Москва, 24 апреля — Наша Держава. В сказках и легендах можно встретить описания волшебных предметов.
Если наденет волшебное кольцо человек достойный, оно сделает его мудрым и
сильным, если же плут и хитрец – то сойдет он с ума и хорошо, коли жив
останется. Сказка ложь, да в ней намек….Борис Федорович Годунов – один из самых известных деятелей русской
истории. Конечно, немалая заслуга в этом принадлежит гениальной
трагедии Пушкина и великолепной опере Мусоргского, но ведь и поэт, и
композитор не случайно остановили свой выбор на единственном в русской
истории боярине, который стал царем.
Если наденет волшебное кольцо человек достойный, оно сделает его мудрым и
сильным, если же плут и хитрец – то сойдет он с ума и хорошо, коли жив
останется. Сказка ложь, да в ней намек….Борис Федорович Годунов – один из самых известных деятелей русской
истории. Конечно, немалая заслуга в этом принадлежит гениальной
трагедии Пушкина и великолепной опере Мусоргского, но ведь и поэт, и
композитор не случайно остановили свой выбор на единственном в русской
истории боярине, который стал царем.
Происходил Борис Федорович из древнего рода потомков славного Захарии
Зерна – костромского боярина, известного в XIII веке, т.е. принадлежал
ко второй после князей прослойке русской аристократии – старомосковскому
боярству. Род был и правда славный. Немало дал нашему Отечеству мудрых
управителей, храбрых воевод, толковых советников и дипломатов. В начале
XVI века Великий князь Московский и Всея Руси Василий Иванович (что
значится в наших учебниках как Василий III) женился на Соломонии
Сабуровой – представительнице старшей ветви этого рода.
Зерна – костромского боярина, известного в XIII веке, т.е. принадлежал
ко второй после князей прослойке русской аристократии – старомосковскому
боярству. Род был и правда славный. Немало дал нашему Отечеству мудрых
управителей, храбрых воевод, толковых советников и дипломатов. В начале
XVI века Великий князь Московский и Всея Руси Василий Иванович (что
значится в наших учебниках как Василий III) женился на Соломонии
Сабуровой – представительнице старшей ветви этого рода.
Не случайным человеком был в кремлевском дворце Борис Годунов, не
худородным выскочкой. Служил он под началом своего дяди, постельничего
Дмитрия Годунова, потом перешел в состав двора младшего сына Грозного
царя – царевича Федора Иоанновича. Сопровождал Государя и наследника в
военных походах, надел опричный кафтан, когда опричнину учредили и снял,
когда оную отменили. О каких-то государственных делах той поры ничего
неизвестно, но, чтобы выжить и не просто выжить, а возвыситься при дворе
Ивана Васильевича, надо было обладать немалым умом, ловкостью и
везением.
худородным выскочкой. Служил он под началом своего дяди, постельничего
Дмитрия Годунова, потом перешел в состав двора младшего сына Грозного
царя – царевича Федора Иоанновича. Сопровождал Государя и наследника в
военных походах, надел опричный кафтан, когда опричнину учредили и снял,
когда оную отменили. О каких-то государственных делах той поры ничего
неизвестно, но, чтобы выжить и не просто выжить, а возвыситься при дворе
Ивана Васильевича, надо было обладать немалым умом, ловкостью и
везением.
В 1580 году его сестра Ирина выходит замуж за царевича Федора
Иоанновича и Годунов становится царским свойственником. Это могло быть и
опасно – после смерти старшего сына Ивана, Грозный царь понуждал
младшего развестись с женой чадородия ради, но кроткий Федор сумел
защитить свое семейное счастье, явив немалую твердость. Гнев царь сорвал
на Борисе, крепко побив его.
Иоанновича и Годунов становится царским свойственником. Это могло быть и
опасно – после смерти старшего сына Ивана, Грозный царь понуждал
младшего развестись с женой чадородия ради, но кроткий Федор сумел
защитить свое семейное счастье, явив немалую твердость. Гнев царь сорвал
на Борисе, крепко побив его.
В 1584 году Грозный царь скончался. Царем стал Федор Иоаннович.
Современники порой отзывались о нем уничижительно – «напрасно говорят,
что у этого государя мало разума, я убедился, что он вовсе его лишен», —
писал о нем польский посол. Впрочем, ясновельможный пан явно горячился –
свою миссию в Москве он с треском провалил, а когда терпишь неудачу –
чего только не напишешь.
Современники порой отзывались о нем уничижительно – «напрасно говорят,
что у этого государя мало разума, я убедился, что он вовсе его лишен», —
писал о нем польский посол. Впрочем, ясновельможный пан явно горячился –
свою миссию в Москве он с треском провалил, а когда терпишь неудачу –
чего только не напишешь.
