Москва, 19 ноября — Наша Держава(Александр Никитин). Наконец-то справедливость восторжествовала. Виктор Вексельберг по количеству миллиардов обогнал Алишера Усманова. А то ведь что получалось? Получалось, что среди российских олигархов один-единственный узбек оказался богаче всех миллиардеров-евреев. Это неправильно. Это антисемитизм.
И вообще, откуда он взялся, этот узбек? Когда Россию объявили «территорией свободной охоты» (автор термина сиделец Ходорковский), это было не совсем точно. «Охоты» — да. «Свободной» — да. Но «территория» — это слишком расширительно в том смысле, что она не для всех, эта самая территория. Правильнее будет сказать «закрытая территория» или «заповедник».
Заповедник свободной охоты «Российская Федерация» изначально создавался для ограниченного круга охотников. Это евреи и кавказцы, северные и южные. Никаких узбеков и прочих азиатов там не планировалось, а тут прорвался один через этноконтроль, да еще на самый верх. Непорядок.
Недосмотрел прежний директор заповедника. Директор (официально директорская должность называется «президент РФ») — это наемный служащий учредителей охотничьего клуба, которому принадлежит заповедник. Первым учредителем была известная «семибанкирщина», которая правила Россией при директоре Ельцине. Со временем круг учредителей несколько расширился – к евреям-банкирам добавились другие евреи, армяне, азербайджанцы, северные кавказцы и даже несколько аборигенов-русских. Но все равно охотничий клуб остается закрытым, с улицы туда не попадешь.
За входом внимательно следит нынешний директор заповедника по фамилии Путин, он же самый главный член клуба. Путин выдает лицензии на свободную охоту, и он может лицензию отозвать. Так, без лицензии остался один из создателей заповедника и автор его названия («Территория свободной охоты») Ходорковский. Ходорковский сам захотел стать директором, и за такую наглость Путин не только отобрал у него охотничий билет, но и посадил в тюрьму пожизненно. За строптивость изгнаны из клуба и лишены охотничьих билетов также некоторые другие отцы-основатели из числа евреев-семибанкиров (Березовский, Гусинский, Смоленский).
Бывает, хотя и очень редко, что члены клуба добровольно отказываются от лицензии и переходят на другие охотничьи угодья. Так, грузин Иванишвили украл в России пять миллиардов долларов и вышел из клуба. Он купил на эти деньги оппозицию у себя на родине, «забашлял» кому надо в Вашингтоне и в результате, выполнив ритуальные демократические пляски вокруг ёлки, возглавил свой собственный охотничий клуб под названием «Грузия». Конечно, охота там не та, что в России. Откровенно говоря, это вообще не охота, а сплошное разорение и расстройство. Но зато престижно – сам стал директором.
Помимо контроля за входом-выходом, в обязанности директора Заповедника свободной охоты «Российская Федерация» входит благоустройство территории и организация охотничьего процесса. Большой коллектив подчиненных ему егерей в разных званиях (сенаторы, депутаты, министры) устанавливает правила охоты, развивает охотничью инфраструктуру, приманивает дичь и создает все условия, чтобы охота была удачной и безопасной для членов клуба.
Но самая важная задача директора состоит в том, чтобы держать в узде коренное население заповедника. Аборигены не должны мешать охотникам и ни в коем случае сами не должны претендовать на добычу – не то что «свободная», но и вообще всякая охота им запрещена. Все богатства заповедной территории должны доставаться только членам охотничьего клуба, таково главное правило заповедника. А отходами – рогами, копытами, хвостами – они делятся с аборигенами, чтобы те с голодухи не взбунтовались.
Эта последняя задача самая трудная. Директору помогает справляться с народом целая армия служащих и охранников заповедника, но и самому приходится попотеть. Нелегко убедить коренное население, что разграбление богатств России кучкой инородцев идет ему же, этому населению на пользу. Приходится применять и телегипноз а-ля Кашпировский, и приемы нейролингвистического программирования, внушая аборигенам легенду насчет «социальных обязательств правительства». Приходится отвлекать людей, самолично устраивая экстремальные шоу – и на воде, за штурвалом всего, что может плавать; и на суше, за рулем всего, что может катиться на колесах; и в воздухе, изображая то истребителя, то бомбардировщика, то вообще журавля…
Словом, работенка у директора та еще, не позавидуешь. Но Путин с ней пока справляется. И она ему, похоже, даже нравится, коли он собрался директорствовать до гробовой доски, беря пример с Брежнева.
Только вот незадача – абориген пошел несознательный. Все чаще задает глупые вопросы. Мол, чего это на Руси устроили какой-то заповедник для охотников-инородцев? С какой стати?
Что еврей богаче узбека, это нормально, так и должно быть. Но Россия-то тут причем? Пускай резвятся у себя на родине, среди собратьев-евреев и собратьев-узбеков, там устраивают соревнования, кто больше награбит.
И вообще, не пора ли охотничьи трофеи вернуть тому, кому они принадлежат по праву божескому и человеческому, то есть народам России? Триллионы долларов, добытые охотниками в заповеднике за два последних десятилетия, могли бы стать серьезным подспорьем для граждан страны, влачащих полунищенское существование.
Директор вертится, как уж на сковородке, гипнотизируя и отвлекая народ. Но все без толку. Все идет к тому, что заповедник вот-вот закроют. Тогда директор со всем нынешним персоналом останутся без работы, а охотники без трофеев. Зато сто сорок миллионов граждан России станут жить на земле своих предков свободно и благополучно.
