Санкт-Петербург, 2 декабря – Наша Держава. В этот день, в 1825 году в Таганроге скоропостижно скончался Император Александр I; Престол перешёл к Его младшему брату – Николаю Павловичу.
Как известно, воспитанием Наследника Престола Александра Павловича занималась Его бабка Екатерина II. Русский мемуарист Ф.Ф. Вигель (1786-1856) писал о будущем Царе: “Его воспитание было одной из великих ошибок Екатерины; образование Его ума она поручила женевцу Лагарпу, который, оставляя Россию, столь же мало знал её, как и в день своего приезда, и который карманную республику свою (он был гражданином Швейцарской республики) поставил образцом будущему самодержцу…”
Это объясняет двойственность поведения Александра в начале Его царствования. Он нередко колебался между долгом монарха и своими пристрастиями к республиканскому строю, не зная, какую занять политическую линию.
До переломного 1812 года Александр I шёл по пути сближения с Наполеоном, но основа этому была иная, чем та, которой руководился Его державный отец. Намеченная Павлом I политика сближения с Францией, где Наполеон начал подавление революции, вполне отвечала национальным интересам России. Павел не хотел “таскать каштаны из огня” для Англии – главного политического конкурента России и Франции. Он верно угадал стремление консула французской республики Бонапарта превратиться в императора Франции. Тогда как Александра I вполне устраивал Бонапарт и в роли консула – это вполне импонировало республиканским настроениям молодого монарха. Вот почему Александр был так глубоко потрясён коварством Наполеона, вторгшимся в нашу страну без объявления войны.
“В сущности в душе его происходил глубочайший нравственный перелом: из деиста, которым сделал его Лагарп, Александр I под гнётом всех переживаний, безпокойств и несчастий обращался в верующего христианина”. “Пожар Москвы, – признавался Он позже, – своим пламенем осветил мою душу и наполнил моё сердце теплотой веры, какой я до тех пор никогда не ощущал. Тогда я познал Бога”. Мало интересовавшийся Библией и не знавший её, Государь теперь не расстаётся с ней.
Александр I понял, что для народов и Царей слава и спасение только в Боге, и на себя стал смотреть лишь как на орудие Промысла, карающего им злобу Наполеона. После потери Москвы Александр открыто заявлял о своей решимости не вступать ни в какие переговоры с Наполеоном: “После этой раны все прочие являются лишь царапинами. Теперь, более чем когда-либо, я и народ… решены стоять твёрдо и скорее погрести себя под развалинами Империи, нежели мириться с Аттилою нашего времени”.
Примерно тогда же Он произнёс и знаменательные слова: “ежели так предназначено судьбою и Промыслом Божиим, Династии моей более не царствовать на Престоле моих предков, тогда… я отращу себе бороду и лучше соглашусь питаться картофелем с последним из моих крестьян, нежели подпишу позор моего Отечества и дорогих моих подданных, коих жертвы я умею ценить”. И добавил: “Наполеон или я… но вместе мы царствовать не можем: я его узнал, он более не обманет меня”.
Пережив настоящий духовный переворот, Император Александр I, названный “Благословенным”, на опыте Отечественной войны 1812 г. и неудачных попыток создать “Священный союз” с европейскими монархами, отказался от своего западнического либерализма, свойственного первой половине Его царствования.
Иными глазами, скорее всего, стал смотреть Император и на убийство масонами Его отца – Павла I. И это преступление не могло не мучить Александра I и не побуждать к покаянию. Есть свидетельства, что до поездки на юг Он встречался со старцами, возможно, и прп. Серафимом Саровским. И потому легенда об оставлении Царём Престола (под видом “кончины”) и превращении Его в сибирского старца Фёдора Кузьмича вполне близка русскому мироощущению и разделялась многими современниками.
(источник: Россия день за днём. Жития, события, судьбы… Исторический календарь-альманах. М.: Издательское содружество во имя св. прав. Иоанна Кронштадтского, 2009. – С. 682-683)
Читать по теме: Царь Александр I и святой Феодор Томский – одно и то же лицо?
