Москва, 19 июля — Наша Держава (Валерий Пендраковский). В ноябре 2013 года Министр культуры РФ
Мединский вручал мне, по случаю награждения одетому в твидовый пиджак, орден
Дружбы со словами: «правильный пиджак надели – легко прикалывать…». Эта глубокомысленная фраза из уст главного
чиновника от культуры «вдохновила» бы меня на новые достижения в этой сфере
человеческой деятельности, если бы не одно «но»… Меня «похоронили»!.. И случилось это в недрах того же Министерства
культуры РФ. Уже почти как пять лет тому…
Мединский вручал мне, по случаю награждения одетому в твидовый пиджак, орден
Дружбы со словами: «правильный пиджак надели – легко прикалывать…». Эта глубокомысленная фраза из уст главного
чиновника от культуры «вдохновила» бы меня на новые достижения в этой сфере
человеческой деятельности, если бы не одно «но»… Меня «похоронили»!.. И случилось это в недрах того же Министерства
культуры РФ. Уже почти как пять лет тому…
Не слишком
интересно режиссёру писать о проблемах
далёких от творчества. Но кинематограф тем и отличается от других искусств, что
не только неразрывно связан с твоей фантазией и с проклятыми русскими
вопросами, но и с теми проблемами, от
которых зависит само создание фильма: с состоянием дел в экономике, проблемами социальными,
общественным сознанием людей и ещё, бог знает, с чем только не связан… В начале
режиссёрского пути тебя волнует сама прекрасная профессия кинорежиссёра, потом
поневоле приходится думать о многом — ты не писатель перед чистым листом
бумаги, не художник перед мольбертом, не композитор перед инструментом. Ты продираешься
через дебри к своему миражу-замыслу, стараясь преодолеть множество препон
экономических и организационных. И счастлив тот, кому это удаётся, и
разочарован тот, кого останавливают непреодолимые обстоятельства. В последнее
время к этим обстоятельствам добавились те, о которых и не думали реформаторы на
5 съезде кинематографистов…
интересно режиссёру писать о проблемах
далёких от творчества. Но кинематограф тем и отличается от других искусств, что
не только неразрывно связан с твоей фантазией и с проклятыми русскими
вопросами, но и с теми проблемами, от
которых зависит само создание фильма: с состоянием дел в экономике, проблемами социальными,
общественным сознанием людей и ещё, бог знает, с чем только не связан… В начале
режиссёрского пути тебя волнует сама прекрасная профессия кинорежиссёра, потом
поневоле приходится думать о многом — ты не писатель перед чистым листом
бумаги, не художник перед мольбертом, не композитор перед инструментом. Ты продираешься
через дебри к своему миражу-замыслу, стараясь преодолеть множество препон
экономических и организационных. И счастлив тот, кому это удаётся, и
разочарован тот, кого останавливают непреодолимые обстоятельства. В последнее
время к этим обстоятельствам добавились те, о которых и не думали реформаторы на
5 съезде кинематографистов…
У каждого режиссёра есть полка с
нереализованными сценариями и замыслами. За тридцать лет работы режиссёром она у
меня нет-нет, да пополнялась. После последних пяти лет полка мне понадобилась
новая – такого притока «топляков» на моей памяти ещё не было. Хуже стали сценарии? Нет, сплошь
известные авторы. Я вышел в тираж – нет, полон сил и желаний. Настали новые
времена? Времена всегда непростые. Боюсь, что
ответ не в этом.…
нереализованными сценариями и замыслами. За тридцать лет работы режиссёром она у
меня нет-нет, да пополнялась. После последних пяти лет полка мне понадобилась
новая – такого притока «топляков» на моей памяти ещё не было. Хуже стали сценарии? Нет, сплошь
известные авторы. Я вышел в тираж – нет, полон сил и желаний. Настали новые
времена? Времена всегда непростые. Боюсь, что
ответ не в этом.…
Начну с истории
о трёх интервью, которые я дал основным российским телевизионным каналам, и не
одно из них в эфир не вышло. Все они случились весной 2014 года и все три были посвящены
возвращению Крыма и положению дел на Ялтинской киностудии, генеральным
директором которой я был 6,5 лет с 1998 по 2005 годы. Журналисты, все ласковые
девушки, задавали мне один и тот же
