Москва, 5 октября – Наша Держава. Вниманию читателей НД предлагается интервью
Юрия Александровича Беспалова—доктора технических наук, министра
химической промышленности СССР (1986−1989), зампредседателя Российского
фонда федерального имущества (1993−1994), министра промышленности России
(1996−1997), президента нефтяной компании «Роснефть» (1997−1998).
Юрия Александровича Беспалова—доктора технических наук, министра
химической промышленности СССР (1986−1989), зампредседателя Российского
фонда федерального имущества (1993−1994), министра промышленности России
(1996−1997), президента нефтяной компании «Роснефть» (1997−1998).
ИА
REGNUM:Сегодня снова активизировалось обсуждение идеи раздробления
«Газпрома». Предлагается отделить добычу газа от его переработки и
транспортировки. Сторонники говорят, что это было бы рыночно,
демократично, правильно и цивилизованно. Критики напоминают о реформе
РАО ЕЭС, где приводились ровно те же аргументы, однако в результате
тарифы для потребителей только повысились. Как считаете вы? Монополист
«должен быть разрушен»?
REGNUM:Сегодня снова активизировалось обсуждение идеи раздробления
«Газпрома». Предлагается отделить добычу газа от его переработки и
транспортировки. Сторонники говорят, что это было бы рыночно,
демократично, правильно и цивилизованно. Критики напоминают о реформе
РАО ЕЭС, где приводились ровно те же аргументы, однако в результате
тарифы для потребителей только повысились. Как считаете вы? Монополист
«должен быть разрушен»?
Никоим
образом. Это будет окончательный крах России. Потому что на сегодняшний
день так сложилось, что бюджет — это нефтянка. Государство должно
контролировать эту сферу. И говорить о защите монополии — это очень
упрощать ситуацию. Но ведь это же не первая попытка «распилить»
компанию.
образом. Это будет окончательный крах России. Потому что на сегодняшний
день так сложилось, что бюджет — это нефтянка. Государство должно
контролировать эту сферу. И говорить о защите монополии — это очень
упрощать ситуацию. Но ведь это же не первая попытка «распилить»
компанию.
ИА
REGNUM:Как зампредседателя Российского фонда федерального имущества
(РФФИ) именно вы разрабатывали схему приватизации «Газпрома», которая
состоялась в начале 1990-х …
REGNUM:Как зампредседателя Российского фонда федерального имущества
(РФФИ) именно вы разрабатывали схему приватизации «Газпрома», которая
состоялась в начале 1990-х …
Давайте
тогда начнём сначала. В момент распада СССР, в новой России не было
законного органа, который бы принял от Союза всю собственность. Был
госкомитет РСФСР по управлению имуществом (позже преобразованный в
Госкомимущество) под руководством А. Чубайса. Но приватизация шла не по
законам России, а по указам президента Б. Ельцина. Но ведь это было не
совсем в правовом поле, мягко говоря. Потому что собственность не может
принадлежать исполнительной власти. Б. Ельцин, Е. Гайдар, и А. Чубайс —
это исполнительная власть. А собственником может быть государство. Вот,
чтобы придать законность всему этому, Верховный Совет РСФСР и
организовал РФФИ. И всю собственность в Советском Союзе, а потом в
России — передал этому ведомству. Возглавил Фонд опытный управленец,
экс-зампред Совмина РСФСР Фикрят Ахмеджанович Табеев.
тогда начнём сначала. В момент распада СССР, в новой России не было
законного органа, который бы принял от Союза всю собственность. Был
госкомитет РСФСР по управлению имуществом (позже преобразованный в
Госкомимущество) под руководством А. Чубайса. Но приватизация шла не по
законам России, а по указам президента Б. Ельцина. Но ведь это было не
совсем в правовом поле, мягко говоря. Потому что собственность не может
принадлежать исполнительной власти. Б. Ельцин, Е. Гайдар, и А. Чубайс —
это исполнительная власть. А собственником может быть государство. Вот,
чтобы придать законность всему этому, Верховный Совет РСФСР и
организовал РФФИ. И всю собственность в Советском Союзе, а потом в
России — передал этому ведомству. Возглавил Фонд опытный управленец,
экс-зампред Совмина РСФСР Фикрят Ахмеджанович Табеев.
ИА REGNUM:Который и пригласил вас на работу в РФФИ.
Мы
были знакомы еще с Татарии, когда он там был первым секретарем обкома
КПСС. В результате всех этих решений была выстроена система, по которой
ведомство А. Чубайса подготавливало документы на приватизацию объектов
государственной собственности — аукционы, торги и прочая, прочая;
подготавливал всю нормативную базу, документы, акты и так далее — и
затем передавал нам. А уже дальше мы должны были продавать. Мы
соглашались, мы не соглашались.
были знакомы еще с Татарии, когда он там был первым секретарем обкома
КПСС. В результате всех этих решений была выстроена система, по которой
ведомство А. Чубайса подготавливало документы на приватизацию объектов
государственной собственности — аукционы, торги и прочая, прочая;
подготавливал всю нормативную базу, документы, акты и так далее — и
затем передавал нам. А уже дальше мы должны были продавать. Мы
соглашались, мы не соглашались.
ИА REGNUM: С чем соглашались, с чем не соглашались?
Мы
не согласились, во-первых, с тотальной распродажей, с тотальным
изгнанием государства из промышленных предприятий. Мы впервые придумали
«золотую акцию», «право вето» и контрольный пакет. Придумали модели
«75%+1 акция» и «50%+1 акция». Это все сделал Российский фонд
федерального имущества через Верховный совет РСФСР. И Чубайса поставили в
рамки.
не согласились, во-первых, с тотальной распродажей, с тотальным
изгнанием государства из промышленных предприятий. Мы впервые придумали
«золотую акцию», «право вето» и контрольный пакет. Придумали модели
«75%+1 акция» и «50%+1 акция». Это все сделал Российский фонд
федерального имущества через Верховный совет РСФСР. И Чубайса поставили в
рамки.
ИА REGNUM:То есть вы говорите о том, что приватизация могла быть ещё более «буйной»?
Да,
могло быть еще хуже. Почему? Потому что, простые предприятия —
парикмахерские, там, или комбинаты бытового обслуживания и прочая — это
можно было приватизировать достаточно просто. И надо было с этого
начинать. Но когда дошли до гигантов… Когда они начали лезть в
предприятия военно-промышленного комплекса — вот тогда мы и
насторожились. По нашей инициативе в Верховном совете даже прошло
закрытое совещание по этому поводу…
могло быть еще хуже. Почему? Потому что, простые предприятия —
парикмахерские, там, или комбинаты бытового обслуживания и прочая — это
можно было приватизировать достаточно просто. И надо было с этого
начинать. Но когда дошли до гигантов… Когда они начали лезть в
предприятия военно-промышленного комплекса — вот тогда мы и
насторожились. По нашей инициативе в Верховном совете даже прошло
закрытое совещание по этому поводу…
ИА REGNUM:Мы говорим про события 1992 года…
Ну
да. Мы стояли на позициях не исключения государства из управления
экономикой. Если вы помните тогда ещё был большой шум о том, что «в
России есть силы, есть люди, которые тормозят приватизацию». Вот это как
раз и было, потому что поставили в рамки. Тогда началась вот эта борьба
между Р. Хасбулатовым и Б. Ельциным. И тогда же они начали обходить
законы и указы. Чтобы дать новый толчок, думаю, чтобы развязать руки А.
Чубайсу. И как только был расстрел парламента в 1993 году, помните это?
Первое, что сделал Чубайс, в тот же день, мгновенно прислал своих…
представителей, так скажем… которые изъяли у нас все диски, всю нашу
базу данных.
да. Мы стояли на позициях не исключения государства из управления
экономикой. Если вы помните тогда ещё был большой шум о том, что «в
России есть силы, есть люди, которые тормозят приватизацию». Вот это как
раз и было, потому что поставили в рамки. Тогда началась вот эта борьба
между Р. Хасбулатовым и Б. Ельциным. И тогда же они начали обходить
законы и указы. Чтобы дать новый толчок, думаю, чтобы развязать руки А.
Чубайсу. И как только был расстрел парламента в 1993 году, помните это?
Первое, что сделал Чубайс, в тот же день, мгновенно прислал своих…
представителей, так скажем… которые изъяли у нас все диски, всю нашу
базу данных.
ИА REGNUM: А разве у А. Чубайса не было собственного архива, в его ведомстве?
Ничего
у него не было в Госкомимуществе. Не вел. А у нас была база. И в этой
базе было всё — какие документы Госкомимущество сдало, как и кем
документы рассматривались, как они проходили, кто сколько заплатил,
какие взял на себя обязательства и что в какие сроки должен сделать.
у него не было в Госкомимуществе. Не вел. А у нас была база. И в этой
базе было всё — какие документы Госкомимущество сдало, как и кем
документы рассматривались, как они проходили, кто сколько заплатил,
какие взял на себя обязательства и что в какие сроки должен сделать.
ИА
REGNUM: Но, судя по тому, что наши компетентные органы периодически не
могут отыскать настоящих владельцев тех либо иных предприятий и объектов
недвижимости — эта база пропала. Другой вариант — весь архив находится,
так скажем, в личном распоряжении Анатолия Борисовича?
REGNUM: Но, судя по тому, что наши компетентные органы периодически не
могут отыскать настоящих владельцев тех либо иных предприятий и объектов
недвижимости — эта база пропала. Другой вариант — весь архив находится,
так скажем, в личном распоряжении Анатолия Борисовича?
Где
эта база данных сейчас — я не знаю. Но после расстрела парламента А.
Чубайс подчинил себе РФФИ и стал единоличным приватизатором в России. И
отсюда и началась сразу вся эта вакханалия.
эта база данных сейчас — я не знаю. Но после расстрела парламента А.
Чубайс подчинил себе РФФИ и стал единоличным приватизатором в России. И
отсюда и началась сразу вся эта вакханалия.
ИА REGNUM:Тогда каким образом удалось сохранить за государством такие компании, как «Газпром», «Роснефть» или тот же «АвтоВАЗ»?
Когда
они в 1992 году взялись за «Газпром» и всю нефтянку, мы начали
разрабатывать схемы, каким образом сохранить «Газпром» у государства.
Президентом «Газпрома» тогда был Рэм Иванович Вяхирев. В тот период
каждый день буквально ходоки всякие — десятками ходили. Промыслы
приватизировать — отдельно, газоперерабатывающую переработку — отдельно,
лаборатории и цеха в процессе вообще «в никуда» могут выйти, знаете всю
эту историю. То же самое началось и с «Газпромом». Мы собрались
вчетвером: Табеев, я, Чубайс и его зам П. Мостовой. Мы прямо сказали —
«Газпром» никогда не будет приватизирован и раздроблен. Мы это не
позволим. Или сохранить 100% и не приватизировать, или приватизировать,
но давайте разработаем схему. Спорили около четырёх часов, и Чубайс в
итоге согласился искать компромисс. Начали разрабатывать схему.
Просмотрели десятки вариантов. В конечном итоге — главное — мы сохранили
контрольный пакет у государства и неделимую структуру «Газпрома». Не
разрывать лаборатории, цеха, промысел и добычу газа. Мы сказали, что это
принципиально. И что мы не отступим. Единый организм должен быть
сохранен. А как начать его приватизацию — давайте придумывать. Но
приватизировать будем как единый организм. Всех тонкостей я сейчас уже
не помню, но вначале разрешили продать только 10% акций, затем сошлись
на 25% акций. Но 75%+1 акция сохранились за государством. Но, чтобы
подстраховаться, мы ещё придумали «золотую акцию». То есть двойной
контроль над «Газпромом». И это было впервые. Чтобы — если они, там,
указом президента «разбили» бы 75%+1 акцию — всё равно оставить компанию
за государством. То есть мы таким вот двойным контролем не раздробили
«Газпром».
они в 1992 году взялись за «Газпром» и всю нефтянку, мы начали
разрабатывать схемы, каким образом сохранить «Газпром» у государства.
Президентом «Газпрома» тогда был Рэм Иванович Вяхирев. В тот период
каждый день буквально ходоки всякие — десятками ходили. Промыслы
приватизировать — отдельно, газоперерабатывающую переработку — отдельно,
лаборатории и цеха в процессе вообще «в никуда» могут выйти, знаете всю
эту историю. То же самое началось и с «Газпромом». Мы собрались
вчетвером: Табеев, я, Чубайс и его зам П. Мостовой. Мы прямо сказали —
«Газпром» никогда не будет приватизирован и раздроблен. Мы это не
позволим. Или сохранить 100% и не приватизировать, или приватизировать,
но давайте разработаем схему. Спорили около четырёх часов, и Чубайс в
итоге согласился искать компромисс. Начали разрабатывать схему.
