Москва, 2 сентября – Наша Держава. Девятого марта 2015 года по благословению архиепископа
Петергофского Амвросия состоялось собрание, посвященное 65-летию со дня
преставления замечательного русского архиерея-монархиста архиепископа
Серафима (Соболева), материалы для канонизации которого сейчас
собираются Русской и Болгарской Церквами. Публикуем прозвучавший на собрании доклад редактора газеты «Монархист» Михаила Кулыбина.
Петергофского Амвросия состоялось собрание, посвященное 65-летию со дня
преставления замечательного русского архиерея-монархиста архиепископа
Серафима (Соболева), материалы для канонизации которого сейчас
собираются Русской и Болгарской Церквами. Публикуем прозвучавший на собрании доклад редактора газеты «Монархист» Михаила Кулыбина.
Приснопоминаемый архиепископ Серафим (Соболев) является автором двух
работ, в которых он рассматривает вопросы православно-монархического
мировоззрения.
Первая из них – «Русская идеология», написана в 1939 году. В ее основу
легли идейные принципы Русского христианского трудового движения,
написанные владыкой Серафимом по просьбе Первоиерарха Русской
Православной Церкви Заграницей Митрополита Анастасия (Грибановского) и
одобренные Архиерейским собором РПЦЗ в августе 1938 года.
Вторая работа – «Об истинном монархическом миросозерцании» — вышла в
свет в 1941 году. Она представляет собой ответ владыки Серафима на
статью «К учению о Святой Руси», представляющую собой критический разбор
«Русской идеологии». В этой работе даны необходимые разъяснения и более
подробно проработана аргументация по ряду затрагиваемых вопросов.
Первое, на что, как мне кажется, необходимо обратить внимание, это само
название книги архиепископа Серафима – «Русская идеология». Отмечу, не
«монархическая», и даже не «православно-монархическая», а именно
«русская». Владыка принадлежал к числу людей, чьи мировоззренческие
установки были укоренены в многовековой русской традиции. Ему и в голову
не могли прийти идеологические выкрутасы, обильно процветающие сегодня –
разного рода «национальные» демократии, социализмы, большевизмы,
сталинизмы и т.д., вплоть до язычества. Сопряжение этих понятий с
русской идеологией для настоящего традиционалиста звучало нонсенсом,
оксюмороном.
Отмечу, что на таких позициях в то время стояла практически вся
свободная часть Русской Церкви, которая была вынуждена уйти в эмиграцию,
спасаясь от большевиков. Неслучайно I Всезарубежный собор Русской
Церкви в 1921 году молил Господа: «да вернет на Всероссийский Престол Помазанника, сильного любовию народа, Законного Православного Царя из Дома Романовых». А вот что писал в 1929 году Первоиерарх РПЦЗ Митрополит Антоний (Храповицкий): «Неразумны
и неправдивы те люди, те писатели и ораторы, которые говорят, будто
Православная Церковь Русская могла и может существовать при всяком
государственном строе, начиная с республики. Надо голову потерять, чтобы
говорить такие несообразности. Никакой другой власти, кроме власти
Богопомазанного Царя Русского, наш народ не будет доверять, а разным
начальникам военным и штатским подчиняться только, как царским
доверенным».
Конечно, наш нынешний постсоветский русский народ сильно отличается от
того, который был в начале ХХ века, но 1000 лет христианства вошли в наш
геном и дают о себе знать. Кроме того, речь идет о Божественном идеале,
принадлежащем не к прошлому или будущему, а к вечности.
Этот аспект необходимо иметь в виду, чтобы лучше понимать отношение
владыки Серафима к монархической идее. Для этой же цели нужно сделать
акцент еще на одном существенном моменте.
Для начала процитирую отрывок из доклада в Совет по делам РПЦ
архиепископа Псковского Григория (Чукова), главы делегации Московской
Патриархии, посетившей Болгарскую Церковь в апреле 1945 года. В нем
давалась следующая характеристика владыке Серафиму: «человек
аполитичный, безусловно духовный, но очень «узкий» и политически
довольно тупой, пользующийся, однако, большим уважением прихода».
