Москва, 8 октября – Наша Держава (Виктор Дёмин). Пока Генеральная Ассамблея обсуждала проблемы реализации Целей развития тысячелетия, дипломатов занимал и другой вопрос: стоит ли по-прежнему считать Америку супердержавой, каковой она объявила себя после распада Советского Союза, или пришло, наконец, время освободиться от её опеки?
В 1991 году Соединённые Штаты посчитали, что после «кончины» главного противника военные расходы сократятся, и начнётся период безоблачного процветания. После операции «Буря в пустыне» президент Джордж Буш (отец) действительно начал снижать численность вооружённых сил, а его последователь Билл Клинтон продолжил и даже ускорил этот тренд.
Однако избранный в 1995 году республиканский Конгресс поставил под сомнение правильность такого выбора и предложил провести перевооружение, пусть даже и не имея никаких определённых врагов на примете. Так нео-консерваторы установили в своей стране режим готовности к агрессии, и всё ради создания первой глобальной империи.
Теракт 11 сентября 2001 года стал только поводом, который президент Джордж Буш (сын) использовал для вторжения в Афганистан и Ирак, Ливию и Сирию, Сомали и Судан, а затем, закончив с Ираком, развернулся в сторону Китая.
Военный бюджет Соединённых Штатов рос как на дрожжах и превысил 40 процентов мировых военных расходов. Однако предел этому сумасбродству всё-таки был положен: экономический кризис вынудил Вашингтон снова урезать военный бюджет. За один год Пентагон распустил пятую часть своей армии и приостановил несколько исследовательских программ. Это первое резкое сокращение — только начало, которое уже порядком расшатало систему. Ясно, что, несмотря на мощь, превышающую военные силы двадцати крупнейших стран мира, включая Россию и Китай, Соединённые Штаты в настоящее время не в состоянии ввязаться в крупный военный конфликт.
Поэтому Вашингтону пришлось отказаться от военного удара по Сирии, когда российский флот развернулся вдоль средиземноморского побережья. После этого Пентагон должен был развернуть свои Томагавки с Красного моря в сторону Саудовской Аравии и Иордана. Сирия и её союзники ответили бы региональной войной, втянув Америку в более крупный конфликт, чем она могла себе позволить.
В статье, опубликованной в New York Times, президент Путин «открыл огонь». Он подчеркнул, что пресловутая «американская исключительность» — это оскорбление идеи равенства между людьми, которое может привести только к катастрофе. Стоя на трибуне ООН, президент Обама ответил, что ни один другой народ, включая Россию, не пожелал взвалить на свои плечи ношу, которую несут Соединённые Штаты. Если они и играли роль «полиции мира», то только для того, чтобы обеспечить это самое общечеловеческое равенство.
Посредничество не помогло: Соединённые Штаты намерены и в дальнейшем смотреть на весь остальной мир свысока, и готовы рассматривать равенство людей только как равенство своих подчинённых.
Но чары рассеялись. Президент Бразилии Дилма Руссефф сорвала аплодисменты, предложив Вашингтону принести извинения за свой вселенский шпионаж, в то время как президент Швейцарской Конфедерации осудил американскую политику силовых решений. Президент Боливии Эво Моралес призвал привлечь своих американских коллег к суду за преступления против человечности, а президент Сербии Томислав Николик обвинил международные суды в том, что они устраивают «маскарад», преследуя только противников «Империи» и т.д.
Критика со стороны горстки стран, выступающих против империализма, сменилась протестами со всех сторон, включая союзников Вашингтона.
Никогда ещё власть «хозяев» не подвергалась такому публичному осуждению — знак, что после сирийского отступления они никого больше не пугают.
