Москва, 12 мая — Наша Держава. Фигура Сергея Александровича Нилуса стала знаковой для истории
православной мысли и трагической судьбы России в ХХ столетии. Это
выдающийся духовный писатель, явивший пример внутреннего прозрения.
православной мысли и трагической судьбы России в ХХ столетии. Это
выдающийся духовный писатель, явивший пример внутреннего прозрения.
Потомок лифляндских шведов, только отец которого перешел в Православие,
выпускник Московского университета и «питомец либеральных веяний», как
описал он сам, после многих лет материалистического образа жизни пришел к
постижению Божественного замысла в отношении пути России и
предназначении человека. Смерть царя-богатыря Александра III, столь
ненавидимого либеральной частью общества Империи, вдруг перевернула его
взгляд, заставив задуматься о корнях антагонизма духовного и светского,
Церкви и интеллигенции. Его духовные, историософские и эсхатологические
искания, отраженные в книгах «Великое в малом», «Святыня под спудом»,
«Близ есть при дверех» и других, нашли отклик у многих современников.
Сам святой праведный Иоанн Кронштадтский благословил Сергея
Александровича и в дальнейшем поддерживал его труды. Его прогнозы и
рассуждения о надвигающейся беде в предреволюционные годы имели поистине
пророческий характер, однако не все могли видеть в том же направлении и
принять грозные предупреждения. Для большинства по сей день Нилус в
первую очередь самый известный издатель антисионистского памфлета
«Протоколы сионских мудрецов», идейный черносотенец и потомок
ассоциирующихся с опричниной князей Скуратовых по материнской линии. В
одних сердцах его имя вызывает почитание, в других – страх, трепет и
жгучую ярость. Его наследие до сих пор является предметом горячих
дискуссий и поводом для преследований.
Произведения Нилуса выходили по благословению великих русских
святых: Иоанна Кронштадтского, Владимира Богоявленского, Варсонофия
Оптинского. В 2000-е годы по требованию сионистской организации в России
был запрещен антисионистский памфлет «Сионские протоколы». До такого
запрета не дошли ни в одной стране, даже на Бернском процессе их не
осмеялись запретить. Но юстиция РФ оказалась «впереди всех».
Сам Сергей Александрович после 1917 года и до своей кончины в
январе 1929-го оказался в бесправном положении. Неоднократно его
арестовывали и по нескольку месяцев содержали в тюрьме. Ему приходилось
переезжать из города в город, в ожидании новых репрессий и страданиях от
усиливающейся болезни сердца. Как признал прокурор во время ареста в
Киеве, только растущая известность за рубежом мешала сразу расстрелять
его: смертный приговор воспринимался бы как подтверждение правоты
написанного. Известно, что Отто фон Радовитц, родственник его жены Елены
Озеровой, служивший в немецком посольстве в Москве, выполняя волю
эмигрировавшей части рода Нилусов, а также осведомленный об интересе к
«Протоколам…», попытался организовать его переезд в Германию, но Сергей
Александрович отказался покинуть родную землю. Последний год своей жизни
он провел в селе Крутец нынешней Владимирской области – в доме
настоятеля Успенского храма протоиерея Василия Смирнова, который,
несмотря на очевидные риски, сам позвал изгнанного из Чернигова Нилуса с
женой 90 лет назад – в апреле 1928 года. Дочь священника вспоминала,
сколько духовной красоты, христианской доброты и аристократического
достоинства было в этой семейной паре. Они прожили под одной крышей в
мире и согласии, в постоянной молитве, регулярно посещая местную службу,
пели на клиросе. В свободные часы они радовали хозяев дома исполнением
церковных, русских и украинских народных песен, романсов, либо Сергей
Александрович играл вальсы и этюды Шопена, а Елена Александровна
рассказывала сказки и играла с детьми отца Василия. Благостный вид С.А.
Нилуса и умение держать себя удивительным образом примиряли даже
воинствующих безбожников, привыкших оскорблять «попов» в духе
большевистской антирелигиозной пропаганды. В этом доме, физически
истощенный преследованиями и морально готовый к смерти, С.А. Нилус тихо
скончался, не дожив до 67 лет. Его разум был ясен, а лицо воплощало
спокойствие. Накануне жена читала ему Псалтирь. Отпевание прошло в
Успенском храме, где утром он слушал свою последнюю литургию. Место для
могилы он заранее выбрал возле южной стены колокольни – напротив правого
клироса, где находилась большая икона особенно почитаемого им
преподобного Серафима Саровского.