Для современного сознания аполитичный апологет монархической идеи – это
парадокс. Тем не менее, именно с точки зрения укорененности воззрений
владыки в русской традиции, цельности его личности, ничего странного
здесь нет. Для святителя Серафима монархия отнюдь не была политическим
вопросом, это была не более и не менее чем часть учения Церкви.
Именно с этим связана еще одна важная особенность его произведений – в
них, по сути, нет ничего нового, они как бы не оригинальны. Архиепископ
Серафим не пишет «отсебятины», он не пишет историко-идеологическую
энциклопедию монархии, как Лев Тихомиров, не строит социальных теорий,
апеллируя к государственному инстинкту нашего народа, как Иван
Солоневич, не подвергает гегелевскому препарированию русскую
национально-православную идею, как Иван Ильин; он излагает хранимую
Церковью Богооткровенную истину о Царской Самодержавной власти. Для него
это отнюдь не политика, а такая же неотъемлемая часть учения
Православной Церкви, как сотериология или экклесиология.
Не случайно единственными источниками для обоснования своих слов владыка
имеет Св. Писание и Предание Церкви – труды свв. отцов и жития. Он
обильно цитирует святителя Филарета (Дроздова), митрополита Московского,
а также свв. Иоанна Златоуста, Феодора Студита, Иринея Лионского,
Феофана Затворника и др.
Полностью пересказывать содержание работ архиепископа Серафима нет ни
смысла, ни возможности. Это слишком большой объем информации, чтобы его
можно было изложить в ходе краткого сообщения. Интересующимся могу
порекомендовать самостоятельно прочесть произведения владыки. Они
написаны хорошим, вполне современным языком, переиздавались в России,
имеются в доступе в сети Интернет. Со своей стороны я остановлюсь на
наиболее, как мне кажется, актуальных сегодня вопросах, которые
затрагивает автор.
Владыка Серафим категорически не разделяет вполне распространенный ныне
взгляд на монархию, как одну из равнозначных и равноценных по существу
форм правления, наряду с республикой, диктатурой и пр. «Бог по
образцу Своего небесного единоначалия устроил на земле Царя, по образцу
Своего вседержительства – Царя Самодержавного, по образцу Своего царства
непреходящего… – Царя наследственного», — цитирует он св. Филарета Московского.
Архиепископ Серафим отстаивает хранимое Церковью издревле учение о
Богоустановленности Царской власти. Не случайно в Неделю Торжества
Православия среди иных анафематизмов звучит и такой: «Помышляющим,
яко Православнии Государи возводятся на престолы не по особливому о них
Божию благоволению и при помазании на Царство дарования Духа Святаго к
прохождению великого сего звания на них не изливаются: и тако дерзающим
против их на бунт и измену: анафема».
Основанием церковного учения об устроении Царской власти Господом
являются слова Св. Писания. В нем неоднократно указывается, что цари, в
том числе и языческие, получают власть от Бога. В Книге Притчей
Соломоновых указывается: «Мною царие царствуют» (Пр. 8,15). Пророк Даниил говорит языческому царю Навуходоносору: «Ты царю, царь царей, емуже Бог небесный царство даде крепкое, и державно и честно» {Дан. 2, 37) и далее: «владеет Вышний царством человеческим, и емуже восхощет, даст е» (Дан. 4,14). В Книге Премудрости Соломоновой говорится: «Слышите убо, царие, и разумейте…, яко дана есть от Господа держава вам и сила от Вышняго» (Прем. 6,1-3).
Более того, Св. Писание и языческих царей именует Помазанниками Божиими. «Так говорит Господь помазаннику Своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы» (Ис. 45, 1), — говорит Господь через пророка своего Исайю.
«Все эти библейские свидетельства о богоустановленности царской
власти вообще, и у языческих народов в частности, находят для себя
прекрасное подтверждение на словах ап. Павла: «Несть власть, аще не от
Бога, сущыя же власти от Бога учинены суть» (Рим. 13,1)», — резюмирует владыка Серафим.
