Москва, 10 февраля — Наша Держава. Или как левые пытаются выдать нужду за добродетель, причем в буквальном смысле. Во времена моего детства ходил забавный анекдот – внучка декабриста
спрашивает революционного матроса в 1917 году – зачем Ваша партия делает
революцию?
спрашивает революционного матроса в 1917 году – зачем Ваша партия делает
революцию?
— Чтобы богатых не было?
— А мой-то дед хотел, чтобы не было бедных.
В этом сюжете наглядно отобразилось бытовавшие в массовом сознании
советского общества, представления о целях пролетарской революции. В
реальности цели участников мятежа на Сенатской площади были бесконечно
далеки от простого «чтобы бедных не было», но вот с целями большевиков
никакой ошибки не было.
советского общества, представления о целях пролетарской революции. В
реальности цели участников мятежа на Сенатской площади были бесконечно
далеки от простого «чтобы бедных не было», но вот с целями большевиков
никакой ошибки не было.
Богатых в советском обществе действительно не стало. Советское
равенство – это равенство в бедности. Как же так – возмутится поклонник
советского режима – ведь хорошо же жили! Однако, если начать
расспрашивать про материальную составляющую этой «хорошей жизни», то наш
собеседник быстро перейдет к аргументам – «зато во дворах было
безопасно гулять» или «люди друг к другу человечнее относились», а потом
выложит и главный козырь – «зато войну выиграли». Последний аргумент не
нов. Его, в несколько другой формулировке – «если бы не война», можно
было услышать и в 80-е годы, когда заходил вопрос об уровне жизни в
СССР. И уже тогда люди понимали всю слабость этого аргумента, через
четыре десятка лет после 45 года. А в начале 90-х он вовсе развернулся
наоборот, ибо стало известно, как живут те, кто эту самую войну
проиграл.
равенство – это равенство в бедности. Как же так – возмутится поклонник
советского режима – ведь хорошо же жили! Однако, если начать
расспрашивать про материальную составляющую этой «хорошей жизни», то наш
собеседник быстро перейдет к аргументам – «зато во дворах было
безопасно гулять» или «люди друг к другу человечнее относились», а потом
выложит и главный козырь – «зато войну выиграли». Последний аргумент не
нов. Его, в несколько другой формулировке – «если бы не война», можно
было услышать и в 80-е годы, когда заходил вопрос об уровне жизни в
СССР. И уже тогда люди понимали всю слабость этого аргумента, через
четыре десятка лет после 45 года. А в начале 90-х он вовсе развернулся
наоборот, ибо стало известно, как живут те, кто эту самую войну
проиграл.
Советская власть не смогла обеспечить людям достаток. Советский
человек получал грошовую зарплату по сравнению со своим коллегой в
Европе или США и никакая бесплатная медицина и социальная сфера не могли
этого компенсировать. Ибо, оплачивая все возможные страховки и выплаты,
американский, японский или немецкий рабочий мог позволить себе заметно
больше, чем советский труженик. Например, купить себе дом (более 50%
семей США и более 60% в Японии живет в собственных домах) или личный
автомобиль, или цветной телевизор.
человек получал грошовую зарплату по сравнению со своим коллегой в
Европе или США и никакая бесплатная медицина и социальная сфера не могли
этого компенсировать. Ибо, оплачивая все возможные страховки и выплаты,
американский, японский или немецкий рабочий мог позволить себе заметно
больше, чем советский труженик. Например, купить себе дом (более 50%
семей США и более 60% в Японии живет в собственных домах) или личный
автомобиль, или цветной телевизор.
Наш красный оппонент не сдается и выкладывает джокера – это все
потому, что царизм держал народ в такой нищете, что советская власть и
за 70 лет не смогла его оттуда вытащить. Всех тоскующих по России,
которую мы потеряли, продолжает оппонент, — надо отправить в
южноафриканскую деревню, где сохранился такой же уровень жизни, без
телевизора, радио и интернета.
потому, что царизм держал народ в такой нищете, что советская власть и
за 70 лет не смогла его оттуда вытащить. Всех тоскующих по России,
которую мы потеряли, продолжает оппонент, — надо отправить в
южноафриканскую деревню, где сохранился такой же уровень жизни, без
телевизора, радио и интернета.