Просмотрели десятки вариантов. В конечном итоге — главное — мы сохранили
контрольный пакет у государства и неделимую структуру «Газпрома». Не
разрывать лаборатории, цеха, промысел и добычу газа. Мы сказали, что это
принципиально. И что мы не отступим. Единый организм должен быть
сохранен. А как начать его приватизацию — давайте придумывать. Но
приватизировать будем как единый организм. Всех тонкостей я сейчас уже
не помню, но вначале разрешили продать только 10% акций, затем сошлись
на 25% акций. Но 75%+1 акция сохранились за государством. Но, чтобы
подстраховаться, мы ещё придумали «золотую акцию». То есть двойной
контроль над «Газпромом». И это было впервые. Чтобы — если они, там,
указом президента «разбили» бы 75%+1 акцию — всё равно оставить компанию
за государством. То есть мы таким вот двойным контролем не раздробили
«Газпром».
ИА
REGNUM:Вы были первым президентом государственной компании «Роснефть». И
— более того — именно вы и организовывали эту компанию.
REGNUM:Вы были первым президентом государственной компании «Роснефть». И
— более того — именно вы и организовывали эту компанию.
Про
«Роснефть» я вам такую вещь скажу. Премьер-министр Виктор Степанович
Черномырдин пригласил меня работать в промышленный департамент аппарата
правительства. Это было в 1993 году. Приватизаторы принялись за
нефтянку. И приватизировали они только промыслы. Но не брали геодезию,
геологию, ремонтные, проектные, исследовательские службы. То есть
отбирали только то, где есть деньги. И, хотя Чубайс уже был первым
вице-премьером, но своё бывшее ведомство — госкомимущество — не забывал.
Я тогда стеной стоял, естественно по команде премьера, на том, что у
государства должна быть одна стопроцентно государственная компания.
Потому что всякие вещи могут случиться. Черномырдин добился поддержки
Ельцина по «Роснефти».
«Роснефть» я вам такую вещь скажу. Премьер-министр Виктор Степанович
Черномырдин пригласил меня работать в промышленный департамент аппарата
правительства. Это было в 1993 году. Приватизаторы принялись за
нефтянку. И приватизировали они только промыслы. Но не брали геодезию,
геологию, ремонтные, проектные, исследовательские службы. То есть
отбирали только то, где есть деньги. И, хотя Чубайс уже был первым
вице-премьером, но своё бывшее ведомство — госкомимущество — не забывал.
Я тогда стеной стоял, естественно по команде премьера, на том, что у
государства должна быть одна стопроцентно государственная компания.
Потому что всякие вещи могут случиться. Черномырдин добился поддержки
Ельцина по «Роснефти».
ИА REGNUM:Почему была выбрана именно эта компания?
У
«Роснефти» было больше всего автозаправочных станций по стране — около 2
тысяч. Огромное количество. И еще это была единственная компания в
стране, у которой было 4 нефтеперерабатывающих завода.
«Роснефти» было больше всего автозаправочных станций по стране — около 2
тысяч. Огромное количество. И еще это была единственная компания в
стране, у которой было 4 нефтеперерабатывающих завода.
ИА REGNUM:А что с наукой, лабораториями? Они сохранялись в составе «Роснефти» или нет?
Это
самое интересное. Все эти приватизаторы и новые частные собственники не
хотели брать науку, проектные институты, ремонтные службы, геологию,
геодезию. Всё было сброшено в «Роснефть». И мы взяли это. Осознанно
взяли. Ведь никому, кроме нас, это и не было нужно тогда. Тогда же
баррель стоил 9 долларов США. И «Роснефть» добывала всего 11 миллионов
тонн нефти. Но нам хватало средств содержать все эти структуры. И
рентабельно работать. Что сегодня может быть удивительно. Сейчас при 100
долларах говорят об убытках — грабеж самый настоящий! 9−10 долларов —
это рентабельно для России, потому что в нашей стране низкая
себестоимость добычи.