власти вообще, и у языческих народов в частности, находят для себя
прекрасное подтверждение на словах ап. Павла: «Несть власть, аще не от
Бога, сущыя же власти от Бога учинены суть» (Рим. 13,1)», — резюмирует владыка Серафим.
Он также указывает, что и в первые века христианства при римских
императорах – язычниках, Церковь хранила это учение и приводит житийные
примеры из Четьих Миней. Св. мученик Понтий Римлянин обращался к
языческим царям: «О, добрии царие, от Бога над человеки поставленнии, почто не Тому преклонете выи ваша, Иже даде вам честь и власть царскую». Св. мученик Арефа говорил неверному царю Дунаану: «Подобаше тебе, царю, почтить Того, Иже тебе даде власть и ту порфиру, и ту диадиму… яко Сын Божий и Бог». Св. великомученик Мина уверял своего мучителя: «Иисус
Христос, Сын Божий, всегда живый, Емуже вся, яже на небеси, и яже на
земли повинуются; Той есть посаждаяй на престоле царей и царствуяй,
подаяй власть – и владычествуяй».
Таким образом, утверждает владыка Серафим, Церковь Божия и в
ветхозаветные, и в раннехристианские времена исповедовала истину
Богоустановленности Царской власти, ценность ее «самой по себе» в очах
Божиих.
Отдельно он останавливается на истории помазания Саула царем иудейским.
Основываясь на словах Господа пророку Самуилу о народе, просившем себе
царя, «не тебя они отвергли, но отвергли Меня» (1 Цар., 8, 7),
некоторые делают вывод, что Бог попустил создание монархии в народе
Божием, снизошел к его немощам, вопреки Своей воле. Владыка Серафим
подробно исследует этот эпизод священной истории и признает приведенное
толкование совершенно несостоятельным.
Прежде всего, можно отметить, что помазание Саула нельзя трактовать как
создание монархии. Монархия и прежде была в народе иудейском. Но царем
был сам Господь, Который управлял людьми через судей. Грехом было «сомнение
и неверие людей в помощь Божию, измена Иегове, отвержение Израилем
Бога, как своего непосредственного Царя, с Которым он заключил завет», — пишет архиепископ Серафим.
Появление царя-человека было обещано Господом еще Моисею. В Книге Второзакония Бог говорил пророку своему: «Когда
ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе, и овладеешь
ею, и поселишься на ней, и скажешь: «поставлю я над собою царя, подобно
прочим народам, которые вокруг меня», то поставь над собою царя,
которого изберет Господь, Бог твой» (Втор. 17, 14-15). Мог ли
Господь обетовать грехопадение? Если вспомнить историю многочисленных
отступлений Израиля от правды Божией, несложно заметить и появление
пророков, обличавших народ. Но разве есть в Св. Писании хоть один пример
порицания иудеев за установление царской власти?
«Нигде в библейском повествовании о происхождении в израильском
народе царской власти: ни в словах Господа, ни в словах пророка Самуила –
не сказано, что царская власть, как и у прочих народов, или желание
иметь ее являются грехом, требующим покаяния. Напротив, установленная в
Израиле царская власть представляется в Библии фактом положительным,
учрежденным от Бога для спасения израильского народа от врагов его, как
об этом свидетельствуют слова Господа Самуилу: «и да помажеши его
(Саула) царя над людьми Моими, Израилем, и спасет люди Моя от руки
иноплеменничи» (1 Цар. 9,16)», — пишет владыка Серафим.
народе царской власти: ни в словах Господа, ни в словах пророка Самуила –
не сказано, что царская власть, как и у прочих народов, или желание
иметь ее являются грехом, требующим покаяния. Напротив, установленная в
Израиле царская власть представляется в Библии фактом положительным,
учрежденным от Бога для спасения израильского народа от врагов его, как
об этом свидетельствуют слова Господа Самуилу: «и да помажеши его
(Саула) царя над людьми Моими, Израилем, и спасет люди Моя от руки
иноплеменничи» (1 Цар. 9,16)», — пишет владыка Серафим.
