Москва, 23 ноября – Наша Держава (Михаил Назаров). Двадцать третьего ноября 1924 года
– умер во Франции следователь Николай Алексеевич Соколов, расследовавший
убийство Царской Семьи
– умер во Франции следователь Николай Алексеевич Соколов, расследовавший
убийство Царской Семьи
Николай Алексеевич Соколов
(21.5.1882–23.11.1924), следователь по делу об убийстве Царской Семьи. Родился
в купеческой семье в Мокшане Пензенской губернии. Закончил гимназию в Пензе,
затем юридический факультет Харьковского университета. В 1907 г. Николай Алексеевич
стал судебным следователем Краснослободского участка родного Мокшанского уезда.
Это было смутное время так называемой «первой революции» со
всплеском преступности. Соколов отличился в расследовании многих трудных дел и
в 1911 г.
получил назначение следователем по важнейшим делам Пензенского окружного суда.
Простые люди уважали его за честность, по-христиански доброе и справедливое
отношение даже к преступникам, искреннее стремление каждый раз войти в их
положение и понять мотивы поступков.
(21.5.1882–23.11.1924), следователь по делу об убийстве Царской Семьи. Родился
в купеческой семье в Мокшане Пензенской губернии. Закончил гимназию в Пензе,
затем юридический факультет Харьковского университета. В 1907 г. Николай Алексеевич
стал судебным следователем Краснослободского участка родного Мокшанского уезда.
Это было смутное время так называемой «первой революции» со
всплеском преступности. Соколов отличился в расследовании многих трудных дел и
в 1911 г.
получил назначение следователем по важнейшим делам Пензенского окружного суда.
Простые люди уважали его за честность, по-христиански доброе и справедливое
отношение даже к преступникам, искреннее стремление каждый раз войти в их
положение и понять мотивы поступков.
Постоянное общение на охоте с деревней, с
крестьянами усилило в нём понимание и любовь ко всему народному, русскому,
патриархальному; достоинства и недостатки своего народа он знал и чувствовал
очень глубоко. Он прекрасно понимал и не раз говорил, что «без Бога на небе и
без Царя на земле России и русскому народу не жить». В 1914 г. Соколов получил
звание надворного советника (подполковника по военной табели). Несмотря на
молодость, он был избран председателем союза судебных следователей Пензенского
окружного суда, что само по себе свидетельствует о многом.
крестьянами усилило в нём понимание и любовь ко всему народному, русскому,
патриархальному; достоинства и недостатки своего народа он знал и чувствовал
очень глубоко. Он прекрасно понимал и не раз говорил, что «без Бога на небе и
без Царя на земле России и русскому народу не жить». В 1914 г. Соколов получил
звание надворного советника (подполковника по военной табели). Несмотря на
молодость, он был избран председателем союза судебных следователей Пензенского
окружного суда, что само по себе свидетельствует о многом.
Февральскую
революцию Николай Алексеевич воспринял как катастрофу и тем более
богоборческий октябрьский
переворот. Он с глубокой сердечной болью принял известие об отречении Царя, наотрез отказался
сотрудничать с советами. Сославшись на болезнь сердца, уволился со службы. Убийство Государя и всей Царской
Семьи побудило его, переодевшись в крестьянское платье, отправиться в
Сибирь, к белым. Долг призывал его туда, где поднималось знамя национальной
борьбы с захватчиками власти.
революцию Николай Алексеевич воспринял как катастрофу и тем более
богоборческий октябрьский
переворот. Он с глубокой сердечной болью принял известие об отречении Царя, наотрез отказался
сотрудничать с советами. Сославшись на болезнь сердца, уволился со службы. Убийство Государя и всей Царской
Семьи побудило его, переодевшись в крестьянское платье, отправиться в
Сибирь, к белым. Долг призывал его туда, где поднималось знамя национальной
борьбы с захватчиками власти.
Скрываясь от большевиков во время своего ухода из
Пензы через Сызрань и Уфу, Николай Алексеевич имел вид бродяги. А его доброе и
справедливое отношение к преступникам спасло ему в этом походе жизнь. В книге генерала М.К. Дитерихса есть
рассказ о том (с. 177), как в одной деревне Соколов наткнулся на мужика,
который года за три до этого был изобличен им в убийстве и ограблении своей
жертвы. Мужик был присужден к большому наказанию, однако революция освободила
его и дала ему возможность вернуться к себе в деревню. Он узнал Соколова, и
Соколов узнал его. Кругом были красноармейцы. Мужик мог легко отомстить. Но он
не сделал этого, взял к себе в избу, накормил и дал переночевать. А наутро,
отправляя Николая Алексеевича, принес ему старую, продранную шапку и подал со
словами: «Одень эту, а то твоя хороша, догадаются».
