Москва, 27 мая — Наша Держава (Андрей Паршев). Отто фон Бисмарк, конечно, не нуждается в реабилитации — его душе вполне достаточно глубокого уважения немцев, живущих теперь в объединенной Германи и множества установленных в его честь памятников.
Мы, живущие сейчас, уже плохо представляем себе, что каких-то полтора века назад Германия как реальное государство не существовала — был рыхлый конгломерат немецкоязычных государств, причем их будущий объединитель — Пруссия — даже и Германией-то особо не считалась, входя в это понятие только частью своих земель.
В начале 19-го века Германия состояла из 350 государств разной степени независимости! И после наполеоновских войн, хотя процесс объединения уже пошел, вплоть до 1866 года — германских государств было более тридцати.
И вот в результате деятельности Отто фон Бисмарка эта самая единая Германия и появилась — большая часть немцев воссоединилась в рамках одного государства. Тогда, в 19-м веке, это было еще в новинку, и даже во время Первой Мировой войны некоторое различие между пруссаками и, например, баварцами ощущалось — но сейчас это уже не так. То есть Бисмарк небезосновательно считается еще и создателем современной немецкой нации.
Русская дипломатия скорее содействовала объединению Германии, чем препятствовала, поскольку видела в сильной Германии противовес для более опасных тогда Франции и Англии, победительниц России в Крымской войне. Этому способствовали и тесные дружеские отношения Бисмарка и русского канцлера Горчакова, который был по отношению к Бисмарку даже не только другом, но и наставником. Насколько верной она, политика, была — вопрос отдельный и пока не разрешенный.
Сначала о предмете реабилитации.
Бисмарк неплохо знал русский народ, несколько лет прожил в России. Хотя это не гарантия — многие иностранцы даже и за несколько лет ничего понять не могут, но Бисмарк был бесспорно очень умный человек. И он придерживался совершенно определенных взглядов и на нас, и на наше государство.
Он считал, что с Россией ни при каких обстоятельствах не надо ссориться, а тем более — воевать. В сложной обстановке 19-го века он предвидел возможность втягивания России и Германии в войну из-за членства в разных коалициях, но всегда боролся против такой вероятности, будучи почему-то уверенным, что Германия никогда, как таковая, не станет объектом агрессии со стороны России.
Также, как личность легендарная, он выступает в качестве автора множества изречений, большинство из которых, как обычно бывает, ему не принадлежат, или сильно перевраны, или просто не могут быть подтверждены достоверными источниками. Но среди более-менее однородных по идеологии («русские долго запрягают, но быстро ездят», «не будите русского медведя») есть одна, часто цитируемая, полностью или частями, в свете нынешних событий:
«Могущество России может быть подорвано только отделением от неё Украины… необходимо не только оторвать, но и противопоставить Украину России, стравить две части единого народа и наблюдать, как брат будет убивать брата. Для этого нужно только найти и взрастить предателей среди национальной элиты и с их помощью изменить самосознание одной части великого народа до такой степени, что он будет ненавидеть всё русское, ненавидеть свой род, не осознавая этого. Всё остальное — дело времени».
В общем, Бисмарк этого не говорил и не писал, читайте расследование по этому вопросу, например, здесь.
Идеи войны против России развивали его политические противники из т. н. «Партии Еженедельника», один из которых, М. Бетман-Гольвег, стал впоследствии одним из главных зачинщиков Первой мировой войны, и в этом качестве был достоин виселицы не меньше, чем какой-нибудь Риббентроп, но это отдельная история. А приписал эту идею Бисмарку, может быть по ошибке, малоизвестный униатский писатель (I. Рудович, «Вступлення митр. Андрія Шептицького на митр. престол у Львові» («Богословія», Львів, 1926, стр. 219)). Далее она была развита и дополнена комментариями разных пересказчиков.
То, что Бисмарк собирался оторвать Малороссию, а главное, что хотел этим нанести поражение России — чистая выдумка галицких униатов. По-моему, он вообще такого слова — Украина — не знал, а население Прикарпатья называл обычно «русинами» (не «малороссами»).
Вот его собственное замечание (из «Мемуаров») о той области, которую мы сейчас называем «Западной Украиной»:
«Вообще Галиция менее прочно прилажена к австрийской монархии, чем Познань и Западная Пруссия к прусской. Эта австрийская провинция, открытая с востока, искусственно приклеена к Австрии с внешней стороны Карпат; Австрия могла бы прекрасно обойтись без нее, если бы вместо 5 или 6 миллионов поляков и русин могла получить возмещение в пределах Дунайского бассейна».
В реальности же позиция Бисмарка была проста и логична: России нельзя нанести окончательного поражения, никаким способом. Временно — может быть и можно (и как он пишет с изрядным скепсисом — «Это не так-то легко!»), но даже победив и разделив русских, нельзя предотвратить последующего их воссоединения, и вместо безопасной восточной границы Германия рано или поздно получит сильного противника, жаждущего реванша.
По тем временам это не было тривиальной мыслью: мощное национальное государство было еще новой идеей в Европе. Ведь государства могут быть и на других основах, не национальных — они могут объединяться вокруг определенной династии, или религии, или идеологии… Неспроста сторонниками войны против России были австрийские военные, жители страны, где 10 миллионов немцев правили 40 миллионами славян и венгров. Их государство строилась на другой основе, не на национальном патриотизме. А вот Бисмарк почему-то был уверен, что основой России являются «миллионы русских».
