Москва, 3 августа — Наша Держава (Юрий Екишев). Существуют многочисленные аргументы правового и этического характера, которые могут быть выдвинуты (и они были выдвинуты) против американской политики грубой агрессии. Например, противозаконные деяния Американской империи – изучите Женевские конвенции, все 4 из которых прямо запрещают действия, именуемые в них «посягательством» на человеческое достоинство, «в частности, оскорбительное и унижающее отношение» (I, 1, 3). В качестве «посягательств» конкретно указаны пытки, увечья, жестокое обращение, взятие заложников, убийство, проведение биологических опытов и применение наказания к заключённым без судебного решения, вынесенного «надлежащим образом учрежденным судом».
Вдобавок к этому, Гаагские конвенции 1899 и 1907 годов обе подкрепляют Женевские конвенции и распространяют традиционные соображения морали на права и обязанности нейтральных государств путём введения запрета на употребление ядов или отравленного оружия, истребление или захват неприятельской собственности, нападения на незащищённые селения и города, грабёж, общие взыскания, принудительный труд неприятельских граждан и применение пуль, взрывающихся в человеческом теле. Предписания, призванные поставить способы ведения войны в определённые рамки, включают в себя требования о предупреждении городов о предстоящем нападении, о защите культурных, религиозных и медицинских учреждений, а также об обеспечении общественного порядка и безопасности.
В качестве примера этических проблем империи, подумайте об абсолютно неоправданных нападениях на мирных жителей, совершённых США в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии и, заметнее всего, в Пакистане и Йемене, особенно с применением беспилотников. Или посмотрите на применение Штатами пыток, от Абу-Грейба до Залива Гуантаномо. Как все теперь знают, этические и гуманитарные призывы полностью и категорически отвергались лидерами США ещё до 11 сентября, просто с указанной даты этот отказ без сомнений стал более энергичным.
Но есть и другой, часто упускаемый из виду, способ анализа действий США, а именно логического итога осуществления действий Империи, и он касается закономерных последствий использования огромного количества ресурсов в попытке контролировать используемые ресурсы (при повторном применении здесь термина «ресурсы» подразумеваются также граждане; население города или страны). По мере того, как экономические, логистические и гуманитарные издержки растут прямо пропорционально действиям Империи, поддержание существования Империи на основании её собственной внутренней логики становится невозможным.
Какую бы историческую эпоху вы не выбрали, если взять циркуль и очертить окружность вокруг любого заданного племени, то можно увидеть желаемый предел их территориальных притязаний на контроль ресурсов. Таким образом, применительно к отдельно взятой группе можно выявить 1) потребление ею ресурсов; и 2) круг желаемого контроля ею ресурсов. Но когда сюда прибавляются два таких последующих исторических обстоятельства как 3) технологически обусловленное потребление (например, потребляющие ископаемые виды топлива устройства, автомобили, и т.д.); и 4) необходимые на сегодняшний день потребности в мировых ресурсах, требующихся для поддержания потребительских привычек этой группы – тогда ситуация развивается в достаточной степени для того, чтобы сложилось такое положение дел, при котором громадные объёмы тех самых ресурсов, которые эта группа пытается контролировать (в случае США – это нефть и деньги), используются ради контроля ресурсов, в отношении которых ей нужно установить контроль! Эту круговую логику становится невозможно поддерживать, когда она сталкивается 1) с ограниченностью ресурсов; и 6) с естественно-институционально-логической антиномией использования ресурсов в огромных количествах с целью контроля ресурсов, которые используются для этого контроля. Иными словами, империя, которая основывается на этой модели, должна прекратить существование, когда она опрометчиво наталкивается на ресурсный дефицит и (или) на естественно-логические противоречия, среди которых её собственные (экономические и ресурсные) ограничения. Указанный аргумент против Американской империи вытекает не из моральных или правовых оснований, (хотя они остаются лучшими аргументами в пользу добровольного прекращения существования империи и возвращения нам нашего гражданского [гражданских прав] и человеческого достоинства), с тех пор, как они были разведены управляющими Американской империи. Институционально-логический анализ, скорее, утверждает, что империя, подобная США, истощила себя сама, так как не смогла расширяться достаточно быстро, чтобы контролировать всё, к чему она стремится с целью продолжения своего доминирования. Когда же встаёт ещё и вопрос эффекта бумеранга – т.е. того, что другие страны и народы вряд ли будут охотно сотрудничать в деле отбирания у них ресурсов, человеческого достоинства и самих жизней, – появляется возможность ускорить конечный результат, падение Империи, и он становится делом решённым. Вот как это произойдёт.
Во-первых, крупнейшими потребителями ископаемых видов топлива являются, по порядку, американская армия, граждане США, Китай и Индия. Потребление энергии Министерством обороны в расчёте на душу населения в 10 раз превышает потребление энергии на душу населения в Китае и в 30 раз – соответствующий показатель Африки. На нефть приходится более 3/4 совокупного потребления энергии Минобороны. По оценкам Института исследования постуглеродной энергетики, только за рубежом военные США потребляют около 150 тысяч баррелей в день. В 2006 году, к примеру, ВВС использовали 2,6 миллиардов галлонов авиационного топлива, что равняется количеству топлива, которое американские самолёты съели за всю Вторую мировую войну (с декабря 1941 г. по август 1945 г.).