Пензы через Сызрань и Уфу, Николай Алексеевич имел вид бродяги. А его доброе и
справедливое отношение к преступникам спасло ему в этом походе жизнь. В книге генерала М.К. Дитерихса есть
рассказ о том (с. 177), как в одной деревне Соколов наткнулся на мужика,
который года за три до этого был изобличен им в убийстве и ограблении своей
жертвы. Мужик был присужден к большому наказанию, однако революция освободила
его и дала ему возможность вернуться к себе в деревню. Он узнал Соколова, и
Соколов узнал его. Кругом были красноармейцы. Мужик мог легко отомстить. Но он
не сделал этого, взял к себе в избу, накормил и дал переночевать. А наутро,
отправляя Николая Алексеевича, принес ему старую, продранную шапку и подал со
словами: «Одень эту, а то твоя хороша, догадаются».
Предъявив рекомендательные письма в администрации
адмирала А.В. Колчака, Соколов
получил назначение в Омский Окружной суд судебным следователем по особо важным
делам. Первая встреча с адмиралом Колчаком состоялась 5 февраля 1919 г., а уже 7 февраля
Николай Алексеевич начал свой тяжелейший труд по раскрытию ритуального убийства
Царской Семьи. Имея широчайшие полномочия, он не знал ни сна, ни отдыха. 3
марта ему вручается охранная грамота.
адмирала А.В. Колчака, Соколов
получил назначение в Омский Окружной суд судебным следователем по особо важным
делам. Первая встреча с адмиралом Колчаком состоялась 5 февраля 1919 г., а уже 7 февраля
Николай Алексеевич начал свой тяжелейший труд по раскрытию ритуального убийства
Царской Семьи. Имея широчайшие полномочия, он не знал ни сна, ни отдыха. 3
марта ему вручается охранная грамота.
«Верховный правитель России. 3 марта 1919 г. № 588/Б-32, гор.
Омск.
ВСЕМ
Настоящим повелеваю всем местам и лицам исполнять безпрекословно и точно все
законные требования Судебного Следователя по особо важным делам Н.А. Соколова и
оказывать ему содействие при выполнении возложенных на него по моей воле
обязанностей по производству предварительных следствий об убийстве бывшего
Императора, его семьи и Великих князей.
Адмирал А. Колчак. Исполняющий обязанности директора канцелярии Верховного
правителя генерал-майор В. Мартьянов».
Омск.
ВСЕМ
Настоящим повелеваю всем местам и лицам исполнять безпрекословно и точно все
законные требования Судебного Следователя по особо важным делам Н.А. Соколова и
оказывать ему содействие при выполнении возложенных на него по моей воле
обязанностей по производству предварительных следствий об убийстве бывшего
Императора, его семьи и Великих князей.
Адмирал А. Колчак. Исполняющий обязанности директора канцелярии Верховного
правителя генерал-майор В. Мартьянов».
4 марта следователь Соколов выезжает в
Екатеринбург и в Алапаевск… С 8 марта по 11 июня 1919 г. Соколов проводил
следственные действия в Екатеринбурге. Изучив все материалы, которые были
собраны до него, Соколов вновь и вновь лично осматривал дом Ипатьева в
Екатеринбурге, расспрашивал очевидцев и допрашивал свидетелей. Как только сошёл
снег, он организовал небывалые по масштабам поисковые работы в урочище Четырех
Братьев и на много километров вокруг. Были обследованы 29 шахт, но всё вело к
Ганиной яме.
Екатеринбург и в Алапаевск… С 8 марта по 11 июня 1919 г. Соколов проводил
следственные действия в Екатеринбурге. Изучив все материалы, которые были
собраны до него, Соколов вновь и вновь лично осматривал дом Ипатьева в
Екатеринбурге, расспрашивал очевидцев и допрашивал свидетелей. Как только сошёл
снег, он организовал небывалые по масштабам поисковые работы в урочище Четырех
Братьев и на много километров вокруг. Были обследованы 29 шахт, но всё вело к
Ганиной яме.
