Казак с Баклановской душой

Санкт-Петербург, 19 августа — Наша Держава. Придя к власти, большевики стали активно строить новое государство, насильно заставляя забыть весь народ о том, что Россия имеет многовековую историю, со своими достижениями, подвигами и победами, и конечно же, не приходится говорить о том, что имена русских героев, а тем более героев, воевавших в рядах Белой Армии, стали под запретом. П. Рудов, в своей статье «Казак с Баклановской душой», опубликованной в журнале «Станица» в 1935 году, рассказывает об одном из них.

«За годы Гражданской войны и невольного нашего пребывания заграницей ушло от нас много наших героев, потерю которых до сего времени остро переживаем, с гордостью вспоминая об их подвигах, вплетавших лавры в новую историю Донского казачества. Как это ни странно, но почему-то реже всех вспоминают в печати и на собраниях одного из самых популярных и близких к казачеству военных руководителей. Я говорю о генерал-лейтенанте Константине Константиновиче Мамантове, портрета которого не видно ни в одном из эмигрантских русских и казачьих учреждений. Жизнь и служба русского генерала с истинно казачьей Баклановской душой настолько красочна и ярка, богата, героична и разнообразна, что для изучения её требуется много времени, а для подробного изложения нужны размеры целой книги. В этой статье читатель найдёт краткую биографию и описание боевой деятельности донского кумира, как нередко называли Мамантова в 1919 году, который вместе со своими доблестными начальниками частей возглавляемого им корпуса «вновь прославил дивно племя возродившихся донцов».

Окончив Николаевское кавалерийское военное училище, К.К. Мамантов выходит корнетом в Конно-Гренадерский полк. В Японскую войну, в чине штабс-ротмистра, он спешит в штаб главнокомандующего генерала Куропаткина и просит о назначении его в действующую армию. На войне он командовал казачьей сотней и в воздаяние его подвигов получает орден Святого Владимира с мечами и бантом и чин ротмистра. Столкнувшись в боевой обстановке с казаками, узнав и полюбив их, он уловил в своей душе что-то казачье, стремится сам стать казаком и его приписывают к казакам станицы Раздорской на Дону. С этого момента и до конца своей жизни он не покидает казачьи части, служит сначала в 1-м Дон. каз. полку и в чине войскового старшины переходит в 3-й Дон. каз. полк.

На Европейскую войну Мамантов выступает из станицы Константиновской в армию генерала Ренненкампфа во главе 19-го Дон. каз. полка, проявляет исключительную доблесть на фронте и искусное руководство вверенной ему частью, затем — после одного столкновения с главнокомандующим — переводится штаб-офицером в 6-й полк, где своей храбростью обращает на себя внимание начальства и становится командиром этого полка, порой командуя бригадой 6-й кав. дивизии.

Однажды, начальник дивизии генерал Рооп, давая очередную боевую задачу Мамантову, приказал ему при её проведении не брать пленных, во исполнение чего соответствующий приказ был отдан по полку.

Взяв две линии окопов немцев, казаки добросовестно выполнили полученное ими приказание, но спешно покидая поле боя оставили в окопах несколько экземпляров приказа по полку, из которого немцы поняли почему окопы были завалены трупами их товарищей. В результате Германия объявила генерала Мамантова вне закона и довела об этом до сведения Русского правительства. […]

Германскую войну Мамантов кончил командиром бригады в дивизии генерала Пономарева, с остатками которой прибыл в станицу Нижне-Чирскую, где его все знали, так как 6-й полк состоял из казаков станиц этого округа. На Дону появились первые признаки Гражданской войны. Шли бои в районе Новочеркасск — Лихая, было неспокойно и в Нижне-Чирской, так как под боком был красный Царицын; связь с донской столицей была прервана. Полная растерянность властей усилилась с отъездом окружного атамана из станицы, и наспех собранные представители ближайших станиц выбирают окружным атаманом Мамантова, усиленно формировавшего в то время отряд добровольцев, большей частью из реалистов и кадет. С отрядом Константин Константинович, 25 января 1918 года, идёт в Новочеркасск, где вливается в группу походного атамана П.Х. Попова и вместе с ним уходит в Сальские степи. Начался степной поход.

Весь Дон во власти большевиков, и восставшие против них 17 марта суворовцы захватывают в ту же ночь и Нижне-Чирскую. Борьба становится не под силу, многочисленный враг двигается со всех сторон, а у казаков нет опытных руководителей. У всех на устах имя Мамантова, двум казакам поручается его разыскать, и они успешно выполняют эту задачу. Походный атаман Мамантова с двумя конными сотнями калмыков с 70-80 офицерами при одном орудии во второй округ; отряд приходит в Нижне-Чирскую, и Мамантов, вновь избранный окружным атаманом, становится во главе восставших, находясь всё время на фронте в сфере огня. Во время объезда позиций пешего полка полковника Стефанова, он был ранен в ногу и не смотря на это продолжал объезд, посетив и соседний Суворовский полк, после чего, отъехав в сторону, слез с лошади, сделали ему перевязку и на первой попавшейся подводе увезли его в Чирскую. Казаки узнали только на второй день, что их командир ранен. Его адъютант, вызвавший врачей и уложивший раненого, скоро заснул от страшной усталости в соседней комнате, предварительно заложивши газетой звонок телефона. Проснувшись от какого-то шороха, глубокой ночью, он видит… Мамантова, ползущего к телефону.