Бисмарк не был пацифистом ни на словах, ни на деле. И в своих речах, о решении «основных вопросов железом и кровью», и в делах, когда он сознательно спровоцировал войну с Францией в 1871 году, он был до предела решительным сторонником национальной идеи. Мало на свете было людей, создавших нацию — и Бисмарк был одним из этих немногих.
Ему не удалось только привлечь вторую по важности немецкоязычную страну — Австрию, и не только из-за династических амбиций правителей Австрии — Габсбургов. Главная причина — Габсбурги не хотели отказаться от владычества над множеством ненемцев, в первую очередь венгров — и ради этого отказались от всегерманской короны, хотя им предлагали ее в 1849 году! А Бисмарк все-таки привел своего короля сначала к гегемонии в Германском союзе, а затем и к короне Германской империи. Австрия (тогда уже Австро-Венгрия) упустила свой исторический шанс возглавить всегерманское государство.
Но нас-то больше должно интересовать, каким Бисмарк видел будущие отношения этой по европейским понятиям гигантской страны с нами — с Россией.
Вот достоверно задокументированное мнение Бисмарка о том, как из чего надо Германии исходить:
«Даже самый благополучный исход войны никогда не приведёт к распаду России, которая держится на миллионах верующих русских греческой конфессии. Эти последние, даже если они вследствие международных договоров будут разъединены, так же быстро вновь соединятся друг с другом, как находят путь друг к другу разъединённые капельки ртути.
Это неразрушимое Государство русской нации сильно своим климатом, своими пространствами и своей неприхотливостью, как и через осознание необходимости постоянной защиты своих границ.
Это Государство, даже после полного поражения, будет оставаться нашим порождением, стремящимся к реваншу противником, как это мы и имеем в случае с сегодняшней Францией на Западе. Этим было бы создана на будущее ситуация постоянной напряжённости, которую мы будем вынуждены принять на себя, если Россия примет решение напасть на нас или Австрию. Но я не готов принять на себя эту ответственность, и быть инициатором создания нами самими подобной ситуации.
Мы имеем уже неудавшийся пример «разрушения» нации тремя сильными противниками — намного более слабой Польши. Это разрушение не удалось на протяжении целых 100 лет.
Жизнеспособность русской нации будет не меньше».
Важно заметить, что это письмо обычно приводится в сильно сокращенном, а то и переработанном виде, при этом упускаются важные моменты. Один из них — признание неразрушимости польской нации, хотя бы и слабейшей относительно нации русской. Это мнение Бисмарка и нам надо учитывать.
Кстати, из этого короткого упоминания понятно, что Бисмарк считал бесперспективной политикой — пытаться держать разделенными и поляков, а значит, считал нормальным в будущем соседство с восстановленной Польшей.
Идейное наследие Бисмарка велико, но с наследниками ему не повезло. Его политические противники, пришедшие к власти в Германии, не обезопасили страну от войны на два фронта, что и привело к поражению в ПМВ, а еще через четверть века Гитлер осознанно поставил немецкий народ в это смертельно опасное положение.
Гитлер провозглашал себя продолжателем дела Бисмарка, но за его внешними жестами уважения крылась политика совсем другая — «дранг нах Остен», то есть захваты на Востоке Европы, уж точно не был среди идейного багажа Бисмарка. Как, кстати, и «Антикоминтерновский пакт».
Реальный Бисмарк, сам будучи последовательным противником социализма (соответствующие его высказывания легко найти), провел — первый в европейской истории — социалистические преобразования в экономике. Его социальное страхование для рабочих было куда более сильным ударом по социалистическому движению, чем любые расстрелы на баррикадах и массовые казни, практиковавшиеся в других европейских странах.
Бисмарк создал державу, довольную своим положением и способную себя защитить; а вот его наследники, в основном по своей вине, привели Германию к положению до сих пор оккупированной страны. Если посмотреть на европейскую карту 1913 года и современную — различие в очертаниях Германии не может не поразить.
Над всем этим надо хорошо подумать сейчас, когда мировая и европейская конфигурации заметно пошатнулись. Пока еще Америка имеет подавляющую военную мощь, но спроецировать ее в Европу без участия Германии, Польши и Румынии уже не может. Так чего хотят народы этих стран? Хотят ли они, через этапы новой холодной войны, поучаствовать в войне горячей, чтобы… что? Чтобы была торговая ассоциация Украины и ЕС? Понятно, что Запад втягивает их в войну с Россией не для ассоциации, а чтобы нанести России поражение. Но… выше же Бисмарк всё объяснил?
У европейских обществ свои проблемы. Процитирую один из постов с европейского форума:
«Пожалуйста, не путайте Западную и Южную Европу с «Западом». «Запад» — это США и Великобритания, и их пудели. А во-вторых, не путайте то, что европейские политики делают или говорят, с тем, что европейцы, и простые европейцы, думают.
На данный момент наша главная озабоченность в Европе, это : безработица, иммиграция, особенно из-за пределов Европы, и исламизация. Мы хотим, чтобы ничего из этого не было. Но мы должны выйти из ЕС, чтобы взяться за эти проблемы.
И мы, конечно, не хотим быть связанными с украинскими фашистами».
Вот это, на мой взгляд, главное. У нас нет претензий к Германии, у Германии — к нам. Мы не представляем угрозы для немцев, даже если бы захотели — Германия вполне сможет себя защитить и сама. Наши экономики взаимно дополняют друг друга (это не очень лестно для нас, но это факт).
Вот сейчас Германия имеет редкий исторический шанс — выбрать путь Наполеона и Гитлера — или путь Бисмарка.