Пройдя пешком 20 верст от Екатеринбурга до
урочища Четырех Братьев по старой Коптяковский дороге, осмотрев местность
вокруг этого урочища, допросив жителей деревни Коптяки и смотрителей железной
дороги, проведя доступные в то время криминалистические экспертизы, Соколов
пришел к однозначному выводу: Царская Семья была убита, трупы расчленены и
сожжены при помощи керосина, а обугленные останки уничтожены серной кислотой
«до пепла».
урочища Четырех Братьев по старой Коптяковский дороге, осмотрев местность
вокруг этого урочища, допросив жителей деревни Коптяки и смотрителей железной
дороги, проведя доступные в то время криминалистические экспертизы, Соколов
пришел к однозначному выводу: Царская Семья была убита, трупы расчленены и
сожжены при помощи керосина, а обугленные останки уничтожены серной кислотой
«до пепла».
Было установлено, что ровно через сутки после
зверства в Екатеринбурге в Алапаевске были убиты Великие князья Сергей
Михайлович, Игорь Константинович, Иоанн Константинович, Константин
Константинович, князь Владимiр Палей, Елисавета Феодоровна – Великая
княгиня, сестра Царицы, инокиня Варвара.
зверства в Екатеринбурге в Алапаевске были убиты Великие князья Сергей
Михайлович, Игорь Константинович, Иоанн Константинович, Константин
Константинович, князь Владимiр Палей, Елисавета Феодоровна – Великая
княгиня, сестра Царицы, инокиня Варвара.
Расследование по убийству в Алапаевске начал 11
октября 1918 г.
член Екатеринбургского окружного суда И. А. Сергеев. 7 февраля 1919 г. его возглавил Н.А.
Соколов. Непосредственный начальник Николая Алексеевича генерал М.К. Дитерихс,
характеризуя тройное убийство летом 1918 г. в пределах бывшей тогда Пермской
губернии (Царской Семьи, брата Государя Великого князя Михаила Александровича
и алапаевских узников), называл их «особо исключительными по зверству и
изуверству, полными великого значения, характера и смысла для будущей истории
русского народа».
октября 1918 г.
член Екатеринбургского окружного суда И. А. Сергеев. 7 февраля 1919 г. его возглавил Н.А.
Соколов. Непосредственный начальник Николая Алексеевича генерал М.К. Дитерихс,
характеризуя тройное убийство летом 1918 г. в пределах бывшей тогда Пермской
губернии (Царской Семьи, брата Государя Великого князя Михаила Александровича
и алапаевских узников), называл их «особо исключительными по зверству и
изуверству, полными великого значения, характера и смысла для будущей истории
русского народа».
Карты местности и свидетельские показания, ещё
свежие следы жуткого преступления, безмолвные свидетели – вещественные
доказательства… всё было собрано и описано. Полторы сотни фотографий,
лабораторные исследования бурых пятен крови на досках пола расстрельной
комнаты, пробы грунта, пропитанного человеческим жиром (из костров на Ганиной
яме), обожженные лоскуты одежды и кожи. А затем последовал длинный и опасный
путь через Омск и Читу на Харбин для спасения следственного материала. Но и
здесь он продолжает работать, анализировать и систематизировать находки,
допрашивать всех, кто имел к этому делу хотя бы малое отношение.
свежие следы жуткого преступления, безмолвные свидетели – вещественные
доказательства… всё было собрано и описано. Полторы сотни фотографий,
лабораторные исследования бурых пятен крови на досках пола расстрельной
комнаты, пробы грунта, пропитанного человеческим жиром (из костров на Ганиной
яме), обожженные лоскуты одежды и кожи. А затем последовал длинный и опасный
путь через Омск и Читу на Харбин для спасения следственного материала. Но и
здесь он продолжает работать, анализировать и систематизировать находки,
допрашивать всех, кто имел к этому делу хотя бы малое отношение.
После гибели адмирала Колчака Соколов перебрался
в Европу. 16 июня 1920 г.
Николай Алексеевич прибыл в Париж, в предместье которого поселился. Здесь его
труд продолжается: он пишет отчет о расследовании убийства Царской Семьи для вдовствующей Императрицы Марии
Феодоровны. Факт убийства установлен, убийцы известны, попытка сокрытия
следов преступления налицо. Десятки свидетелей опрошены, улики собраны, восемь
томов дела подготовлено для передачи в суд. Только суда нет человеческого,
потому что нет законного государства, законной власти, в СССР царит беззаконие
и террор, на Западе – ложь и равнодушие…
в Европу. 16 июня 1920 г.
