Москва, 17 января — Наша Держава. Глава семейного холдинга Edmond de Rothschild Group барон Бенджамин де Ротшильд
скончался от сердечного приступа 15 января на 58-м году жизни в родовом
поместье Chateau de Pregny (муниципалитет Преньи-Шамбези, кантон
Женева, Швейцария). Когда подобного рода неприятности случаются со столь
видными и знаковыми фигурами, сомнения в естественном характере их
скоропостижной смерти просто неизбежны. Тем более — на фоне нарастающей
глобальной турбулентности, в которой клан Ротшильдов вел одну из
важнейших партий.
В частности, утверждается, что именно
Бенджамину, провернувшему в 2007 году слияние активов французской и
британской ветвей этого семейства, мир обязан банкротством Lehman
Brothers и началом глобального финансово-экономического кризиса
2008–2010 годов. Точно так же данную фигуру подозревали в причастности к
возникновению COVID-19, задаваясь вопросом о том, как на обложке-ребусе
лондонского журнала Economist, подконтрольного клану Ротшильдов,
задолго до начала пандемии оказались панголин и всадники Апокалипсиса
(про изображение ямайского флага на урне для голосования в связи с
выдвижением и избранием вице-президентом США имеющей ямайские корни Камалы Харрис говорить нет смысла — просто отметим здесь этот факт).
Нынешнего президента Франции Эммануэля Макрона,
практически по всеобщему мнению, также привел к власти клан Ротшильдов.
Кроме того, по некоторым сведениям, нынешний исполнительный директор
МВФ является близкой родственницей (племянницей) первой жены
скончавшегося в 1997 году барона Эдмона Адольфа де Ротшильда, отца Бенджамина… Так что в эти дни Кристалина Георгиева может оплакивать своего сводного кузена…
Что
же означает эта смерть? В ситуации «здесь и сейчас», когда США стоят на
грани распада и гражданской войны из-за «зомби-президентства» Джо Байдена
и до сих пор нет определенности с его инаугурацией 20 января, внезапная
смерть действующего главы дома Ротшильдов многими воспринимается как
мощный удар по тем силам, которые в их американской проекции именуются
«глубинным государством» (Deep State) и действовали против Дональда Трампа.
Да,
мир больших денег — вернее, очень больших денег — весьма опасная и
агрессивная «экологическая ниша». И для семейства Ротшильдов исключений
тоже не делалось.
Скажем, 8 июля 1996 года в парижском отеле
Bristol в ванной комнате своих апартаментов был найден повешенным на
поясе от собственного купального халата 41-летний Амшель Мэйор Джеймс,
четвертый барон Ротшильд. Его смерть после длительного расследования
была признана самоубийством. В 1997 году, в связи с присоединением
британского Гонконга к КНР, начался азиатский финансовый кризис (который
аукнулся в России дефолтом 1998 года), а в ноябре того же года
35-летнему тогда Бенджамину де Ротшильду пришлось встать во главе
«французской» ветви семейства в связи со смертью своего 71-летнего отца…
С этой точки зрения, продвигавший идею отказа от доллара ФРС в качестве мировой «валюты №1» экс-глава МВФ Доминик Стросс-Кан,
которого в 2011 году обвинили в сексуальных домогательствах к служащей
нью-йоркского отеля Sofitel, заключили в тюрьму и на этом основании
лишили поста, еще легко отделался.
Впрочем, никакой «улицы с односторонним движением» здесь нет. И при желании «к делу» можно подшить факты и с другой стороны.
Так, всего за три дня до Ротшильда в медицинской клинике скончался 87-летний «кошелек Трампа», миллиардер Шелдон Адельсон — «от осложнений, вызванных лечением (то есть не от болезни, а от ее лечения! — Прим. ФАН)
неходжкинской лимфомы». А 15 августа 2020 года, не дожив 11 дней до
своего 72-летия, умер из-за множественных внутренних кровоизлияний
младший брат Дональда Трампа Роберт, игравший важную
роль в финансовых делах клана 45-го президента США… Но все эти моменты,
разумеется, по сравнению со смертью Бенджамина де Ротшильда, можно
признать гораздо менее значимыми.
И если наверху глобальной
финансовой системы действительно открыт «огонь по штабам», то ясно, что
безответным он не останется. Но даже в противном случае смерть
Бенджамина де Ротшильда все равно ощутимо меняет баланс мировых сил, а,
следовательно, вероятность каких-то неожиданных сценариев развития
событий значительно увеличивается.