Основываясь на изложенном, он утверждает, что Богоустановленность Царской власть – суть догмат Церкви. «Конечно,
Богооткровенное учение о Царской власти отлично от догматического
учения о Боге и Его воплощенном домостроительстве. Оно отлично от этого
учения не только по своему предмету, но и тем, что не имеет за собою
всецерковного догматического постановления. Тем не менее, православное
учение о Царской власти, как и догматы Вселенских Соборов, основано на
Священном Писании. Поэтому основные истины о царе и его власти можно
назвать догматами царского и государственного права», — отмечает владыка.
В подтверждение своей мысли он приводит толкование св. Филарета Московского на слова псалмопевца: «Клятся Господь Давиду истиною, и не отвержется ея: от плода чрева твоего посажду на престоле твоем» (Пс. 131, 11). «Бог,
Которого слово и без клятвы самодостоверно, если достоверность его
подтверждает еще клятвою, то, конечно, этим указывает как на особенную
важность предмета клятвы, так и на преимущественную потребность и
благотворность несомненного удостоверения о том… Какой же это предмет?
– Наследственность царской власти: «от плода чрева твоего посажду на
престоле твоем». Из такого представления дела, очевидно, вытекают
следующие истины или догматы: Первая, что Бог посаждает царя на
престоле, или иначе сказать: царская власть есть Божественное
учреждение. Вторая, что Бог посаждает на престоле царевом от плода чрева
царя, то есть: наследственность царской власти. Третья, что царская
наследственная власть есть высокий дар Божий избранному Богом лицу…
Четвертая, что царская наследственная власть есть и для народа важный и
благотворный дар Божий… Вот коренные положения или догматы царского и
государственного права, основанные на слове Божием».
Думаю, здесь уместно отметить, что русское православное сознание идет и
дальше. Фактически Русская Церковь узаконивает не только принцип
государственного устройства, но и верность правящей Династии. «Заповедано,
чтобы Избранник Божий, Царь Михаил Феодорович Романов был
родоначальником Правителей на Руси из рода в род, с ответственностью в
своих делах перед единым Небесным Царем. И кто же пойдет против сего
Соборного постановления… да проклянется таковой в сем веке и в будущем,
отлучен бо будет он от Святыя Троицы», — говорится в Уложенной
Грамоте Великого собора 1613 года, призвавшего на Царство юного Михаила
Романова. Между тем, этот собор был не только Земским, но и Поместным
собором Русской Церкви, решения которого сохраняют свое непреходящее
значение. Показательно, что церковные прещения, как кара за измену Дому
Романовых, указываются в документе даже прежде наказания по Государевым
законам.
Богоустановленность Царской власти имеет прямым следствием ее особое
духовное, мистическое значение. Этому вопросу архиепископ Серафим также
уделяет повышенное внимание.
По святоотеческим толкованиям (в частности, свв. Иоанна Златоуста,
Кирилла Иерусалимского и др.) Православный Царь (и, шире, – Христианская
Империя) – и есть тот «Удерживающий», о котором в Св. Писании
говорится: «Тайна беззакония уже в действии, только не совершится до
тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь, и тогда
откроется беззаконник» (2 Фес. 2, 7-8). Таким образом, Помазанник
Божий – Православный Император – не просто «Богом данный правитель», но и
некая мистическая сила, сдерживающая мировое зло. Если взглянуть на
события в России и во всем мире, несложно заметить какой-то глубинный
глобальный сдвиг в общественной морали, в понимании добра и зла,
допустимых и неприемлемых действий, который произошел после катастрофы
1917 года.
