Москва, 29 августа — Наша Держава. Не так давно (10 августа в одной из московских газет) о. протодьякон А.
Кураев высказался о скандальном фильме «Матильда», поделившись
«сакральным» знанием, недоступным пока многим. Публицист Наталья Иртенина пишет далее:
Кураев высказался о скандальном фильме «Матильда», поделившись
«сакральным» знанием, недоступным пока многим. Публицист Наталья Иртенина пишет далее:
«Я один из немногих людей, которым Алексей Учитель показывал фильм. Он —
промонархический. Если уж говорить о том, что в нем искажается история,
то скорее в эту строну. Да простит меня Алексей Учитель, но финальная
сцена вызывает вопросы. Николай II в день коронации (режиссер своей
волей отождествляет ее с венчанием с немецкой принцессой, у него все
сразу происходит) вопреки истории приезжает на Ходынку, где уже
произошла трагедия. Видя бесконечную вереницу возов с трупами, он встает
на колени и просит прощения у своего народа. Исторически он в тот день
был на балу у французского посла. Вечером, в день Ходынки, уже получив о
ней информацию. Если бы царь и в самом деле не поехал на бал, а
отправился на Ходынку и встал на колени, то 1917 года бы не было. То
есть в данном случае Учитель очень польстил дому Романовых».
Ключевая фраза тут — «Если бы царь и в самом деле не поехал на бал, а
отправился на Ходынку и встал на колени, то 1917 года бы не было». В ней
одной отец протодьякон исхитрился, во-первых, мощно польстить не только
режиссеру (сам император и все его министры не могли придумать, как
предотвратить революцию, а вот режиссер с подходящей фамилией догадался,
что надо было сделать, и всем понятно объяснил), но и революционерам
всех мастей, от уличных террористов до придворных оппозиционных
заговорщиков (которые вдруг бросили бы свою революционную и
заговорщическую деятельность, умилившись на коленопреклоненного царя, и
занялись бы выращиванием капусты). Во-вторых, оболгать царя. Поскольку
отец протодьякон, как человек интересующийся историей, не может не
знать, что государь после ходынской катастрофы тяжело переживал
случившееся и распорядился оказать пострадавшим медицинскую и
материальную помощь, то его слова про бал являются сознательной,
преднамеренной ложью. На приеме у посла Николай II с Александрой
Федоровной вынуждены были провести 10 минут по дипломатическому этикету,
а вовсе не веселились, но отец протодьякон подразумевает, что
императорская чета именно развлекалась там, презрев народное горе. И
в-третьих, автор процитированной тирады высказал в адрес императора
пожелание, несовместимое с собственным церковным саном отца
протодьякона. Именно так выглядит предложение «встать на колени», читай,
покаяться в чужих грехах — в дурной организации мероприятия и в личных
страстях тех тысяч людей на Ходынке, которые так вожделели
незначительных в материально смысле подарков, что устремились за ними
буквально по чужим головам и по трупам, боясь, что не всем достанется.
Уж не говоря о том, насколько уместно царю-помазаннику вставать на колени перед подданными…
Что это — глупость или привычка ко лжи, ставшая натурой?
Когда-то давно отец Андрей Кураев слыл церковным интеллектуалом, умевшим
высказываться умно, тонко, глубоко. Но, видимо, принципиальная позиция —
«вы там копошитесь себе в Церкви, а я буду стоять в сторонке, смотреть
на ваши глупости, ошибки, грехи, грешки и прегрешения и публично
комментировать их, дабы дурь и подлость ваша явлена была всему миру», —
со временем делает человека, ну, скажем так, менее умным, чем он был
когда-то.
Ведь назвать подобный бред «промонархическим» — это какой же силой
упования надо обладать, чтобы надеяться, что никто не прочтет в этой
сцене царского коленопреклонения обычный набор советских и либеральных
истертых штампов про «царя, во всем виноватого»?
Что же хотел сказать режиссер Учитель оной дикой сценой (которая у отца
протодьякона вызывает сомнения лишь в части соответствия историческому
факту)? Что русский царь в неоплатном долгу перед всеми. Ему нужно было
платить и каяться, платить и каяться все свое царствование, а он вместо
этого… поскольку царствование Николая II осталось в фильме за кадром,
следует подставить по вкусу: бегал за балеринками, душил свободу
столыпинскими галстуками и ленскими расстрелами, закусывал мирными
народными депутациями по воскресеньям, как солдафон на троне маниакально
развязывал и проигрывал войны, развалил такую страну, не повесил
вовремя всех предавших его либералов и генералов, бездарно дал
большевикам убить себя вместе с семьей…
Отец протодьякон хорошо сделал, приведя в пример эту сцену. Хотя цель у
него была — пристыдить монархистов, которые «фильма не видели, но
осуждают», у противников костюмированной поделки-пасквиля появился
дополнительный аргумент в пользу того, что она представляет собой
забубенный лубок, демонстрирующий традиционную ненависть
либерал-большевистской публики к России, русскому самодержавию и
персонально последнему русскому государю. Эта ненависть уже больше
столетия оперирует невежеством, как самих своих носителей, так и масс, к
которым она апеллирует. Доныне у них ничего не изменилось.