выпускник Московского университета и «питомец либеральных веяний», как
описал он сам, после многих лет материалистического образа жизни пришел к
постижению Божественного замысла в отношении пути России и
предназначении человека. Смерть царя-богатыря Александра III, столь
ненавидимого либеральной частью общества Империи, вдруг перевернула его
взгляд, заставив задуматься о корнях антагонизма духовного и светского,
Церкви и интеллигенции. Его духовные, историософские и эсхатологические
искания, отраженные в книгах «Великое в малом», «Святыня под спудом»,
«Близ есть при дверех» и других, нашли отклик у многих современников.
Сам святой праведный Иоанн Кронштадтский благословил Сергея
Александровича и в дальнейшем поддерживал его труды. Его прогнозы и
рассуждения о надвигающейся беде в предреволюционные годы имели поистине
пророческий характер, однако не все могли видеть в том же направлении и
принять грозные предупреждения. Для большинства по сей день Нилус в
первую очередь самый известный издатель антисионистского памфлета
«Протоколы сионских мудрецов», идейный черносотенец и потомок
ассоциирующихся с опричниной князей Скуратовых по материнской линии. В
одних сердцах его имя вызывает почитание, в других – страх, трепет и
жгучую ярость. Его наследие до сих пор является предметом горячих
дискуссий и поводом для преследований.
Произведения Нилуса выходили по благословению великих русских
святых: Иоанна Кронштадтского, Владимира Богоявленского, Варсонофия
Оптинского. В 2000-е годы по требованию сионистской организации в России
был запрещен антисионистский памфлет «Сионские протоколы». До такого
запрета не дошли ни в одной стране, даже на Бернском процессе их не
осмеялись запретить. Но юстиция РФ оказалась «впереди всех».
Сам Сергей Александрович после 1917 года и до своей кончины в
январе 1929-го оказался в бесправном положении. Неоднократно его
арестовывали и по нескольку месяцев содержали в тюрьме. Ему приходилось
переезжать из города в город, в ожидании новых репрессий и страданиях от
усиливающейся болезни сердца. Как признал прокурор во время ареста в
Киеве, только растущая известность за рубежом мешала сразу расстрелять
его: смертный приговор воспринимался бы как подтверждение правоты
написанного. Известно, что Отто фон Радовитц, родственник его жены Елены
Озеровой, служивший в немецком посольстве в Москве, выполняя волю
эмигрировавшей части рода Нилусов, а также осведомленный об интересе к
«Протоколам…», попытался организовать его переезд в Германию, но Сергей
Александрович отказался покинуть родную землю. Последний год своей жизни
он провел в селе Крутец нынешней Владимирской области – в доме
настоятеля Успенского храма протоиерея Василия Смирнова, который,
несмотря на очевидные риски, сам позвал изгнанного из Чернигова Нилуса с
женой 90 лет назад – в апреле 1928 года. Дочь священника вспоминала,
сколько духовной красоты, христианской доброты и аристократического
достоинства было в этой семейной паре. Они прожили под одной крышей в
мире и согласии, в постоянной молитве, регулярно посещая местную службу,
пели на клиросе. В свободные часы они радовали хозяев дома исполнением
церковных, русских и украинских народных песен, романсов, либо Сергей
Александрович играл вальсы и этюды Шопена, а Елена Александровна
рассказывала сказки и играла с детьми отца Василия. Благостный вид С.А.
Нилуса и умение держать себя удивительным образом примиряли даже
воинствующих безбожников, привыкших оскорблять «попов» в духе
большевистской антирелигиозной пропаганды. В этом доме, физически
истощенный преследованиями и морально готовый к смерти, С.А. Нилус тихо
скончался, не дожив до 67 лет. Его разум был ясен, а лицо воплощало
спокойствие. Накануне жена читала ему Псалтирь. Отпевание прошло в
Успенском храме, где утром он слушал свою последнюю литургию. Место для
могилы он заранее выбрал возле южной стены колокольни – напротив правого
клироса, где находилась большая икона особенно почитаемого им
преподобного Серафима Саровского.
У могилы великого русского мыслителя Сергея Александровича Нилуса
Саровская обитель, Троице-Сергиева лавра, Оптина Пустынь и другие
важнейшие центры православия имели особое значение в биографии С.А.