Но удивительным образом, при кротком и тихом, «не бодром разумом»
Царе Федоре Иоанновиче дела в Русском государстве пошли на лад. Отбили
сокрушительный набег крымского хана, удержали польскую границу,
отвоевали некоторые из утерянных земель в прибалтике. В Сибирь, вслед за
удалыми казаками-землепроходцами потянулись государевы воеводы с
воинскими людьми и приказными дьяками, строились новые города, храмы,
Предстоятель Русской Церкви обрел сан Патриарха Московского. И потом,
после долгих и кровавых лет смуты, будут жители царства русского с
тоской вспоминать последнего «правильного» царя – Федора Иоанновича. Не
Грозного Ивана Васильевича, а его кроткого сына.
Царе Федоре Иоанновиче дела в Русском государстве пошли на лад. Отбили
сокрушительный набег крымского хана, удержали польскую границу,
отвоевали некоторые из утерянных земель в прибалтике. В Сибирь, вслед за
удалыми казаками-землепроходцами потянулись государевы воеводы с
воинскими людьми и приказными дьяками, строились новые города, храмы,
Предстоятель Русской Церкви обрел сан Патриарха Московского. И потом,
после долгих и кровавых лет смуты, будут жители царства русского с
тоской вспоминать последнего «правильного» царя – Федора Иоанновича. Не
Грозного Ивана Васильевича, а его кроткого сына.
Царь молился, а земные заботы поручил своему умному шурину – Борису
Годунову. И тот развернулся, проявив и ум, и старание, и усердие и
прилежание. Но особенно ум, который признавали даже недруги. Русский
мемуарист XVII века дьяк Иван Тимофеев писал – «И до Бориса и после были
у нас разные государи, но они обладали лишь тенью его разума».
Годунову. И тот развернулся, проявив и ум, и старание, и усердие и
прилежание. Но особенно ум, который признавали даже недруги. Русский
мемуарист XVII века дьяк Иван Тимофеев писал – «И до Бориса и после были
у нас разные государи, но они обладали лишь тенью его разума».
Разум боярина плюс кротость и молитва государева – и дела пошли на лад.
Казалось, Борис Федорович достиг вершины карьеры – Государь пожаловал
ему невиданный прежде титул Правителя Государства, — и за свое
положение можно не беспокоиться, даст Бог царю Федору Иоанновичу детей,
неужто племянники родного и столь полезного дядю обидят….
ему невиданный прежде титул Правителя Государства, — и за свое
положение можно не беспокоиться, даст Бог царю Федору Иоанновичу детей,
неужто племянники родного и столь полезного дядю обидят….
Даст Бог…. Но Бог не спешил. Не было у царя Федора Иоанновича детей.
Государь молился, ездил по обителям, и порой думал о том, что это не
случайно. Что карает его бездетностью Господь за страшные грехи отца
его… Потому, когда пришлось Федору Иоанновичу встретить смертный час,
он лишь благословил жену, но никак не выразил свою волю по поводу
наследия престола. Не хотел, чтобы его проклятье перешло на кого-то еще.
Умер, как и жил – святым человеком.
Государь молился, ездил по обителям, и порой думал о том, что это не
случайно. Что карает его бездетностью Господь за страшные грехи отца
его… Потому, когда пришлось Федору Иоанновичу встретить смертный час,
он лишь благословил жену, но никак не выразил свою волю по поводу
наследия престола. Не хотел, чтобы его проклятье перешло на кого-то еще.
Умер, как и жил – святым человеком.
В Русском государстве того времени не было законов о
престолонаследии. Однажды, после смерти великого князя Василия I
Дмитриевича это уже вышло боком, обернулось смутой. Но выводов не
сделали.
престолонаследии. Однажды, после смерти великого князя Василия I
Дмитриевича это уже вышло боком, обернулось смутой. Но выводов не
сделали.
В 1598 году русский престол осиротел. Шапка Мономаха – древняя корона
Рюриковичей ждала нового хозяина. Но Шапка та непростая, кто попало
надеть ее не может, скорчится под ее тяжестью.
Рюриковичей ждала нового хозяина. Но Шапка та непростая, кто попало
надеть ее не может, скорчится под ее тяжестью.
Кому отдать престол? Кто достоин его занять? Если применять нормы
древнего лествичного еще права рюриковичей, то надлежало отдать царский
венец князю Василию Шуйскому, главе рода нижегородско-суздальских
князей, восходящему к младшему брату Святого Александра Невского, князю
Андрею Ярославичу. Так поступили во Франузском королевстве, где древнюю
корону Капетингов от Валуа переняли Бурбоны. Впрочем, и там все было не
гладко, новому королю Генриху IV пришлось осаждать собственную столицу, а
потом и веру сменить, ибо Париж стоит мессы.