промонархический. Если уж говорить о том, что в нем искажается история,
то скорее в эту строну. Да простит меня Алексей Учитель, но финальная
сцена вызывает вопросы. Николай II в день коронации (режиссер своей
волей отождествляет ее с венчанием с немецкой принцессой, у него все
сразу происходит) вопреки истории приезжает на Ходынку, где уже
произошла трагедия. Видя бесконечную вереницу возов с трупами, он встает
на колени и просит прощения у своего народа. Исторически он в тот день
был на балу у французского посла. Вечером, в день Ходынки, уже получив о
ней информацию. Если бы царь и в самом деле не поехал на бал, а
отправился на Ходынку и встал на колени, то 1917 года бы не было. То
есть в данном случае Учитель очень польстил дому Романовых».
Ключевая фраза тут — «Если бы царь и в самом деле не поехал на бал, а
отправился на Ходынку и встал на колени, то 1917 года бы не было». В ней
одной отец протодьякон исхитрился, во-первых, мощно польстить не только
режиссеру (сам император и все его министры не могли придумать, как
предотвратить революцию, а вот режиссер с подходящей фамилией догадался,
что надо было сделать, и всем понятно объяснил), но и революционерам
всех мастей, от уличных террористов до придворных оппозиционных
заговорщиков (которые вдруг бросили бы свою революционную и
заговорщическую деятельность, умилившись на коленопреклоненного царя, и
занялись бы выращиванием капусты). Во-вторых, оболгать царя. Поскольку
отец протодьякон, как человек интересующийся историей, не может не
знать, что государь после ходынской катастрофы тяжело переживал
случившееся и распорядился оказать пострадавшим медицинскую и
материальную помощь, то его слова про бал являются сознательной,
преднамеренной ложью. На приеме у посла Николай II с Александрой
Федоровной вынуждены были провести 10 минут по дипломатическому этикету,
а вовсе не веселились, но отец протодьякон подразумевает, что
императорская чета именно развлекалась там, презрев народное горе. И
в-третьих, автор процитированной тирады высказал в адрес императора
пожелание, несовместимое с собственным церковным саном отца
протодьякона. Именно так выглядит предложение «встать на колени», читай,
покаяться в чужих грехах — в дурной организации мероприятия и в личных
страстях тех тысяч людей на Ходынке, которые так вожделели
незначительных в материально смысле подарков, что устремились за ними
буквально по чужим головам и по трупам, боясь, что не всем достанется.
Уж не говоря о том, насколько уместно царю-помазаннику вставать на колени перед подданными…
Что это — глупость или привычка ко лжи, ставшая натурой?
Когда-то давно отец Андрей Кураев слыл церковным интеллектуалом, умевшим
высказываться умно, тонко, глубоко. Но, видимо, принципиальная позиция —
«вы там копошитесь себе в Церкви, а я буду стоять в сторонке, смотреть
на ваши глупости, ошибки, грехи, грешки и прегрешения и публично
комментировать их, дабы дурь и подлость ваша явлена была всему миру», —
со временем делает человека, ну, скажем так, менее умным, чем он был
когда-то.
Ведь назвать подобный бред «промонархическим» — это какой же силой
упования надо обладать, чтобы надеяться, что никто не прочтет в этой
сцене царского коленопреклонения обычный набор советских и либеральных
истертых штампов про «царя, во всем виноватого»?
Что же хотел сказать режиссер Учитель оной дикой сценой (которая у отца
протодьякона вызывает сомнения лишь в части соответствия историческому
факту)? Что русский царь в неоплатном долгу перед всеми. Ему нужно было
платить и каяться, платить и каяться все свое царствование, а он вместо
этого… поскольку царствование Николая II осталось в фильме за кадром,
следует подставить по вкусу: бегал за балеринками, душил свободу
столыпинскими галстуками и ленскими расстрелами, закусывал мирными
народными депутациями по воскресеньям, как солдафон на троне маниакально
развязывал и проигрывал войны, развалил такую страну, не повесил
вовремя всех предавших его либералов и генералов, бездарно дал
большевикам убить себя вместе с семьей…
Отец протодьякон хорошо сделал, приведя в пример эту сцену. Хотя цель у
него была — пристыдить монархистов, которые «фильма не видели, но
осуждают», у противников костюмированной поделки-пасквиля появился
дополнительный аргумент в пользу того, что она представляет собой
забубенный лубок, демонстрирующий традиционную ненависть
либерал-большевистской публики к России, русскому самодержавию и
персонально последнему русскому государю. Эта ненависть уже больше
столетия оперирует невежеством, как самих своих носителей, так и масс, к
которым она апеллирует. Доныне у них ничего не изменилось.
вотЪ и верь посля этого пОпамЪ!