Нина Васильевна Карташова
Москва, 19 ноября — Наша Держава (Марина Струкова). Нина Васильевна Карташова – последняя аристократка русской поэзии не только по духу, но и по происхождению, что придаёт её стихам особое чувство ответственности за свой народ, свойственное истинной национальной элите.
Уважаемая редакция! Попала мне в руки книга стихов Нины Карташовой «Слава России». Её стихи меня взволновали. Я таких раньше не читал. Дай Бог ей здоровья. Владимир Николаевич Кузаков Архангельская обл., Плесецкий р-н, ИК-21, отряд 4
Помню, как читала она стихи в Славянском центре, в зале с высокими стрельчатыми окнами, портретом последнего императора. Поэтесса одета в эффектное платье придворной дамы, словно героиня исторического фильма. Её жесты величественны, осанка горда, голос звучен. С жаром пророчицы она взывает к народу: «Держитесь, братья! Это лишь начало. / А смерти нет. Не бойтесь умереть. / Торжественная солнечная медь / Седьмой трубы Архангела звучала: / Держитесь, братья, это лишь начало».
Её поэзия осознанно традиционна, выверена в соответствии с давними канонами русской лирики. Нина Васильевна вкладывает душу в свои строки: «В штатском шатаясь, в позоре и сраме. / Вечная память златым эполетам! / Не были русские люди рабами. / Вы, офицеры, забыли об этом… / Власть и начальство. Всё так. Но вы сами / трубные марши в гитарах растлили. / Не были русские люди рабами. / Даже советские русскими были…»
Любовь к Родине является импульсом, направляющим развитие её сюжетов. В стихах Нины Карташовой тесно взаимосвязано национальное и личное. Она сторонница патриархальных устоев, строгой нравственности, вековых испытанных взглядов на иерархию власти.
Тема царя и царской власти одна из важнейших для поэтессы. Монархия — фундамент государства. Власть Божия и власть царская — вертикаль, ось мира. Святые подвижники и просто верующие люди — основа общества. Архаические слои народного сознания хранят формулу истинной власти, освящённой свыше, и Нина Васильевна пишет, ориентируясь на эту формулу. Квинтэссенцией её поэзии являются строки, которые она ставит эпиграфом к своим выступлениям: «Моя поэзия — судьба, а не профессия. / Моя религия — Христос, не чужебесие. / Мое Отечество — святая Русь державная. / Всё остальное для меня — не главное».
…Порой стихи Нины Васильевны осознанно назидательны, она строго советует жить так, как кажется правильным именно ей. Но источник этой назидательности — боль за народ. «Ты воин в Поле безоружный, / Народ свой бедный не злословь…», «Помогите тому, кто слабее…», «Люби своих — и обессилеет враг!». Характерные черты её творчества — уверенность в себе и нации, надежда на действенность слова — обличающего, призывающего. Это мироощущение человека, который убеждён, что творит судьбу страны. Несомненно, оно дано поэтессе как наследие предков.
Дворянство России изначально формировалось из тех, кто защищал и крепил её мощь, вёл к победам. Это не новомодная псевдоэлита аферистов-олигархов и лицемеров-политиков, которая «ест с герба на блюде». Ответственность истинной аристократии за свой народ и государство осталась у немногих, она в крови, а не на банковском счёте.
Личная нравственная позиция Нины Васильевны достойна уважения, тем более что она никогда не противоречит себе. Таким видит поэтесса характер настоящей русской женщины:
«Я нищая, но я не побирушка. / Пред храмом встать с протянутой рукой? / Да никогда! По мне уж голод лучше. / И лучше — со святыми упокой».
В наши дни для русской гражданской лирики характерен интерес к апокалиптике. Предощущение последних времён порождено крушением сильной государственности, социальными проблемами, сломом моральных норм. Там, где неверующий видит промахи реформаторов, верующий усматривает новый этап приближения к Божьему Суду.
Рассматриваемые в таком ключе правители кажутся носителями инфернального зла, в котором глобализация ведёт к власти Антихриста. И здесь русский народ — последняя надежда человечества — удерживает мир на краю бездны.
Поэтесса смотрит в будущее с надеждой и отвагой, хотя кому, как не ей, находящейся в центре русской оппозиции, знать о слабости окружающих и ненадёжности лидеров.
«Вождя не вижу в русском стане. / Терпенье и безплатный труд. / С двойным гражданством россияне / За экстремизм меня сметут. / Но всё же я смиренным слогом / Напомню русским об одном: / Смиряться надо перед Богом, / Но не смиряться перед злом!»
Её философия преисполнена святым чаянием спасения Отечества и спасения души, что взаимосвязано.
О любви Нина Васильевна рассуждает не одержимо-страстно, а со спокойным достоинством женщины, умеющей взвешивать слова, ожидающей от своего избранника рыцарственности и понимания своих чувств. Это монолог требовательный, но требует она только, чтобы мужчина соответствовал своему предназначению — быть защитником, созидателем. «Ты говоришь: «Прощай, Славянка!» — / Прощаю. И благословлю: / Воюй! Горда твоя осанка / И взгляд, который я люблю! / Воюй. Мечом, крестом и словом. / Не медли, ангел ждёт, трубя. / Ты не один в строю Христовом. — / «Иду, Славянка! За тебя!»»
Её тексты богаты мудростью, порождённой крепкой верой и правильным пониманием мира. Это почти афоризмы: «Не бойся старости — оттуда ближе Бог!», «Что тело без души? Холодный труп. / А что душа без тела? Божья тайна», «Не победить врага в бою земном, / Когда слабеем мы в бою духовном», «Многобожие — суть безбожие, / Многовластие — суть безвластие», «Спасай Отечество — спасешь себя».
Несмотря на объективное видение происходящего в России, Нина Карташова оптимистична. Она автор множества светлых стихотворений, которые передают настроение надежды, радости, единства с родной природой и горним миром, отражённым в ней, как в зеркале. Она воспринимает жизнь как дар, за который должно благодарить Творца, потому что, несмотря ни на что, на земле всегда останутся и любовь, и верность, и справедливость, и отвага. Сделать правильный выбор должны мы сами. Посему «На эту страницу цветок заложи, / И лучшему, ближнему так и скажи: / Во имя добра удалимся от зла…». Звучит по-библейски просто.