древнего лествичного еще права рюриковичей, то надлежало отдать царский
венец князю Василию Шуйскому, главе рода нижегородско-суздальских
князей, восходящему к младшему брату Святого Александра Невского, князю
Андрею Ярославичу. Так поступили во Франузском королевстве, где древнюю
корону Капетингов от Валуа переняли Бурбоны. Впрочем, и там все было не
гладко, новому королю Генриху IV пришлось осаждать собственную столицу, а
потом и веру сменить, ибо Париж стоит мессы.
Если применить нормы обычного гражданского права, будто не царство
наследуется, а терем боярский или изба крестьянская, то престол
надлежало отдать ближайшему кровному родственнику покойного государя
Боярину Федору Никитичу Романову, что приходился ему двоюродным братом.
наследуется, а терем боярский или изба крестьянская, то престол
надлежало отдать ближайшему кровному родственнику покойного государя
Боярину Федору Никитичу Романову, что приходился ему двоюродным братом.
Борис Федорович прав на престол не имел. Но все так привыкли смотреть
на него как на правителя, при том, что репутация Василия Шуйского была
не из лучших, да и детей у него не было, что для будущего государя
весьма плохо. Но Федор Никитич Романов был так молод, да и не мечтал он о
царском венце. Напротив, был не прочь поддержать Бориса Годунова
давнего друга и союзника своего отца.
на него как на правителя, при том, что репутация Василия Шуйского была
не из лучших, да и детей у него не было, что для будущего государя
весьма плохо. Но Федор Никитич Романов был так молод, да и не мечтал он о
царском венце. Напротив, был не прочь поддержать Бориса Годунова
давнего друга и союзника своего отца.
И закона, опять же не было. Борис Федорович долго колебался, но
решился. Что двигало им? Страх за свою судьбу? – не простят бояре ему
чрезмерного возвышения. Амбиции и мечты – плох тот солдат, что не
мечтает стать генералом, вот и правитель, возмечтал о короне? Или
чувствовал ответственность за Русское Государство, за его судьбу, ибо
кто справится с ним лучше меня?
решился. Что двигало им? Страх за свою судьбу? – не простят бояре ему
чрезмерного возвышения. Амбиции и мечты – плох тот солдат, что не
мечтает стать генералом, вот и правитель, возмечтал о короне? Или
чувствовал ответственность за Русское Государство, за его судьбу, ибо
кто справится с ним лучше меня?
Наверное, сложилось все вместе, а в каком соотношении – Бог весть.
Одно скажем – Борис Федорович надевал Шапку Мономаха, хорошо понимая на
что идет, и намеревался править достойно. И опять-таки закона ведь не
было…
Одно скажем – Борис Федорович надевал Шапку Мономаха, хорошо понимая на
что идет, и намеревался править достойно. И опять-таки закона ведь не
было…
Первые годы все шло неплохо. Почти как при царе Федоре Иоанновиче.
Строились города, войско одерживало победы, земля богатела. Государь
думал о будущем, послал первых русских дворян учиться наукам за границу,
чтобы потом и самим завести учение в России.
Строились города, войско одерживало победы, земля богатела. Государь
думал о будущем, послал первых русских дворян учиться наукам за границу,
чтобы потом и самим завести учение в России.
Но в 1601 году царь занемог. Занемог и задумался, — а что будет,
ежели скончаюсь. Сын и наследник – царевич Федор Борисович, был умным и
образованным юношей, но в политике был слаб. Отец берег его от бурь и
волнений и берег слишком сильно. Не утвердилась еще династия, не удержит
юный Федор трон…. И, выздоровев, государь опалился на Романовых. Вся
вина которых заключалась в том, что были у них права на русский престол.
Во дворе боярском нашли мешок с травами, который объявили зельями,
дьяки по заказу «раскрутили» дело и сурово наказали род Романовых, еще
недавно верных друзей и союзников Годуновых. Федор был пострижен в
монахи, его братья заточены по разным городам, даже юный сын, Михаил
Федорович и тот оказался в дальней северной ссылке.
ежели скончаюсь. Сын и наследник – царевич Федор Борисович, был умным и
образованным юношей, но в политике был слаб. Отец берег его от бурь и
волнений и берег слишком сильно. Не утвердилась еще династия, не удержит
юный Федор трон…. И, выздоровев, государь опалился на Романовых. Вся
вина которых заключалась в том, что были у них права на русский престол.
