Москва, 7 сентября — Наша Держава. Всему цивилизованному миру известно словосочетание «Святая Русь». Наши
враги над ним с издевкой насмехаются. Для каждого же истинно русского
человека оно священно. А для людей верующих оно приобрело еще и
религиозный смысл. Но что означает понятие «Святая Русь», пожалуй, никто
не сможет объяснить вразумительно. До сих пор нет догматического,
принятого Церковью обоснования этому мистическому термину. Хотя на
протяжении нескольких веков многие богословы и философы пытались это
сделать. И только за последние 100 лет их соборная работа начала
приближаться к логическому завершению.
Сегодня я хочу познакомить читателей с одним из таких «немногих».
Это Валерий Степанович Миловатский – писатель, философ. По образованию
биолог-биохимик. До недавнего времени работал старшим преподавателем
Православного института Св. Иоанна Богослова (Москва). Автор нескольких
серьезных научных работ. Но речь пойдет о его уникальном романе
«Руссия». «Руссия» – это художественное произведении, и философский
трактат, и религиозное прозрение одновременно. И, что самое главное, он
представляет собой своего рода внецерковную (пока!) догматику Святой
Руси. Роман начинается с беседы главного героя с мудрым старцем:
«– Батюшка, я о России, о ней хочу спросить, – ответил юноша, – что будет с ней?
– А о Боге не спросил: будет ли Он в России? Или, по-твоему, это не так важно?
– Батюшка, батюшка, я и об этом думал, да вот спросилось о России почему-то…
– То-то же! Важнее Бога ничего не может быть! Бог, и только Он, Россию в обиду не даст.
– Почему же она все страдает и страдает?
Помолчав, старец сказал:
– Может быть, ты слышал: есть такая птица феникс?..
– Конечно, слышал. Но какое отношение она имеет к России? – юноша недоумевал.
– Воскреснет она!.. – Это же страна жизни – как и не воскреснуть
ей… А что бедствует, так Голгофа страдательна. Россиюшка же все еще на
Голгофе, хотя с креста и снята. Так что потерпим еще…
– Долго ли?
– Не очень.
– А что другим будет от России? Говорят же о ней чужеземцы “сфинкс”!
– Да, тайна. И тайна России не подвластна слабым человеческим
умам. Она во власти Бога. И тайна сия дана не нам и не иноземцам, а
только лишь самой России. Иноземцам же довольно и того, что Россия будет
спасением для них в последние времена. Не возмогут они жить без нее!
Так-то, дружочек мой.
– Отче, скажи, а мы, русские, хорошо ли знаем Россию? Любим ли ее?
– Не шибко, не шибко… А она ждет нашей любви, как мать ждет первой улыбки своего дитяти».
Думаю, комментировать этот фрагмент из романа «Руссия» излишне. А
теперь посмотрите, как Валерий Миловатский объясняет мистический смысл и
значение перестройки, которая ввергла Россию, казалось бы, в
беспросветный хаос. Как он логически точно подводит читателя к пониманию
жертвенного служения России, ее служения Богу. Такое придумать
невозможно – такое дается только Свыше, по наитию, по Божьему
вдохновению.
«В чем же тайный, глубокий и великий смысл так называемой
перестройки? Что же это было в мировом и в метаисторическом смыслах?
Мало кто осознает это страшное и великое событие в его истинном
значении, ибо ничего подобного в истории человечества не было.
Свершилось же великое саможертвоприношение мировой державы перед лицом
всей планеты для избавления ее (и себя, конечно, тоже) от всепланетной
катастрофы, от ввержения Земли в адский пламень ядерной войны, в котором
ничему живому не было бы спасения.
“К 80-м годам ХХ века стратегические ракеты и бомбардировщики
Советского Союза и Соединенных Штатов взяли под прицел более 15 000
намеченных объектов. На планете не осталось ни одного безопасного места.
Энергия, запасенная в этом оружии, превышает 10 000 мегатонн. Джинны
спокойно ожидают, когда потрут лампу”, – свидетельствовал американский
ученый Карл Саган.
Да! Это было жертвоприношением целой страны. То, что до сих пор
называют перестройкой, катастрофой великой державы, и даже ее
самоубийством, было высочайшим священным подвигом самопожертвования
целой страны ради предотвращения ада на Земле. А еще – это тайна, Божия
тайна. И тайна эта так велика, что дай Бог нам хоть прикоснуться к ней.