Во-вторых, что касается мирового измерения контроля ресурсов, нужно просто понять, что излюбленным методом приспешников Американской империи, используемым ими для оправдания своих действий за рубежом, является «чрезвычайное положение», объявленное после событий 9/11 и с того времени продолжающееся без послаблений благодаря «существующей угрозе» «терроризма». Внутренний эквивалент этой «войны» планово реализуется с 11 сентября.
Это позволяет руководящим лицам в правительстве США поддерживать «режим изъятий» из верховенства права. Джорджо Агамбен в своей книге «Чрезвычайное положение» определяет данное выражение как экстренные действия правительства, ставшие следствием явного политического кризиса. В силу этого, действия таких руководителей представляют собой нечто среднее между обычными политическими операциями и правовыми. Эту «ничейную полосу» правительственной политики не только трудно определить, она ещё влечёт за собой «приостановку всего существующего юридического порядка». Таким образом, посредством введения чрезвычайного положения правительство фактически приостанавливает действие закона в отношении себя, пытаясь при этом сохранить некое подобие правопорядка с целью консолидации своей власти и контроля.
Что касается вопроса ограниченности ресурсов, то никто иной как Всемирный Банк произвёл обстоятельное прогнозное исследование спроса и предложения на ближайшее будущее. Исходя из нынешнего потребления и его роста в ближайшем прошлом в нём прогнозируется, что к 2030 году спрос на продовольствие повысится на 50 процентов, на мясо – на 85 процентов, на нефть – на 20 миллионов баррелей в день, а на воду – на 32 процента. С этим согласуется тревожная статистика и предсказания в отношении предложения. В докладе констатируется, что за последнее десятилетие темпы роста мирового производства продовольствия упали до 1,1 процента и продолжают снижение, тогда как потребление продовольствия в мире обогнало производство за семь из восьми лет между 2000 и 2008 годами. Далее, по оценкам Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН и Программы ООН по окружающей среде, 16 процентов используемой сейчас пахотной земли деградировало. В будущем вероятно появление усиливающейся конкуренции между различными способами использования земли, в том числе продовольственным растениеводством, животноводством и т.п., а также расползающимися городами мира. Текущий уровень изъятия воды из рек, грунтовых вод и прочих ресурсов во многих частях мира уже превышает возможности окружающей среды. Более миллиарда людей проживают на территории водных бассейнов, в которых физическая нехватка воды носит абсолютный характер; к 2025 году эта цифра согласно прогнозам должна вырасти до двух миллиардов, при этом до двух третей населения мира будет жить в условиях дефицита воды (главным образом в странах, не входящих в ОЭСР). Что касается нефти, Международное энергетическое агентство последовательно предупреждало, что в связи с «восстановлением» мировой экономики имеется значительный риск нового «сокращения предложения». Кроме этого, главный экономист МЭА утверждает, что к 2020 году может наступить пик добычи.
Вывод из всех этих фактов почти очевиден – если ресурсы даже относительно скудны, а привычный уровень потребления и тяга к нему среди наций продолжают расти, особенно среди граждан Империи (как было подтверждено выше), и если контроль над этими ресурсами является целью Империи, но Империя потребляет больше ресурсов, чем она может логистически или экономически контролировать из-за естественной ограниченности этих самих ресурсов и (или) потребления большего количества ресурсов, чем есть у неё в наличии, либо необходимо для её выживания, то мощь Империи естественным и закономерным образом иссякнет в ходе резкого упадка и это произойдёт скоро.
В ситуации, когда все индикаторы, предсказывающие, что противоречия потребления ресурсов Империей, круга желаемого контроля ресурсов, нехватки ресурсов, а также противоречие между использованием ресурсом и их контролем готовы максимально обостриться всего через несколько лет, а не десятилетий, время начать планировать постимперское будущее. В связи с этим, любой психолог, читающий настоящий анализ, различит основные положения «реалистической теории конфликта», которая объясняет то, как в результате конфликта целей и конкуренции за ограниченные ресурсы может возникнуть межгрупповая враждебность. Основной довод в пользу того, чтобы ввести эту психологическую теорию в предмет обсуждения, состоит в том, что в ней сделан вывод о том, что трения между группами можно понизить только при наличии целей высшего порядка, которые поощряют объединённые, совместные действия. Отметьте совпадение этического, правового и психологического анализа гнёта Империи: самое действенное решение проблемы гнёта, господства (империи) и конфликта – это объединённые, совместные действия, а не попытка установления контроля или разрушения народов и государств, стоящих на пути нашего контроля.
Мы видели, что прогрессивисты имели в своём распоряжении стандартный двухаспектный аргумент против империи – американской либо любой другой. По убедительным причинам прогрессивисты последовательно взывали к этическим и юридическим аргументам, подходящим для того, чтобы препятствовать стремлениям к мировому и ресурсному доминированию. В настоящем очерке высказывается мнение о том, что два этих солидных аргумента должны сочетаться с институционально-логическим анализом, чтобы показать не только внутренние, естественные ограничения для империи, но и доводы, объясняющие, как и почему из-за высокомерного пренебрежения естественными пределами необузданного потребления, соединённого с попытками единолично контролировать чужие ресурсы и народы, должна окончательно распасться «империя»…