Для иллюстрирования этой мысли владыка Серафим приводит следующие слова св. Феофана Затворника: «Царская
власть, имея в своих руках способы удерживать движения народные и
держась сама христианских начал, не попустит народу уклониться от них,
будет его сдерживать. Как антихрист главным делом своим будет иметь
отвлечь всех от Христа, то и не явится, пока будет в силе царская
власть. Она не даст ему развернуться, будет мешать ему действовать в
своем духе. Вот это и есть удерживающее. Когда же царская власть падет, и
народы всюду заведут самоуправство (республики, демократии), тогда
антихристу действовать будет просторно. Сатане не трудно будет
подготовлять голоса в пользу отречения от Христа, как это показал опыт
во время Французской революции. Некому будет сказать veto – властное.
Смиренное же заявление веры и слушать не станут».
Не случайно в связи с этим Церковь выработала особый чин миропомазания,
совершавшийся над Византийскими Императорами и Русскими Государями. «Это
помазание является многознаменательным по своему значению фактом,
одинаково – как для Царя Самодержца, так и для его подданных, ибо оно
увеличивает его авторитет и достоинство. Через таинство миропомазания
Царь делается священною особою. С этого момента его власть окружается
Божественным ореолом», — пишет архиепископ Серафим и далее уточняет: «Впрочем,
не один только священный авторитет дает Царю его помазание. В последнем
сообщаются ему дары Св. Духа… для Царского правления, имеющего цель
не только заботу о земном благоденствии подданных, но, преимущественно с
момента помазания, и заботу об их вечном спасении».
Из этого проистекает и отношение православного народа к Царю, как отмечает владыка, «исполненное
истинной и сыновней любви к нему, которое заставляло считать счастьем
лицезреть своего батюшку-царя… Это отношение… было основано… на
православном взгляде на Царскую власть, как на Богоустановленную – на
требовании нашей веры исполнять заповедь апостола о почитании царя (1
Пет. 2, 17) и на православном сознании, идущем не только из головы, но и
из сердца, что Царь есть Помазанник Бога и потому является образом и
отблеском Его Божественного самодержавного величия и славы. Ясно, что
такое отношение к Царю было христианским и православным и могло быть
только в среде истинно церковных людей, весьма благочестивых и
праведных. В числе таковых были, например, митрополит Филарет
Московский, о. Иоанн Кронштадтский, великий оптинский старец
иеросхимонах о. Амвросий, Антоний, архиепископ Воронежский, и Киевский
митрополит Филарет. О последнем в его жизнеописании сообщается, что при
посещении Киева Императором Александром II владыка во время беседы с
Царем в силу великой любви своей к Царю-Помазаннику Божиему от умиления и
благоговения к нему проливал слезы».
Исходя из вышеизложенного ясно, какое громадное значение имеет личность
Помазанника Божия, на которой концентрируется вся монархическая система,
подобно тому, как Спаситель является основой и стержнем христианства. И
как христианство полностью утрачивает смысл и значение без Личности
Самого Христа, так и монархия абсурдна и бессмысленна без Богом Данного
Государя. Соответственно, декларация абстрактно-монархических воззрений
без преданного служения Помазаннику Божию не только нелепа, но и крайне
вредна, точно так же как нелепо и пагубно вещать христианские
нравственные идеалы, отвергаясь Спасителя.
При этом архиепископ Серафим особо подчеркивает неуместность выдвижения
неких норм, требований, «кондиций» к Царям, которым те будто бы «должны»
соответствовать и при отсутствии которых почитать их «не обязательно».
Такой взгляд особенно распространен сейчас, когда у нас нет царствующих
Государей, причем имеет хождение он и среди православной общественности.
Но в сущности этот не верный подход существовал и при монархии. Именно с
этих позиций очень часто критиковали св. Царя-Мученика Николая
представители как бы правых и патриотических общественных движений.
Владыка Серафим отстаивает церковный взгляд на этот вопрос. Опираясь на слова Св. Писания «владеет Вышний царством человеческим, и емуже восхощет, даст е» (Дан. 4,14), он отстаивает принцип промыслительности, а не случайности наследия Царской Порфиры.