— Вы устали, и я не хотел вас беспокоить, — сказал под трещавший проклятый звонок генерал вскочившему с постели смущённому адъютанту.

Рабочий день генерала длился с 7 часов утра до поздней ночи, и вся его деятельность администратора, в качестве окружного атамана, и военноначальника, в качестве командующего одним из самых важных фронтов, имея перед собой вдвое превосходящего численностью противника, проходила на глазах казаков. Политикой Мамантов не занимался, газет не читал, иной раз по неделям, за исключением нашей фронтовой газеты, обслуживавшей его войска и занимаемые ими станицы. Газета редактировалась одно время полковником М.Н. Гнилорыбовым, который, вздумав однажды перевести её на партийные рельсы, получил от Мамантова приказание в несколько часов покинуть станицу.

Отличительная черта Мамантова — он всегда и везде преследовал пьянство. Сам он водки не пил совершенно и изредка за обедом позволял себе выпить стакан хорошего вина. Известный Роман Лазарев, которого Мамантов обещал за пьянство повесить, так его боялся, что в нетрезвом виде не смел перед ним показываться.

Боевое счастье всегда сопутствовало Мамантову. Памятно казакам победоносное шествие его конных частей через Морозовскую — Н. Чирскую — Усть-Медведицкую — Арчеду и Дубовку. В результате этой операции — разгром IX сов. армии и её тылов, вызвавшей оттяжку корпуса Буденного от Царицынского фронта на Мамантовский корпус, что привело к захвату красного Вердена — г. Царицына.

Знаменитый рейд Мамантова, прославивший его на весь мир, и который до сего времени изучают теоретики и историки военного искусства в России и на Западе, вписал блестящие страницы в историю прославленного полководца и его доблестного 4-го конного корпуса.

Сформирование этого корпуса давно было мечтой генерала Кельчевского в бытность его начальником штаба у генерала Мамантова. Идею создания крупной конной части во главе с Мамантовым Кельчевский мог осуществить, сделавшись начальником штаба Донской Армии, и надо полагать, что генерал Сидорин по его настоянию и осуществил эту мысль для выполнения «Московской директивы» генерала Деникина, с задачей корпусу пройти в тыл противника со взятием г. Козлова, где находился штаб южного фронта советских войск.

Корпус должен был состоять из 15.000 шашек, но, прибыв в штаб, находившийся в ст. Урюпинской, Мамантов узнал, что предназначавшаяся ему доблестная Атаманская бригада генерала Каклюгина и части генерала Голубинцева, по настоянию генерала Врангеля, остаются на стыке 1 Донского корпуса и Кавказской армии. В его распоряжении остались лишь части генерала А.С. Секретева, генерала Толкушкина и генерала Н.П. Калинина, всего не более 7.000 бойцов. Зная, что с этими силами можно итти только по одному направлению, разрушая всё на своём пути, но не закрепляя тыла захваченной территории, он доказывал начальству невозможность выполнить полностью возложенную на него задачу, если корпус не будет доведён до намеченной в начале численности, но, получив категорическое приказание выступить с имевшимися у него силами. прорывает фронт, берёт Тамбов и Козлов, из крестьян формирует Тульскую дивизию, выдерживает много крупных боёв и возвращается на Дон по приказанию из Новочеркасска, в виду перевеса успеха на донском фронте в сторону противника.

Вновь во главе конницы Мамантов разбивает Буденного у х. Веселого. Белые войска катятся на юг, Донская область оставлена. Мамантов считает отступление на Новороссийск гибельным для казачества и уезжает в Екатеринодар с предложением проекта снова поднять Дон, раздавить Буденного и в случае неуспеха, сохранив боевую силу, выйти в Польшу или пробиться к Колчаку. Предложение не было принято. В Екатеринодаре же Константин Константинович Мамантов скончался. Одни говорят, что сразил его тиф, а многие уверены, что донской герой был отравлен…»

(источник статьи: журнал «Станица» №13, февраль 1935 г., Париж)

Статью нашла и подготовила к републикации
председатель Санкт-Петербургского
отделения Союза ревнителей Памяти Императора Николая II
Кристина Энгель.

1-е фото: Командир 4-го Донского казачьего корпуса Вооружённых сил юга России генерал -лейтенант К.К. Мамантов (источник);

2-е фото: Константин Константинович Мамантов (источник);

3-е фото: участники Степного похода (источник);

4-е фото: командующий восточным направлением Донских армий К.К. Мамантов, 1918 г. (источник);

5-е фото: Командование Донской армии. Сидят (слева направо): начальник штаба Донской армии генерал-лейтенант А.К. Кельчевский; командующий Донской армией генерал-лейтенант В.И. Сидорин; командующий Восточным фронтом, а затем 4-м Донским корпусом, генерал-лейтенант К.К. Мамантов (после его смерти в феврале 1920 г., владелец фотографии нарисовал над его головой крест). Стоят (слева направо): первый генерал-квартирмейстер штаба Донской армии полковник Г.Я. Кислов; начальник оперативного отделения генерального штаба полковник В.В. Добрынин, февраль 1919 г. (источник).

В электронном виде публикуется впервые. При использовании статьи, ссылка на Нашу Державу обязательна.