Николай Алексеевич прибыл в Париж, в предместье которого поселился. Здесь его
труд продолжается: он пишет отчет о расследовании убийства Царской Семьи для вдовствующей Императрицы Марии
Феодоровны. Факт убийства установлен, убийцы известны, попытка сокрытия
следов преступления налицо. Десятки свидетелей опрошены, улики собраны, восемь
томов дела подготовлено для передачи в суд. Только суда нет человеческого,
потому что нет законного государства, законной власти, в СССР царит беззаконие
и террор, на Западе – ложь и равнодушие…
Николай Алексеевич Соколов был найден мертвым в
саду дома, где жил. Было ему всего 42 года, и и причина смерти точно не была
установлена. Но что бы впоследствии ни пытались утверждать другие
«исследователи», они по сути ничего не могли противопоставить
железной логике следователя Соколова. На его скромной могиле во французском
городе Сальбри начертаны слова из Псалтири «Правда Твоя – правда вовеки!».
саду дома, где жил. Было ему всего 42 года, и и причина смерти точно не была
установлена. Но что бы впоследствии ни пытались утверждать другие
«исследователи», они по сути ничего не могли противопоставить
железной логике следователя Соколова. На его скромной могиле во французском
городе Сальбри начертаны слова из Псалтири «Правда Твоя – правда вовеки!».
Частично использована статья протоиерея Сергий
Вогулкина, профессора, доктора медицинских наук, проректора по науке и развитию
Уральского гуманитарного института, Екатеринбург
http://orthodox.etel.ru/2008/17/_delo.htm
Вогулкина, профессора, доктора медицинских наук, проректора по науке и развитию
Уральского гуманитарного института, Екатеринбург
http://orthodox.etel.ru/2008/17/_delo.htm
Незаконченная книга Н.А. Соколова «Убийство
царской семьи» («смерть настигла его посреди работы», — пишет в
предисловии ее публикатор князь Н. Орлов) была напечатана в 1925 году. Однако
многое в опубликованном тесте настораживает: как готовили публикаторы к печати
книгу, написанную «до середины»?
царской семьи» («смерть настигла его посреди работы», — пишет в
предисловии ее публикатор князь Н. Орлов) была напечатана в 1925 году. Однако
многое в опубликованном тесте настораживает: как готовили публикаторы к печати
книгу, написанную «до середины»?
Выводы следствия Соколова к тому времени уже были
изложены в книгах Р. Вильтона и М.К. Дитерихса, имевших копии следственного
дела. Это прежде всего вывод о ритуальном убийстве Царской Семьи. Известно, что
Соколов продолжать собирать сведения именно в этом направлении – о причастности
к цареубийству еврейского банкира Я. Шиффа, главы американского финансового
мiра, финансировавшего революцию в России. В 1939 г. в белградском
«Царском вестнике» (№ 672) было опубликовано такое свидетельство об
этом:
изложены в книгах Р. Вильтона и М.К. Дитерихса, имевших копии следственного
дела. Это прежде всего вывод о ритуальном убийстве Царской Семьи. Известно, что
Соколов продолжать собирать сведения именно в этом направлении – о причастности
к цареубийству еврейского банкира Я. Шиффа, главы американского финансового
мiра, финансировавшего революцию в России. В 1939 г. в белградском
«Царском вестнике» (№ 672) было опубликовано такое свидетельство об
этом:
Яков Шифф
«Сведения о контактах Я. Шифа и Я. Свердлова были
лично сообщены Соколовым в октябре 1924 года, то есть за месяц до внезапной его
кончины, его другу, знавшему его еще как гимназиста пензенской гимназии. Этот
личный друг Соколова видел и оригинальные ленты, и их расшифрованный текст.
Соколов, как можно видеть из его письма своему другу, считал себя
«обреченным», а потому он и просил своего друга прибыть к нему во
Францию, чтобы передать ему лично факты и документы чрезвычайной важности.
Доверять почте этот материал Соколов не решался, так как письма его по большей
части не доходили. Кроме того, Соколов просил своего друга ехать с ним в
Америку к Форду [автопромышленнику, вошедшему в конфликт с еврейством. – Ред.
«РИ»], куда последний звал его как главного свидетеля по делу
возбуждаемого им процесса против банкирского дома [основанного Шиффом] «Кун, Лёб и К». Процесс этот должен был начаться в феврале 1925 года.