Все в руках Божиих, и он дает народу такого Царя, который тому
необходим. И отказ в повиновении Государю из-за того, что он не
соответствует неким «кондициям», равно как и отрицание
Богоустановленности Царской власти со ссылкой на существование монархов,
которые так или иначе отступали от Богом уготованного им пути, для
церковного мировоззрения неприемлемы. Владыка отмечает: «Православное
миросозерцание смотрит на Царскую власть «как таковую», «саму по себе»,
т.е. в ее существе как на богоустановленную. Вид же этой власти или ее
проявление… зависит от свободной воли Царя».
В другом месте он пишет: «Если не все Цари были достойными, и не все
соответствовали по своим убеждениям и жизнедеятельности Божественным
законам, то это вовсе не значит, что мы должны отрицательно относиться к
самому институту Царской власти. Все, что делал и делает Господь для
нашего земного благополучия и спасения, является идеально хорошим, ибо
от Господа не может произойти что-либо плохое и несовершенное… Царская
самодержавная власть есть Богоустановленное учреждение и, как таковое,
является идеальным (не идеальными могут быть лишь конкретные носители власти, — М.К.)…Если
некоторые священнослужители являются весьма недостойными пастырями, то
это не значит, что нужно упразднить самое священство, учрежденное Богом
для нашего спасения».
Таким образом, выдвижение каких-то «условий» (характерно, что «кондиции»
эти предлагаются самые разнообразные и зависят от личных воззрений тех,
кто их высказывает), при несоответствии которым Богом данному Царю
можно не подчиняться, глубоко чуждо православному сознанию.
Отмечу, что архиепископ Серафим не только декларировал такой подход в
теории, но и следовал ему на практике. Не во всем разделяя
общественно-политические взгляды Императора в изгнании Кирилла
Владимировича, который, учитывая высокую социальную активность масс в
начале ХХ века, стремился модернизировать монархическую идеологию,
владыка не считал для себя возможным публично выступать с критикой
взглядов Государя и, тем более, заявлять о незаконности его прав на
Престол. Более того, архиепископ Серафим благословил в подведомственных
ему приходах, где этого желали прихожане, служить молебны по царскому
чину, то есть о «Благочестивейшем Благоверном Государе Императоре
Кирилле Владимировиче».
Много пишет владыка о симфонии властей, как идеальном соотношении и
взаимодействии государства и Церкви. Конечно, реалии жизни,
поврежденность человеческой природы грехом не дают в полной мере
реализовать Божественные установления. Тем не менее, стремиться к этому
необходимо во всем, в том числе в сфере государственного строительства.
Поскольку и Церковь, и власть Царская в равной степени являются Божиими
установлениями, то естественным их взаимоотношением будет максимально
тесная связь. Но поскольку они действуют в разных сферах: Церковь
Христова – занимается спасением душ человеческих, а Царская власть –
противостоянием злу, поддержанием порядка и справедливости в мире, то
должны быть они неслиянны и нераздельны, и ведать каждая своими делами.
Это и называется симфонией (созвучием) властей. Св. Император Юстиниан в одной из своих новелл так сформулировал этот принцип: «Величайшие
дары Божии, данные людям высшим человеколюбием, это священство и
царство. Первое служит делам Божеским, второе заботится о делах
человеческих. Оба происходят от одного источника и украшают человеческую
жизнь. Поэтому цари более всего пекутся о благочестии духовенства,
которое, со своей стороны, постоянно молится за них Богу. Когда
священство беспорочно, а царство пользуется лишь законной властью, между
ними будет доброе согласие и все, что есть доброго и полезного, будет
даровано человечеству».
Надо отдавать себе отчет, что речь идет не об огосударствлении Церкви (о
чем сейчас некоторые говорят), а по сути о воцерковлении государства –
правильном понимании властью функций и обязанностей, данных ей Богом.
Архиепископ Серафим в своих работах подробно исследует вопрос симфонии.
Некоторые критикуют его «чересчур идеалистический» взгляд на этот
вопрос. Также приходилось встречать обвинения в чрезмерной схематичности
рассмотрения исторических процессов. Отчасти с этим можно согласиться.
