Москва, 22 ноября — Наша Держава. «На ошибках учатся», — гласит пословица. «Умные учатся на чужих
ошибках, а дураки на своих», — уточняет ее более развернутый вариант…
Эхо Северной войны
Но в жизни чаще бывает, что на ошибках не учатся вообще. Ни отдельные люди, ни целые страны.
С 1700 по 1721 год Швеция вела изнурительную войну против России. В
течение этого времени шведы несколько раз могли добиться мира, однако
вновь и вновь делали попытки переломить ситуацию военным путем. Лишь
после того, как русские десанты принялись проводить рейды на ближних
подступах к Стокгольму, Швеция все-таки решила подписать мирный договор.
Ништадтский мир 1721 года закреплял за Россией существенные
территориальные приобретения, обеспечившие выход страны к Балтийскому
морю.
Полтора десятилетия шведы зализывали раны, наполняли казну, а затем
решили: военное поражение от России было случайностью, и неплохо бы все
«переиграть», указав московитам их место.
Реваншисты
Инициатором реванша стала так называемая «партия шляп», опиравшаяся
на поддержку молодых дворян, промышленников и крупных торговцев.
Шведы активно поддерживали турок, вступивших в 1735 году в войну с Россией. В Константинополь был послан шведский майор Малькольм Синклер,
который вел переговоры о заключении военного союза. Но на обратном пути
Синклера перехватили два русских офицера, получившие секретный приказ
от фельдмаршала Миниха, и нейтрализовали посланника. О
спецоперации стало известно в Стокгольме, разразился международный
скандал. Россия объявила, что военные — капитан Кутлер и поручик Левицкий —
действовали самостоятельно, отправив обоих в Сибирь. Для «партии шляп»
гибель Синклера стала поводом для развертывания усиленной агитации за
войну.
Шведов активно поддерживала Франция, заинтересованная в том, чтобы
связать Россию конфликтом на фоне надвигающейся военной борьбы за
австрийское наследство.
Обольстители царевны
И шведы, и французы рассчитывали на помощь изнутри. Симпатии значительной части российского общества были не на стороне императрицы Анны Иоанновны, а на стороне находившейся в опале царевны Елизаветы, дочери Петра Великого.
В Петербурге шведский посол Эрик фон Нолькен навещал
царевну, намекая на то, что его страна готова оказать ей помощь в
завоевании трона в обмен на возвращение земель, отобранных у Швеции ее
отцом. Елизавета Петровна была приветлива с послом, радушно принимала
его, но от подписания каких-либо бумаг отказывалась.
Еще более активно Елизавету обрабатывал французский посол маркиз де ла Шетарди.
Восхваляя красоту и ум царевны, он заводил разговоры о прелестях Москвы
и старых русских обычаев, о восхищении русскими традициями. В более
тесном кругу Шетарди говорил Елизавете, что Франция готова помочь ей
занять отцовский престол. Как и швед, француз был убежден, что царевна
податлива, политикой не интересуется и будет посвящать время балам и
развлечениям, а влияние России на европейские процессы при ней резко
сократится.
Петр Петрович начинает и выигрывает
Если тайные беседы с Елизаветой удавалось скрывать, то саму
подготовку Швеции к войне с Россией — нет. В Петербурге прекрасно видели
воинственный настрой Стокгольма и потихоньку принимали встречные меры.
Когда в августе 1741 года русскому послу в Швеции было объявлено о
начале военных действий из-за вмешательства во внутренние шведские дела
(да, россиян уже тогда обвиняли в подобном), дипломат с трудом удержался
от того, чтобы не пожать плечами: война так война.
Главнокомандующий русской армией Петр Петрович Ласси получил приказ действовать. 3 сентября русские войска штурмом взяли пограничную крепость Вильманстранд.
Шведы, которыми командовал граф Карл Эмиль Левенгаупт,
в этот момент только начинали сборы в поход. К границе с Россией они
подошли только к началу октября и уперлись в русские подразделения. До
серьезных столкновений дело не дошло, и обе стороны решили отправиться
на зимние квартиры.
Вот это поворот!
В Стокгольме с надеждой ждали вестей из Петербурга, и в декабре
произошло то, чего так хотели шведские политики: Елизавета Петровна
совершила переворот, заняв трон.
Новая императрица заключила перемирие, и в войне настала пауза. Шведы
потирали руки, ожидая возвращения земель. Но вместо этого в феврале
1742 года царица объявила о продолжении боевых действий.
«Но как же так?» — изумились в Стокгольме. «А вот так», — хмыкнули в ответ в Петербурге.
Ласси со своими молодцами устроил охоту за шведской армией на
территории Финляндии. Города сдавались один за другим: Фредриксхамн,
Борго, Нейшлот, Тавастгус. В августе русские догнали шведов у
Гельсингфорса (ныне — Хельсинки), заперев противника с моря. 26 августа
Гельсингфорс был занят русскими солдатами.
Шведы получили право уйти из Финляндии, сдав всю артиллерию.
«Пророссийский кандидат» в обмен на земли
Сложилась максимально нелепая ситуация. Шведы стали уклоняться от боя
с русскими не только на суше, но и на море. Русский флот под
командованием Николая Головина рвался к встрече с противником, но шведский адмирал Эдвард Таубе при
виде русских кораблей тут же менял курс. Вспомнив старый опыт, Головин
начал подготовку к высадке десанта под Стокгольмом. В Швеции поняли, что
еще немного — и придется учиться играть на балалайках и танцевать с
дрессированными медведями. Поэтому мирные переговоры шли на условиях
России.
Елизавета Петровна согласилась вернуть шведам большую часть
захваченных земель, если они утвердят в качестве наследника престола
«пророссийского кандидата»: принца Адольфа-Фредрика. В
Стокгольме решили, что это меньшее из зол, и в августе 1743 года был
подписан Абоский мир. Адольф-Фредрик стал наследником шведского
престола, а Россия получила подтверждение своих прежних завоеваний плюс
крепости Нейшлот, Вильманстранд и Фридрихсгам.
Адольф-Фредрик. Портрет работы Густафа Лундберга из коллекции Эрмитажа. Источник: Commons.wikimedia.org
Во всем виноват Левенгаупт
Всю ответственность за провал реванша возложили на Левенгаупта.
Шведский главнокомандующий был приговорен к смертной казни. Ему удалось
бежать из тюрьмы, но власти назначили высокую награду за голову
опального полководца. Левенгаупта схватили и казнили за несколько дней
до подписания мирного договора.
Ставка России на Адольфа Фредрика не оправдалась. Придя к власти в
1751 году, он начал проводить антироссийскую политику. Правда, до новой
войны при нем не дошло. Монарх, будучи обжорой, в 1771 году умер от
переедания.
Как уже говорилось выше, ошибки никого и ничему не учат. Шведы еще
дважды в последующие несколько десятилетий попытаются отыграться, пока
окончательно не потеряют Финляндию. Но это отдельная история.