Поездка, однако, не состоялась, так как Соколов, которому в то время было сорок
с небольшим лет, внезапно умер в ноябре 1924 года. В первое посещение Соколовым
Форда тот советовал ему не возвращаться в Европу, говоря, что это возвращение
грозит ему опасностью. Соколов не послушал Форда, имевшего, очевидно, основание
отговаривать Соколова от поездки в Европу. Как известно, Соколовым были
опубликованы материалы об убийстве Царской Семьи. Русское и французское издания
не вполне идентичны. Полное опубликование следственного материала, в том числе
и текста телеграммы, оказалось для Соколова невозможным, так как издательства
не соглашались на их опубликование, очевидно опасаясь неприятностей со стороны
Всемiрного Еврейского союза».
лично сообщены Соколовым в октябре 1924 года, то есть за месяц до внезапной его
кончины, его другу, знавшему его еще как гимназиста пензенской гимназии. Этот
личный друг Соколова видел и оригинальные ленты, и их расшифрованный текст.
Соколов, как можно видеть из его письма своему другу, считал себя
«обреченным», а потому он и просил своего друга прибыть к нему во
Францию, чтобы передать ему лично факты и документы чрезвычайной важности.
Доверять почте этот материал Соколов не решался, так как письма его по большей
части не доходили. Кроме того, Соколов просил своего друга ехать с ним в
Америку к Форду [автопромышленнику, вошедшему в конфликт с еврейством. – Ред.
«РИ»], куда последний звал его как главного свидетеля по делу
возбуждаемого им процесса против банкирского дома [основанного Шиффом] «Кун, Лёб и К». Процесс этот должен был начаться в феврале 1925 года.
Поездка, однако, не состоялась, так как Соколов, которому в то время было сорок
с небольшим лет, внезапно умер в ноябре 1924 года. В первое посещение Соколовым
Форда тот советовал ему не возвращаться в Европу, говоря, что это возвращение
грозит ему опасностью. Соколов не послушал Форда, имевшего, очевидно, основание
отговаривать Соколова от поездки в Европу. Как известно, Соколовым были
опубликованы материалы об убийстве Царской Семьи. Русское и французское издания
не вполне идентичны. Полное опубликование следственного материала, в том числе
и текста телеграммы, оказалось для Соколова невозможным, так как издательства
не соглашались на их опубликование, очевидно опасаясь неприятностей со стороны
Всемiрного Еврейского союза».
Однако, странным образом, в изданной уже в 1925 г. книге «Убийство
Царской Семьи. Из записок судебного следователя Н.А. Соколова» теме
ритуального убийства и причастности к этому евреев не уделено внимания. Не
упоминается даже о приезде в Екатеринбург чернобородого раввина и о посещении
им места уничтожения тел, не дается должной оценки надписям в Ипатьевском доме,
которые явно были сделаны теми, кто сознавал ритуальный смысл этого убийства
именно в иудейском значении. (Одна из надписей, на немецком языке, является
парафразой стихотворения Гейне об убийстве последнего вавилонского царя
Валтасара за то, что он осквернил своими устами еврейские священные сосуды.)
Кроме того, зная «исключительную преданность» Соколова Царской Семье
(характеристика, данная ему генералом Дитерихсом, с. 176) – Николай Алексеевич
считал свое служение ей и после цареубийства делом всей своей жизни – странно
читать передаваемые им резко критические замечания в адрес
«истерички» и «религиозной фанатички» Государыни Александры
Феодоровны, которая якобы диктовала Государю свою волю в управлении страной, и
потому всё пришло к краху… Такую клевету февралистов Соколов повторять никак
не мог, это не его слова и мысли в книге.
Царской Семьи. Из записок судебного следователя Н.А. Соколова» теме
ритуального убийства и причастности к этому евреев не уделено внимания. Не
упоминается даже о приезде в Екатеринбург чернобородого раввина и о посещении
им места уничтожения тел, не дается должной оценки надписям в Ипатьевском доме,
которые явно были сделаны теми, кто сознавал ритуальный смысл этого убийства
именно в иудейском значении. (Одна из надписей, на немецком языке, является
парафразой стихотворения Гейне об убийстве последнего вавилонского царя
Валтасара за то, что он осквернил своими устами еврейские священные сосуды.)
Кроме того, зная «исключительную преданность» Соколова Царской Семье
(характеристика, данная ему генералом Дитерихсом, с. 176) – Николай Алексеевич
считал свое служение ей и после цареубийства делом всей своей жизни – странно
читать передаваемые им резко критические замечания в адрес
«истерички» и «религиозной фанатички» Государыни Александры
Феодоровны, которая якобы диктовала Государю свою волю в управлении страной, и
потому всё пришло к краху… Такую клевету февралистов Соколов повторять никак
не мог, это не его слова и мысли в книге.
