Москва, 16 ноября — Наша Держава. Правительствующие «реформаторы» уже несколько лет истошно призывают страну затянуть пояса. И затягивание поясов идет весьма энергично. Порой кажется, что они затягиваются не на животе, а на горле огромной страны.
С 2017 года в Смоленской области областной материнский капитал сокращается вдвое, предоставляется он не на второго, а на третьего ребенка и не всем матерям, а только тем, чей доход не превышает двух прожиточных минимумов. А выплата ветеранам труда (в размере чуть больше 500 руб.) будет осуществляться не за 35 лет стажа для женщин и 40 для мужчин, а, соответственно, 40 и 45 лет (и только тем, чей доход не превышает 12 тыс. руб.).
В Хакасии медикам с высшим образованием перестали компенсировать плату за арендуемое ими жилье, а на селе и в поселках городского типа – расходы на стройматериалы для строительства домов. Это неизбежно приведёт к оттоку врачей и снижению доступности медицинской помощи.
Урезаются транспортные льготы для учащихся. В Великом Новгороде отменили льготные студенческие проездные, сославшись на отсутствие денег и на то, что «студент может работать».
Комитет Госдумы по образованию рекомендовал отклонить аж три законопроекта об учете мнения общественности при ликвидации сельских школ. В то же время специалисты Центра экономических и политических реформ подсчитали, что при нынешних темпах уничтожения социальной инфраструктуры на селе все сельские школы и поликлиники будут закрыты через 17-20 лет, а больницы – уже через 7 лет.
На этом фоне почти трехкратное до 2019 года сокращение расходов федерального бюджета на охрану здоровья матери и ребенка выглядит как нечто вполне логичное…
Этот перечень можно продолжать безконечно. На фоне усиления самых разнообразных поборов – от штрафов до «взносов» за капитальный ремонт – он производит впечатление уже не урезания социальных льгот, а последовательного и эффективного уничтожения самой среды нормальной человеческого обитания.
Вполне логично, что погружение огромной части России в нищету сопровождается бурным процессом концентрации богатств у другой ее части. Данные о фантасмагорических богатствах как олигархов, так и топ-менеджеров государственных компаний, не говоря о депутатах и членах правительства, производят неизменно шокирующее впечатление.
Лишь несколько примеров: член Совета Федерации от Камчатского края Пономарев задекларировал доход за прошлый год в 1 млрд. руб., причем он вырос почти втрое. Депутат «Единой России» Симановский – более 900 млн. руб. (за год доход вырос более чем вдвое), депутат от той же партии Борцов – почти 800 млн. руб. (доход вырос почти вдвое). Депутат Скоробогатько за 2014 год задекларировал доход в 4 млн. руб., а за 2015 – более 745 млн. А в 2016 году, вскоре после «победы» на выборах, он внезапно сложил с себя полномочия: говорят, что причиной этого стало обязывание депутатов лично присутствовать на заседаниях Госдумы, несовместимое с образом жизни данного представителя российской элиты.
Однако, даже самые обеспеченные депутаты Госдумы выглядят бледно на фоне некоторых представителей региональных элит: так депутат приморского заксобрания Ахоян отчитался о доходе в 3,1 млрд. руб., а депутат горсовета Улан-Удэ Шагдарова – и вовсе 13,5 млрд. руб.
В правительстве Медведева министр «без портфеля» Абызов, занимающийся «курированием Открытого правительства» (что бы это ни значило), отчитался об официальном доходе более чем в 450 млн. руб. (и принадлежащем супруге жилом доме в Великобритании).
Ставший притчей во языцех вице-премьер Шувалов вместе с супругой получил доход в более чем 189 млн. руб.
Министр торговли и промышленности Мантуров отчитался о сравнительно скромном доходе в 144,7 млн. руб. – но зато приобрел элитный участок, стоимость которого оценивается в полтора миллиарда рублей…
Этот список можно тоже продолжать бесконечно – в то самое время, когда средняя (то есть с учетом зарплат топ-менеджмента) зарплата по стране составляет 36,2 тыс. руб. в месяц, а на основной части страны зарплата в 25 тыс. руб. считается весьма хорошей.
Невозможно удержаться от ощущения, что обеднение огромных масс россиян и головокружительное обогащение представителей так называемой «элиты» представляют собой две стороны одного и того же процесса.
Клиническим проявлением этой взаимосвязи представляется ситуация, сложившаяся в «Почте России»: ее генеральный директор Страшнов по итогам 2014 года получил премию в 95 млн. руб. – при том, что в конце 2015 года зарплата почтальонов в Ростовской области была повышена в среднем с 5,5 до аж 7,7 тыс. руб. в месяц…
Главное, что граждане России, за исключением некоторых регионов вроде Москвы, лишены реальных гарантий права на жизнь: по официальным данным, доходы ниже прожиточного минимума имеет 18,8 млн. человек. Однако это лишь вершина российского айсберга бедности: как показывают данные социологических опросов, более двух третей россиян испытывают нехватку текущих доходов на покупку простой бытовой техники, то есть являются бедными. В результате совокупная доля очень бедных и просто бедных, несмотря на радужную макроэкономическую статистику, составляет почти 80% населения.
При этом продолжается уверенное сокращение и реальных доходов населения, и розничного товарооборота (то есть потребления). Реальное потребление 90% россиян сократилось за прошлый год не менее, чем на четверть.
Поведение же правящей тусовки (язык не поворачивается назвать ее «элитой»), более всего напоминающее пир во время чумы, в настоящее время не позволяет надеяться на реальные, а не показушные усилия по изменению ситуации. Происходит то, о чём с горечью предупреждали оратники РОНС в годы так называемого нефтяного благополучия.