Но для правильного понимания слов владыки нужно осознать, что он говорил
об идеологии, идеалах, а не о повседневной практике, которая всегда
грубее и примитивнее. Но без верного представления об идеале невозможно и
приближение к нему в жизни.
Ну и, наконец, необходимо вернуться еще к одному вопросу, которого мы
касались в начале этого сообщения. Сегодня, в том числе и в православной
среде, бытует мнение о безразличии для Церкви формы государственной
власти.
Безусловно, и историческая практика это подтверждает, Церковь Христова
способна существовать при любой власти. Но комфортность этого
существования, возможности Церкви для выполнения ею своих задач, помощь в
этом деле, понимание властью тех задач, которые ставятся перед ней
Господом, – при разных государственных устройствах – различны.
Рассмотрев вопрос, владыка Серафим пишет: «Церковь не может быть
безразличной к форме правления в будущей России. Для собственного своего
блага и ради возрождения России она может стремиться к восстановлению у
нас только одного государственного строя – самодержавной власти Царя –
Помазанника Божьего».
Даже в этом небольшом сообщении приведено немало цитат святых отцов,
которые богословствовали о Царской власти. Помимо уже упоминавшихся,
говорили об этом свв. Кирилл Иерусалимский, Григорий Богослов, Игнатий
Кавказский, Иоанн Кронштадтский, многие Оптинские старцы,
первоновомученик Владимир Киевский, Иоанн Шанхайский и многие, многие
иные.
Часто в ответ на приводимые цитаты этих подвижников приходится слышать,
что авторы, де, конечно, очень авторитетны, но это их частное
богословское мнение, а не позиция Церкви в целом. Кроме того,
указывается, что у ранних отцов Церкви о Царской власти говорится мало,
из чего делается вывод, что этот вопрос их не волновал, а про Царей
богословствуют лишь позднейшие подвижники, и их позиция обусловлена
будто бы историческими обстоятельствами.
Такая постановка вопроса в корне не верна. Во-первых, «частность»
богословского мнения требует наличия альтернативной позиции, также
высказанной святыми отцами. Между тем, прецеденты, чтобы подвижники
отстаивали республику или демократически институты, не известны.
Во-вторых, как правило, изложение святыми отцами позиции Церкви по тому
или иному вопросу является реакцией на появление лжеучений. Так,
богословие по троической, христологической, иконической проблематике
вызывалось восстанием ересей на истины, хранимые Церковью Христовой от
основания. То же можно сказать и про православное учение о Царской
власти, которое святые начали защищать только после того, как в обществе
появились подрывающие эту идею доктрины.
В общем и целом, хоть и со всей принятой нынче политичностью,
превосходство монархии с церковной точки зрения признается и в Основах
социальной концепции Русской Православной Церкви, принятых архиерейским
собором 2000 года. При этом делается акцент на духовную неготовность
общества к монархии. «Современные демократии, в том числе
монархические по форме, не ищут божественной санкции власти. Они
представляют из себя форму власти в секулярном обществе, предполагающую
право каждого дееспособного гражданина на волеизъявление посредством
выборов. Изменение властной формы на более религиозно укорененную (то есть на монархию – М.К.) без
одухотворения самого общества неизбежно выродится в ложь и лицемерие,
обессилит эту форму и обесценит ее в глазах людей. Однако нельзя вовсе
исключить возможность такого духовного возрождения общества, когда
религиозно более высокая форма государственного устроения станет
естественной», — говорится в этом документе.
Понятно, что формулировка эта весьма политична и обтекаема, тем не менее, смысл ее очевиден: «духовное возрождение общества» поставит
вопрос о восстановлении той государственной формы, которая такому
обществу соответствует – т.е. Православной Монархии. Наша же задача –
помнить об этом, прилагать возможные для нас усилия к достижению этой
цели, включая распространение церковного учения о Помазаннике Божием. И
несомненной помощью в этом будут для нас труды и молитвы святителя
Серафима (Соболева).