В предисловии за подписью князя Н. Орлова
утверждается при этом, что «Соколову пришлось много и болезненно бороться за
отстояние этой правды от тех, кто пытались использовать ее в своих личных
целях… Он решился сам огласить истину – сам от себя, а не под флагом какой бы
то ни было политической партии». Похоже, эта фраза выдает главную цель
публикаторов: представить цензурированный и искореженный ими труд Соколова как
«истину в последней инстанции», косвенно опровергающую главные выводы
таких «антисемитов», как Дитерихс и Вильтон.
утверждается при этом, что «Соколову пришлось много и болезненно бороться за
отстояние этой правды от тех, кто пытались использовать ее в своих личных
целях… Он решился сам огласить истину – сам от себя, а не под флагом какой бы
то ни было политической партии». Похоже, эта фраза выдает главную цель
публикаторов: представить цензурированный и искореженный ими труд Соколова как
«истину в последней инстанции», косвенно опровергающую главные выводы
таких «антисемитов», как Дитерихс и Вильтон.
Трудно сейчас судить о том, что удалось на самом
деле установить А.Н. Соколову. Но действия неких сил, стремившихся помешать
следствию, очевидны. Часть следственных материалов пропала еще при эвакуации
через Сибирь во Владивосток (из 50 ящиков дошло лишь 29), часть по пути оттуда
в Европу, часть – после загадочной смерти Соколова. Затем и Форд, после
нескольких покушений и под угрозой банкротства, был вынужден извиниться перед
банкирами за свой «антисемитизм», признал все свои статьи
«ошибочными» и больше не касался этой темы.
деле установить А.Н. Соколову. Но действия неких сил, стремившихся помешать
следствию, очевидны. Часть следственных материалов пропала еще при эвакуации
через Сибирь во Владивосток (из 50 ящиков дошло лишь 29), часть по пути оттуда
в Европу, часть – после загадочной смерти Соколова. Затем и Форд, после
нескольких покушений и под угрозой банкротства, был вынужден извиниться перед
банкирами за свой «антисемитизм», признал все свои статьи
«ошибочными» и больше не касался этой темы.
Часть следственных материалов и вещественных
доказательств, в том числе частицы мощей Царственных мучеников в специальном
сундучке, оказались в эмиграции в руках М.Н. Гирса, председателя Совещания послов
(объединившего в основном послов Временного правительства, то есть февралистов
и масонов). Незадолго до своей смерти Гирс передал их для хранения графу В.Н.
Коковцеву, а тот – масонскому лидеру В.А. Маклакову. Все они отказались
передать эти реликвии Русской
Зарубежной Церкви и хранили неподобающим образом в одном из парижских
банков. В годы войны след их теряется. О судьбе этих реликвий см. нашу
отдельную статью «Тайна Царских
мощей в русской эмиграции».
доказательств, в том числе частицы мощей Царственных мучеников в специальном
сундучке, оказались в эмиграции в руках М.Н. Гирса, председателя Совещания послов
(объединившего в основном послов Временного правительства, то есть февралистов
и масонов). Незадолго до своей смерти Гирс передал их для хранения графу В.Н.
Коковцеву, а тот – масонскому лидеру В.А. Маклакову. Все они отказались
передать эти реликвии Русской
Зарубежной Церкви и хранили неподобающим образом в одном из парижских
банков. В годы войны след их теряется. О судьбе этих реликвий см. нашу
отдельную статью «Тайна Царских
мощей в русской эмиграции».
Отметим также, что в брюссельском Храме-памятнике
свв. Царственным Мученикам были замурованы другие реликвии, вывезенные из
Сибири самим Соколовым: две баночки с землей, пропитанной человеческими сальными
массами. Они были переданы им на временное хранение князю А.А.
Ширинскому-Шихматову, затем его сыном Кириллом были вручены в 1940 г. в Париже митрополиту
Серафиму (Лукьянову). Эти реликвии были помещены в особый ларец, который и был
потом замурован в стену Храма-Памятника.
свв. Царственным Мученикам были замурованы другие реликвии, вывезенные из
Сибири самим Соколовым: две баночки с землей, пропитанной человеческими сальными
массами. Они были переданы им на временное хранение князю А.А.
Ширинскому-Шихматову, затем его сыном Кириллом были вручены в 1940 г. в Париже митрополиту
Серафиму (Лукьянову). Эти реликвии были помещены в особый ларец, который и был
потом замурован в стену Храма-Памятника.