Призвав благословение Божие, дерзнем, благоговея, подойти к ней с нашими
слабыми человеческими силами.
Если бы (не дай Бог!) материк Евразия раскололся пополам – и это
не произвело бы такого потрясения в земном сообществе людей, какое
сделало в нем исчезновение Советского Союза с карты мира. В мироздании
все взаимосвязано, все находится в чутком равновесии. Как же должно было
отозваться в мире это невиданное событие? Самоуничтожением Советского
Союза был сделан в мире некий исторический провал, вакуум, который
заставил сдвинуться все страны с их привычных орбит! Но с исчезновением
Советского Союза – не исчезла Россия, и сиял невидимый град Китеж!
В чем вообще смысл самопожертвования? Есть жертва – и есть
самопожертвование. Есть курица, которая попадает в суп, потому что
кому-то хочется есть – и есть орел, который бросается на врага, чтобы
защитить орлят. Самопожертвование предполагает непременно присутствие
свободы – свободы выбора, добровольного ущерба, причиненного себе ради
святой и великой цели. Только цельные, сильные духом решаются на такой
выбор-свободу. Самопожертвование – крайний, высший “случай” полного
освобождения от инертного в себе. Освобождение от груза, накопившегося
за историю, – от груза падений, поражений, отступлений, измен,
следования кривыми путями.
С другой стороны, сотворение добра “требует” в качестве «оплаты»
испытания ударами и страданиями. Павел Флоренский незадолго до своей
мученической смерти в письме жене Анне Михайловне (от 13 февраля 1937
года) делится выстраданным: “… свет устроен так, что давать миру можно
не иначе, как расплачиваясь за это страданиями и гонением. Чем
бескорыстнее дар, тем жестче гонения и тем суровее страдания. Таков
закон жизни, основная аксиома ее”. В чем дело? Почему? Флоренский
объясняет это опережением по фазе делателя по отношению к инертной
среде. И это так. Но, видимо, дело не только в том, что силы тьмы
раздражаются твоим доброделанием, а и в том, что, отдавая всего себя, ты
максимально ослабляешь себя, истощаешься и истончаешься. Ты отдаешь
себя, ты отдан! И это момент силы, но тотчас и слабости: уже не ты
распоряжаешься собой, а другой. И часто – самый слабый, самый ничтожный,
какая-нибудь букашка. Ты свободно отдал (часть или всю) свою свободу – и
ты уже неволен. Что может быть страдательнее!
Россия, ее духовный организм доросли до этого высокого подвига,
до высшего сознания-перемогания – жертвоприношения. Жертвоприношение
России свершилось от всего существа ее, от самого ценного и главного в
ней – от ее желания-жаления о всем мире, чтобы не случилась мировая
катастрофа. За это она заплатила своей собственной катастрофой, истощив и
разоружив себя донельзя и тем самым попустив всей мелкой и крупной
нечисти накинуться и терзать ее. А ей оставалось лишь терпеть и
перемогать.
Нет, это не самоубийство, хотя могло бы и показаться оным.
Особенно этого хотелось бы врагам нашим, но ошибаются они… Но враги и не
стремились осознать произошедшее. Они бросились глумиться и добивать
Россию, ослабленную потрясением перестройки. Они много “уплатили” и
жаждали “результата”. Им надо было убедиться в своей победе, в том, что
теперь им бояться нечего и что теперь они могут выставить свои рога и
резвиться вволю по всему земному шару. Убитую Россию они придавили
камнем капитализма, дикого, бандитски-олигархического, воровского,
назвав его “рыночными отношениями”. Они боятся ее воскресения. Но Россия
воскреснет.
Россия пошла на страдание ради истинной жизни на земле, ради
этого хрупкого росточка, который мог вот-вот погибнуть, и, затаив
дыхание, она взошла на Голгофу и была распята. Пошла она тем же путем,
что и Спаситель. И предтечей ее на этом пути был наш царь-мученик
Николай. Об этом в 1932 году свидетельствует царский воин и православный
архиепископ Никон (Рклицкий): после отречения царь 4–8 марта 1917 года
прощается с армией. “В эти пять дней в Ставке совершалась невиданная в
истории жертва. Низвергнутый и низложенный Император ободряет своих
подданных, все прощает изменникам и Сам Себя приносит в жертву за
Россию. Это было нечто, подобное Голгофе, когда с креста звучали слова:
«Отче, прости им, ибо не ведают, что творят»”.
Россия пошла на самопожертвование. Сама. Вольно. Она знает, что
должна подняться в иной план бытия, на иной, высший духовный уровень.
Преодолеть себя, свои слабости, свой страх, отринуть все привычное,
нажитое тяжелым трудом, кровью и потом; выпорхнуть из своего гнезда,
теплого, защищенного, уютного – и броситься в темень, в холод, в
неизвестность с упованием на Бога, на Его благую волю.
Смерть есть смерть. И никакой радости в ней нет. И смерть
государства тоже не повод для радости. Но бывает жертвенность, которая
отвечает за все и всех, за злодеев и праведников. И она выправляет дело
уже почти погибшее. Страшно, когда в критические моменты спасает
жертвенность, но когда ничего другого не остается – в этом единственное
спасение.
Враги просчитались. Победила Россия – и был спасен мир, ибо ценой
самосожжения России дамоклов меч ядерной войны отклонился от главы
земного шара.
Тело России сняли с креста – чаем воскресения! А дух ее тем
временем набирает силу. После этого испытания предстоит ей заново
воссоздавать себя уже на новом, более сущностном – духовном основании. И
это основание должно быть особого, сердцевинного значения, не просто
духовным, а Божьим. Сам Бог прикладывает свою “руку” к воссозданию
России.
Фениксы не сдаются и не умирают – они сгорают и заново
возрождаются из пепла – они знают тайну бессмертия! И дух подвига и
неустрашимости, дух непобедимости восходит над Россией. Она, казалось
бы, разрушила свои опоры, но тут же и расправила крылья для невиданного
полета. Утратив свои силы – военные, политические, экономические, она
обрела драгоценную, хотя и очень трудную возможность свободно
распорядиться собой и начать все заново, воссоздавая с нуля, но так, как
надо ей и Богу, а не кому-то. Не обремененная нажитым в советское время
грузом инертности, рутины, омертвевших стереотипов, она готовится для
свободного полета, небывалого творчества, восходящего из ее тысячелетней
исторической памяти и культуры.
И, может быть, самое-самое: Россия как соборная личность, утаив и
вымолив, сохранила в себе ребенка, дитя-Россию, которое продолжит
Россию-Русь. Продолжит тем, что, вернувшись к истокам своим, заберет в
себя и явит миру все лучшее, все чистое-лучистое из ее былинной и
подвижнической жизни-истории. Не тотчас родила Россия свое дитя. Она
взращивала и сохраняла в себе то свое духовно-творческое ядро, тот
росточек, который рос в ней потаенно все века ее существования – и вот
он проклевывается, этот росток истинной духовно-творческой жизни.
Россия – страна Божия, промыслительно Богом водимая и хранимая,
жизнь от Него имеющая. В жертвенном своем подвиге сбросила она груз
грехов своего отступничества от Бога, поругания святости и святых и,
возрождая себя, возрождает чистоту свою звездную.
Все эти события, называемые одним словом “перестройка”,
убедительнее всего показали, что нет истории отдельно и где-то вдалеке
идущей сама по себе, с ее военными, политическими, экономическими и
идеологическими событиями – и независимо от нее протекающей частной
жизни: все затрагивает нас, все мы в единой связке. В истории действует
принцип дальнодействия и цельности: ее воздействию подвергаются даже
самые отдаленные группы людей, которые зачастую не участвуют в ее
ключевых событиях. История идет через нас и нами, история – это мы!»
Это те немногие откровения, что содержатся в романе Валерия
Миловатского «Руссия». Его нужно читать от начала до конца. Такие
духовные открытия дорогого стоят.
Святая Русь – это не территория. Ее границы намного шире, чем
границы России. Они распространяются по всей планете, они доходят до
Небесного Царства, но и там не прекращаются. В России может жить кто
угодно. Даже тот, кто ненавидит Россию. А в Святую Русь входят только
Русские по духу. Или по-другому – только носители и хранители
Православного духа. А земная Россия – это своего рода доспехи на теле
Святой Руси, призванные ее защищать от смертельных ударов развращенного
дьяволом мира. Да, эти доспехи нынче истрепаны в жестоких духовных боях,
но под ними жива и невредима Божественная плоть – Святая Русь. И она
еще скажет свое последнее слово, которое прозвучит на всю Вселенную.