Конечно, интернета сто лет назад в Российской Империи не было. И
уровень достатка наших крестьян был несколько ниже, чем в Америке или
Германии. Но выше, чем в Японии, Греции, Венгрии. Да и от самых развитых
стран планеты отставал не на порядок. Русский крестьянин имел
собственность – землю, дом (как тогда говорили – усадебную оседлость),
советский человек не имел ничего сравнимого. Ибо даже квартира, в
которой он жил, принадлежала государству, и могла быть отобрана в любой
момент.
уровень достатка наших крестьян был несколько ниже, чем в Америке или
Германии. Но выше, чем в Японии, Греции, Венгрии. Да и от самых развитых
стран планеты отставал не на порядок. Русский крестьянин имел
собственность – землю, дом (как тогда говорили – усадебную оседлость),
советский человек не имел ничего сравнимого. Ибо даже квартира, в
которой он жил, принадлежала государству, и могла быть отобрана в любой
момент.
Но главное даже не в этом. Ведь ни Российская Империя, ни Соединенные
Штаты Америки, ни Соединенное Королевство Великобритании и Северной
Ирландии не брали на себя обязательств обеспечить своим подданным
счастливую жизнь. Бердяев писал – «цель государства не построить рай на
земле, а не допустить построения ада». Достаток и счастье – это плод
личных усилий человека, а долг государства – сохранить и не дать
разорить покой своих подданных. Но советская власть решила взять весь
труд обеспечения достатка населения на себя. Она давала квартиры, она
распределяла продуктовые заказы, она решала – как должен жить советский
человек. А получилось — в бедности.
Штаты Америки, ни Соединенное Королевство Великобритании и Северной
Ирландии не брали на себя обязательств обеспечить своим подданным
счастливую жизнь. Бердяев писал – «цель государства не построить рай на
земле, а не допустить построения ада». Достаток и счастье – это плод
личных усилий человека, а долг государства – сохранить и не дать
разорить покой своих подданных. Но советская власть решила взять весь
труд обеспечения достатка населения на себя. Она давала квартиры, она
распределяла продуктовые заказы, она решала – как должен жить советский
человек. А получилось — в бедности.
Наш красный оппонент извлекает из-за отворота потрепанной буденовки
крапленую карту. Она выглядит непривычно в его колоде. Нет красных звезд
и серпов с молотками, а есть что-то традиционное – светловолосый
детина, а рядом – девушка в сарафане, но почему-то на молнии. Карту эту
он позаимствовал из колоды своего друга и союзника –
национал-большевика, красного патриота.
крапленую карту. Она выглядит непривычно в его колоде. Нет красных звезд
и серпов с молотками, а есть что-то традиционное – светловолосый
детина, а рядом – девушка в сарафане, но почему-то на молнии. Карту эту
он позаимствовал из колоды своего друга и союзника –
национал-большевика, красного патриота.
И под звон китайских струн интуристовской балалайки красный патриот
запевает гимн бедности. И из его сладкоголосой песни мы узнаем, что
бедность на Руси всегда считалась достоинством, а богатство – пороком.
Что испокон веку не любил русский человек богатство и богатых. Что, в
отличие от тлетворного запада, он был природным аскетом, привык
довольствоваться малым и осуждал тех, кто копил добро. А главным своим
достоянием считал духовность.
запевает гимн бедности. И из его сладкоголосой песни мы узнаем, что
бедность на Руси всегда считалась достоинством, а богатство – пороком.
Что испокон веку не любил русский человек богатство и богатых. Что, в
отличие от тлетворного запада, он был природным аскетом, привык
довольствоваться малым и осуждал тех, кто копил добро. А главным своим
достоянием считал духовность.
О той духовности наш сладкоголосый оппонент имеет слабое
представление, смешивая в одном котле и православное подвижничество, и
юродство, и «благородных» разбойников, и восставших казаков Стеньки
Разина и даже малороссийского казака, намеренно вымазавшего шаровары
дегтем, в знак презрения к дорогой ткани.
представление, смешивая в одном котле и православное подвижничество, и
юродство, и «благородных» разбойников, и восставших казаков Стеньки
Разина и даже малороссийского казака, намеренно вымазавшего шаровары
дегтем, в знак презрения к дорогой ткани.
Не беремся судить о том, как оно было там на Западе. Что нам за дело
до тамошних жителей, когда обсуждаем свои русские проблемы. Хотя
отметим, что и тамошняя страсть к богатству носила в протестантской
этике религиозный характер. Что стремился человек к золотому мешку,
полагая, что размер того мешка свидетельствует о степени любви к нему
Господа. Ошибался ли он – Бог весть. Вернемся в Россию.