Нилуса, но конец его жизни связан именно с Успенским храмом в Крутце,
имеющим свою драматическую историю. В начале XVII века село было родовой
вотчиной Бутурлиных. В 1674 году Андрей Васильевич Бутурлин,
военачальник государя Алексея Михайловича, построил здесь первую
деревянную церковь, в который бывали Петр Великий, Елизавета Петровна и
многие влиятельные люди эпохи. Новый храм появился в 1844 году, когда
селом владела семья доблестного генерала П.В. Потулова, а с 1869 года и
до революции имение принадлежало купцам 1-й гильдии Зубовым, с фамилией
которых неразрывно связано развитие благосостояния и культурной жизни
Александрова и окрестностей. В 1904 году как раз напротив храма был
построен усадебный дом Зубовых, сохранившийся до наших дней, а на месте
деревянной появилась каменная колокольня. Предполагалось перестроить
весь храм, но 1917 год внес свои коррективы. Терпя давление новой
власти, насмешки и глумление комсомольцев-безбожников, переживая обыски в
период пребывания у него Нилусов, протоиерей Василий Смирнов продолжил
служение. Через два месяца после отпевания С.А. Нилуса власти выселили
его семью из дома, вынудив ютиться в сарае, а в феврале 1930 года
священника арестовали по обвинению в антисоветской агитации. Его
направили в концлагерь, оставшееся имущество конфисковали, а семья
разбрелась по городам и весям. Спустя пять лет страшно изменившийся, но
выживший отец Василий вернулся, добившись досрочного освобождения своим
трудолюбием. Успенский храм к тому моменту попал в руки обновленцев, а
позже был совсем закрыт и разрушен. Василий Смирнов, неся свой крест до
конца, продолжил служение в селе Ивановской области, где к 1937 году
даже сумел заново собрать свою семью. Там он был вторично арестован и 8
января 1938 года расстрелян. Дом Смирновых в Крутце давно снесен, а
возле усадьбы Зубовых в наши дни нашли останки семерых с простреленными
черепами.
В конце марта 2018 года в рамках круглого стола Изборского клуба
в Александровой Слободе члены редакции газеты «Русский Вестник»
посетили могилу Сергея Нилуса и новый деревянный храм на месте прежнего
Успенского храма. Олег Анатольевич Платонов уже бывал в этом
примечательном месте, но совсем в другие времена, совсем в другой
стране. Он вспоминал, как вместе с группой энтузиастов из Всероссийского
общества охраны памятников и культуры и мемориального общества «Память»
он приезжал в Александрову Слободу в середине 80-х, чтобы провести
встречу монархистов. Одной из обозначенных ими целей было восстановление
памяти о С.А. Нилусе. Они собирались как подпольщики, риск был очевиден
и впоследствии подтвержден вызовом в компетентные органы одного из
участников. Помощи и подсказок ждать было неоткуда, и поиск места
погребения Сергея Александровича был трудновыполнимой задачей, поскольку
к тому моменту не осталось ни церкви, ни дома отца Василия, ни могилы.
Теперь ее нашли, ориентируясь на фундамент храма, и установили крест,
поэтому каждый при желании может посетить место, где покоится Сергей
Нилус. За могилой присматривают восстанавливающийся приход и староста
деревни Алексей Мишин. Он же подскажет, где могут остановиться те, кто
приезжает в Александровский район, чтобы совместить культурную программу
и паломничество с отдыхом на природе, русской баней и прогулками по
живописным местам. В Крутце, как в окрестностях Александрова вообще,
действительно много памятных мест, например братская могила польских
интервентов периода Смуты, разбитых здесь войсками бравого
М.В. Скопина-Шуйского, и все на фоне лесов и полей среднерусской
равнины. Может быть, поэтому эти места все больше привлекают
интересующихся историей Александровой Слободы и персональных
почитателей наследия С.А. Нилуса. Отдав дань уважения духовному
писателю, О.А. Платонов констатировал как внешние изменения, так и
определенный сдвиг в отношении к его личности. Предстоит еще многое
сделать, чтобы преодолеть последствия той катастрофы, о которой
пророчествовал и которую застал Сергей Александрович.
http://www.rv.ru/content.php3?id=12552 Филипп ЛЕБЕДЬ
Дополнительно НД рекомендует:
