Москва, 11 декабря – Наша Держава. Классик
мировой литературы Лев Толстой неслучайно назвал свою трилогию
«Детство. Отрочество. Юность». Именно так именовали семилетние периоды,
на которые делилась жизнь ребёнка в дореволюционной России. И если в
первые 7 лет спрос с него был минимальным, то по завершению второго
семилетнего цикла мальчик должен был делать почти всё, что умел его
отец.
«Простейшие» навыки крестьянских детей
Конечно,
в дворянских семьях вопросы воспитания и обучения подрастающего
поколения решались иначе, но нужно помнить, что подавляющее большинство
населения России в начале XX века составляло не высшее сословие и даже
не горожане, а крестьяне. Веками простому люду жилось настолько тяжело,
что позволить мальчикам изучать грамоту или просто прохлаждаться было
никак нельзя: в том числе и от их труда напрямую зависело благополучие
семьи.
На
самом деле, первые хозяйственные умения и навыки у мальчишек старались
сформировать ещё в первые 7 лет. Неслучайно на Руси бытовала поговорка
«Учи дитя, пока поперёк лавки лежит». Дела, требовавшие физической силы
им, конечно, не доверяли, но с обязанностями в духе «подай, принеси»
дети уже должны были справляться.
Здесь
же закладывалось и гендерное различие в хозяйственных вопросах:
мальчишки учились ездить верхом и ухаживать за скотиной, а девочки доить
коров, нянчить младших братьев и сестёр. Занимать ребят «женскими»
делами было не принято, и если вдруг в семье рождались только пацаны, то
их матери приходилось несладко.
Впрочем,
отец всегда мог в приказном порядке отправить маленького сына работать в
огород или присматривать за братьями. Спорить с главой семьи было не
принято в любом возрасте: его слово было законом. Но вот ровесники
наверняка смеялись бы над таким мальчиком и дразнили его «девчонкой»,
поэтому такую работу парням поручали только в самом крайнем случае.
Зато
плести лукошки, лапти, короба, а иногда и мастерить деревянную посуду
мальчики должны были уметь уже к 8 годам. Чуть позже к этому набору
добавлялось и изготовление мебели (она у крестьян была несложной, но
прежде ребёнку не хватало силы для работы с плотницким инструментом), а
также конской упряжи.
На пути к самостоятельности
Главным
трудом для крестьянина всегда было земледелие. Если в детском возрасте
мальчишки просто блуждали по полю, приглядываясь к тому, что делает
отец, то уже в отрочестве им приходилось и удобрять землю (зачастую для
этого использовалось всего одно средство – навоз), и бороновать, а с 11
лет и пахать самостоятельно.
Ещё
раньше (лет с 8-9) ребят отправляли пасти лошадей «в ночное» (днём кони
были заняты работой на земле). Такая работа всегда была одной из самых
желанных: ну кому не хотелось летом заночевать под открытым небом
где-нибудь на лугу в сопровождении верной собаки и 3-4
друзей-ровесников!
Такими
же любимыми занятиями были рыбалка и ловля мелкой дичи в силки, которые
отроки тоже готовили самостоятельно. Пища, добытая таким способом, не
могла стать основой крестьянского рациона, да и промысел не всегда
выходил удачным, но родители всегда хвалили мальчика за пойманную дичь
или рыбу. Во-первых, это действительно был посильный вклад в пропитание
семьи, а во-вторых, психологически важно было поддержать в сыне желание
приносить пользу близким и заботиться о них.
Другим
промыслом был сбор грибов, ягод или орехов, но этот навык зависел не
только от старания ребёнка, но и от природных условий местности, в
которой жила семья, поэтому основным почти нигде не считался.
Гораздо
важнее было научиться управляться со скотиной: и не только ездить и
пахать на ней, но и чистить животных, следить за их питанием, убирать
навоз и заготавливать на зиму сено. Последнему, ввиду особой опасности
труда, учили мальчишек ближе к 14-летию, ведь на сенокос мужчины обычно
выходили большими группами и неумелый отрок мог нанести серьёзную рану
не только себе, но и работающему рядом. После того, как и эта
премудрость сельского труда была освоена, отрок был готов к
самостоятельной жизни, поскольку научился главному из того, что знал и
умел его отец.