до тамошних жителей, когда обсуждаем свои русские проблемы. Хотя
отметим, что и тамошняя страсть к богатству носила в протестантской
этике религиозный характер. Что стремился человек к золотому мешку,
полагая, что размер того мешка свидетельствует о степени любви к нему
Господа. Ошибался ли он – Бог весть. Вернемся в Россию.
Вернемся и увидим, что, хотя осуждалось у нас стяжание, жадность,
скопидомство, но не превозносилась и лень, скудоумие, небрежение к труду
и к добру. В русском языке словом «добро» обозначалась и нравственная
категория, и имущество, достаток. Богатство не было главной целью, но
целью не была и бедность. Что двигало русскими землепроходцами, что
прошли от Великого Устюга до самой Авачинской бухты? Желание узнать, что
там за следующем камнем (горной грядой), куда течет новая река? И это
тоже. Но прежде всего – меха. Живое золото Сибири. И они собирали
богатство, и оно превращалось в города и храмы, в силу русского войска и
мощь русской дипломатии.
скопидомство, но не превозносилась и лень, скудоумие, небрежение к труду
и к добру. В русском языке словом «добро» обозначалась и нравственная
категория, и имущество, достаток. Богатство не было главной целью, но
целью не была и бедность. Что двигало русскими землепроходцами, что
прошли от Великого Устюга до самой Авачинской бухты? Желание узнать, что
там за следующем камнем (горной грядой), куда течет новая река? И это
тоже. Но прежде всего – меха. Живое золото Сибири. И они собирали
богатство, и оно превращалось в города и храмы, в силу русского войска и
мощь русской дипломатии.
И в силу русского общества. Ибо человек с достатком – человек
сильный. Он многое может сделать сам или собравшись с себе подобными.
Построить храм, помочь другу, своей стране, как помог Козьма Минин в
роковом и славном для России 1612 году.
сильный. Он многое может сделать сам или собравшись с себе подобными.
Построить храм, помочь другу, своей стране, как помог Козьма Минин в
роковом и славном для России 1612 году.
Не потому ли советская власть и держала народ в бедности, что
бедность служила лучшим средством поддержания покорности, чем НКВД. Ибо
что может человек бедный? Разве только написать жалобу или донос.
бедность служила лучшим средством поддержания покорности, чем НКВД. Ибо
что может человек бедный? Разве только написать жалобу или донос.
Не верьте красному патриоту с его словами о спасительной и извечной
русской бедности. Русский человек должен крепко стоять на ногах, ибо
тогда он силен. Не верьте тому, кто заявляет, что вам не нужен
автомобиль, дом, сад, книги и хорошая еда. Кто строит ложное
противопоставление достатка и духовности. Кто попрекает наш измученный
советской бедностью народ его автомобилями, телевизорами, дачами. Кто
упрекает его в вещизме. Кто ставит знак равенства между словами русский и
бедный. Кто призывает к постоянной жертве. Ибо тем самым он
обесценивает само понятие жертвы. Подвижник, уходя в монастырь, раздавал
имущество бедным, и это было его жертвой по пути святости. И опять же –
раздавал, а не сжигал или уничтожал, гнушаясь «проклятой
собственностью».
русской бедности. Русский человек должен крепко стоять на ногах, ибо
тогда он силен. Не верьте тому, кто заявляет, что вам не нужен
автомобиль, дом, сад, книги и хорошая еда. Кто строит ложное
противопоставление достатка и духовности. Кто попрекает наш измученный
советской бедностью народ его автомобилями, телевизорами, дачами. Кто
упрекает его в вещизме. Кто ставит знак равенства между словами русский и
бедный. Кто призывает к постоянной жертве. Ибо тем самым он
обесценивает само понятие жертвы. Подвижник, уходя в монастырь, раздавал
имущество бедным, и это было его жертвой по пути святости. И опять же –
раздавал, а не сжигал или уничтожал, гнушаясь «проклятой
собственностью».
Русский путь – пройти по грани, строя земной достаток и не забывая
при этом о высшем смысле жизни – служении Господу и России. Ибо нельзя
во имя высшего смысла отвергать то, что дает силы идти к нему. Растить
детей, вырастить сад, построить дом и — вместе с соседями, — Храм
Божий.
при этом о высшем смысле жизни – служении Господу и России. Ибо нельзя
во имя высшего смысла отвергать то, что дает силы идти к нему. Растить
детей, вырастить сад, построить дом и — вместе с соседями, — Храм
Божий.