самое интересное. Все эти приватизаторы и новые частные собственники не
хотели брать науку, проектные институты, ремонтные службы, геологию,
геодезию. Всё было сброшено в «Роснефть». И мы взяли это. Осознанно
взяли. Ведь никому, кроме нас, это и не было нужно тогда. Тогда же
баррель стоил 9 долларов США. И «Роснефть» добывала всего 11 миллионов
тонн нефти. Но нам хватало средств содержать все эти структуры. И
рентабельно работать. Что сегодня может быть удивительно. Сейчас при 100
долларах говорят об убытках — грабеж самый настоящий! 9−10 долларов —
это рентабельно для России, потому что в нашей стране низкая
себестоимость добычи.
ИА REGNUM:Спустя годы, это решение — оставить науку, геологию и геодезию — оправдало себя?
Оправдал
себя полностью. Но потом все поумнели, начали забирать, началась
схватка за геологию и геодезию. Первым, кстати, это сообразил Вагит
Юсуфович Алекперов. Ну, он нефтяник, он первым и сообразил.
себя полностью. Но потом все поумнели, начали забирать, началась
схватка за геологию и геодезию. Первым, кстати, это сообразил Вагит
Юсуфович Алекперов. Ну, он нефтяник, он первым и сообразил.
ИА
REGNUM:И вслед за ним начали потихоньку разбирать из «Роснефти» по
своим компаниям все сохранённые, так скажем, сервисные службы. В
последнее время пошли разговоры и о необходимости «разобрать» саму
«Роснефть».
REGNUM:И вслед за ним начали потихоньку разбирать из «Роснефти» по
своим компаниям все сохранённые, так скажем, сервисные службы. В
последнее время пошли разговоры и о необходимости «разобрать» саму
«Роснефть».
Я
слышал об этом. Мне это удивительно. И причин этой приватизации не
знаю. А инициаторы пока не объяснили общественности своих мотивов.
слышал об этом. Мне это удивительно. И причин этой приватизации не
знаю. А инициаторы пока не объяснили общественности своих мотивов.
ИА REGNUM: Но почему этого нельзя делать?
Хотя
бы потому, что перед нами есть пример Украины. Смотрите, какая схватка
идет за жалкие крохи добычи газа и нефти. И посмотрите, что делается.
Распродали всё. А государство, в конечном итоге, не может заправить
танк. А в масштабах России тогда — что это будет? Можно же, конечно,
частично и приватизировать «Роснефть», но необходимо оставить за
государством контроль. Как это случилось с «Газпромом», в конечном
итоге. Поэтому источник существования сегодня нашего бюджета,
государства — это нефтянка. И вдруг это всё уйдет в частные руки?! Когда
частные компании раздробленные — ими можно управлять. Но когда они… в
таком, вот… кулаке — управлять ими не получится. Они задавят
государство.
бы потому, что перед нами есть пример Украины. Смотрите, какая схватка
идет за жалкие крохи добычи газа и нефти. И посмотрите, что делается.
Распродали всё. А государство, в конечном итоге, не может заправить
танк. А в масштабах России тогда — что это будет? Можно же, конечно,
частично и приватизировать «Роснефть», но необходимо оставить за
государством контроль. Как это случилось с «Газпромом», в конечном
итоге. Поэтому источник существования сегодня нашего бюджета,
государства — это нефтянка. И вдруг это всё уйдет в частные руки?! Когда
частные компании раздробленные — ими можно управлять. Но когда они… в
таком, вот… кулаке — управлять ими не получится. Они задавят
государство.
Интервью Юрия Александровича Беспалова—доктора
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
Подробности: http://regnum.ru/news/polit/1982535.html Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.
Интервью Юрия Александровича Беспалова—доктора
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
Подробности: http://regnum.ru/news/polit/1982535.html Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.
Интервью Юрия Александровича Беспалова—доктора
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
Подробности: http://regnum.ru/news/polit/1982535.html Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.
Интервью Юрия Александровича Беспалова—доктора
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
Подробности: http://regnum.ru/news/polit/1982535.html Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.
Интервью Юрия Александровича Беспалова—доктора
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
технических наук, министра химической промышленности СССР (1986−1989),
зампредседателя Российского фонда федерального имущества (1993−1994),
министра промышленности России (1996−1997), президента нефтяной компании
«Роснефть» (1997−1998).
Подробности: http://regnum.ru/news/polit/1982535.html Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на ИА REGNUM.