Во дворе боярском нашли мешок с травами, который объявили зельями,
дьяки по заказу «раскрутили» дело и сурово наказали род Романовых, еще
недавно верных друзей и союзников Годуновых. Федор был пострижен в
монахи, его братья заточены по разным городам, даже юный сын, Михаил
Федорович и тот оказался в дальней северной ссылке.
Расправа потрясла Москву. Федора Никитича в городе любили. Вины за
ним не ведали…. Поползли слухи. А через год на Россию обрушился голод.
Страшный неурожай три года терзал страну. Люди умирали тысячами, на
дорогах рыскали шайки вооруженных холопов, промышлявших разбоем.
ним не ведали…. Поползли слухи. А через год на Россию обрушился голод.
Страшный неурожай три года терзал страну. Люди умирали тысячами, на
дорогах рыскали шайки вооруженных холопов, промышлявших разбоем.
Царь не сидел сложа руки – его люди скупали зерно и продавали его по
твердым ценам, впервые в истории хлеб пытались купить даже за границей
(получалось плохо – неурожай охватил всю Европу), были начаты обширные
работы, где работникам платили и кормили, воинские отряды громили шайки и
вешали лихих людей высоко и коротко, государство боролось.
твердым ценам, впервые в истории хлеб пытались купить даже за границей
(получалось плохо – неурожай охватил всю Европу), были начаты обширные
работы, где работникам платили и кормили, воинские отряды громили шайки и
вешали лихих людей высоко и коротко, государство боролось.
Сейчас ученые полагают, что трехлетний неурожай был вызван глобальным
изменением климата, но для людей начала XVII века он был знаком Божьего
гнева. На кого? Неужели не ясно – на царя, вернее на подлого
узурпатора, захватившего трон и казнившего законных наследников. И как
тут не поверить в чудом спасшегося от смерти в Угличе царевича Димитрия.
Он настоящий царский сын! Плевать, что рожден был в незаконном браке,
он царский! И стоило объявиться в польских землях самозванцу – многие
ему поверили. Начиналась Смута. Борис Федорович не сложил рук и тут –
послал войско, которое разбило самозванца. Да здоровье опять подвело –
23 апреля 1605 года Государь скончался.
изменением климата, но для людей начала XVII века он был знаком Божьего
гнева. На кого? Неужели не ясно – на царя, вернее на подлого
узурпатора, захватившего трон и казнившего законных наследников. И как
тут не поверить в чудом спасшегося от смерти в Угличе царевича Димитрия.
Он настоящий царский сын! Плевать, что рожден был в незаконном браке,
он царский! И стоило объявиться в польских землях самозванцу – многие
ему поверили. Начиналась Смута. Борис Федорович не сложил рук и тут –
послал войско, которое разбило самозванца. Да здоровье опять подвело –
23 апреля 1605 года Государь скончался.
Дальнейшее нам известно – гибель злосчастного Федора Борисовича,
которого бросили все (а вот Романовы, как раз могли бы поддержать, да не
было их), воцарение самозванца, переворот Василия Шуйского, поляки и
казаки нас паки бьют и паки….
которого бросили все (а вот Романовы, как раз могли бы поддержать, да не
было их), воцарение самозванца, переворот Василия Шуйского, поляки и
казаки нас паки бьют и паки….
В 1613 году Земской собор признает царем законного наследника –
Михаила Федоровича Романова. От разыскивающих его польских отрядов он
укрывается в Ипатьевском монастыре – родовой обители Годуновых.
Михаила Федоровича Романова. От разыскивающих его польских отрядов он
укрывается в Ипатьевском монастыре – родовой обители Годуновых.
Там перед ликом Федоровской Иконы Божией Матери он принимает царство.
Шапка Мономаха – вроде волшебного кольца из сказки – нельзя надеть ее
и не быть настоящим государем. Борис Федорович был человек умный, а
временами и мудрый, был опытным администратором, советником, дипломатом,
а вот царем стать так и не смог. Не смог отринуть свою прежнюю сущность
и мыслить как государь, до конца жизни оставшись боярином. Шапка
Мономаха оказалась ему непосильной ношей.
и не быть настоящим государем. Борис Федорович был человек умный, а
временами и мудрый, был опытным администратором, советником, дипломатом,
а вот царем стать так и не смог. Не смог отринуть свою прежнюю сущность
и мыслить как государь, до конца жизни оставшись боярином. Шапка
Мономаха оказалась ему непосильной ношей.
Законному наследнику Русского Престола, юному, неопытному, но чистому сердцем Михаилу Федоровичу она
помогла вернуть Россию к жизни…
помогла вернуть Россию к жизни…
Александр Музафаров https://rusorel.info/tyazhest-shapki-monomaxa/
Также по теме:
