
преемственности с дореволюционной русской армией, то в годы войны
обращение к опыту прошлого пошло буквально явочным порядком.
Герой романа К.М. Симонова «Живые и мертвые» генерал Серпилин (сам бывший унтер-офицер Русской армии) обращает внимание на этот момент:
— Никак нет, товарищ генерал, — сказал солдат.
«Черт его знает, — подумал Серпилин, — не вводили мы этого «никак
нет» и не культивировали; само собой, незаметно из старой армии
переползло и возродилось, и все чаще приходится его слышать… Парень
молодой, не с собой его принес, здесь приобрел».
Явочным порядком в армии возродились понятия «офицер» и «офицерство«. Если до войны официальным названием комсостава РККА было «красный командир«, то начиная с 1941 года в документах все чаще появляется слово «офицер», официально закрепленное в армии с 1944 года.
В этом же контексте можно рассматривать и реформу обмундирования
Советской армии, включавшую в себя возвращение близкой к дореволюционной
системы знаков различия в форме погон. Если до войны погоны сами по
себе являлись символами контрреволюции, то теперь они заняли свое
привычное место на плечах русских солдат и офицеров.
Таким образом, оставленный Российской империей демографический
потенциал дал советскому руководству те самые людские ресурсы, которые
позволили выдержать удар агрессора, заново создать армию, выстоять и
победить. И когда мы говорим о солдатах-победителях 1945 года, мы должны
помнить, что большинство из них родилось и получило воспитание во
времена Российской империи.
Указание на этот факт никоим образом не умаляет подвига более молодых
поколений, рожденных и воспитанных в СССР. В годы Великой Отечественной
войны с врагом сражалось все население страны. Все внесли свой вклад в
Победу. И важную роль в ней сыграло наследство имперской России.
Человеческий потенциал — самая ценная часть этого наследия.
Подробнее: Кем были солдаты Победы? http://tsargrad.tv/article/2016/05/09/kem-byli-soldaty-pobedy
https://pp.vk.me/c626821/v626821884/7462/CC-17Y_5_lI.jpg