вопрос: «Наконец Ялтинская киностудия в России! Заживём!?» А я во всех интервью в нескольких словах
рассказывал о том, что если в России кинематографа, как отрасли, нет, то «зажить» студия не сможет. Рассказывал, что студия — давно российская
(ох не люблю это модное слово), что мне удалось убедить тогда ещё Госкино РФ в
2000 году создать акционерное общество «Ялтинская
киностудия» — совместное российско-украинское предприятие и студия ещё в2002 г . стала российской — юридическим лицом со 100% российским капиталом, процветающей базой
российского кино в Крыму. Рассказывал, как Министр культуры, в те годы Михаил
Швыдкой, мне многозначительно шепнул, что сам ВВП одобрил создание совместного
предприятия и возврат «Ялтинской киностудии» под крыло России!… И ещё я в
интервью говорил про то, что когда в
2005 году годовой оборот студии был больше 1,5 мил. долларов, штат работников был почти 200 человек, а на
студии в год снималось более 20 кино и теле проектов, мне пришлось уйти с
должности её директора. На недоумённые
вопросы журналисток объяснял, что я представил все документы по студии кабинету министров России для национализации студии, и
даже написал об этом письмо в администрацию Президента и получил в ответ красивую отписку с росписью
исполнителей. Меня тогда приняли во всех «расписанных» министерствах и популярно объяснили, что
студия на территории Украины правительству РФ не нужна, и выкупать её у российского банка-инвестора, для
которого киностудия была всегда непрофильным активом, никто не собирается. Заинтересованность
же в возвращении Ялтинской киностудии в кинематограф России для администрации
Президента — это так, для игры в значимость! И ещё говорил я во всех своих
интервью, что дальнейшее моё пребывание на посту директора, когда нет отрасли,
и всё в кино держится на личных
отношениях, станет медленным убийством собственного дитяти… Через три года после моего ухода студия, как
предприятие, закончилась, а для меня её судьба стала трагической частью жизни,
во многом объяснившая подлинные процессы, происходящие в российском
кинематографе, а, шире, — в судьбе нашей страны. Так ничего, ни одного
слова правды о Ялтинской киностудии на телеканалах не прозвучало… Нет, не
случайно интервью со мной не вышли на главных российских каналах!.. Студия с 2002 года российское предприятие, а
никому оказалась не нужна! Поневоле
возникает вопрос: может в «королевстве» что-то не так?.. Или, по крайней мере,
в несуществующей кино отрасли?..
о трёх интервью, которые я дал основным российским телевизионным каналам, и не
одно из них в эфир не вышло. Все они случились весной 2014 года и все три были посвящены
возвращению Крыма и положению дел на Ялтинской киностудии, генеральным
директором которой я был 6,5 лет с 1998 по 2005 годы. Журналисты, все ласковые
девушки, задавали мне один и тот же
вопрос: «Наконец Ялтинская киностудия в России! Заживём!?» А я во всех интервью в нескольких словах
рассказывал о том, что если в России кинематографа, как отрасли, нет, то «зажить» студия не сможет. Рассказывал, что студия — давно российская
(ох не люблю это модное слово), что мне удалось убедить тогда ещё Госкино РФ в
2000 году создать акционерное общество «Ялтинская
киностудия» — совместное российско-украинское предприятие и студия ещё в
российского кино в Крыму. Рассказывал, как Министр культуры, в те годы Михаил
Швыдкой, мне многозначительно шепнул, что сам ВВП одобрил создание совместного
предприятия и возврат «Ялтинской киностудии» под крыло России!… И ещё я в
интервью говорил про то, что когда в
2005 году годовой оборот студии был больше 1,5 мил. долларов, штат работников был почти 200 человек, а на
студии в год снималось более 20 кино и теле проектов, мне пришлось уйти с
должности её директора. На недоумённые
вопросы журналисток объяснял, что я представил все документы по студии кабинету министров России для национализации студии, и
даже написал об этом письмо в администрацию Президента и получил в ответ красивую отписку с росписью
исполнителей. Меня тогда приняли во всех «расписанных» министерствах и популярно объяснили, что
студия на территории Украины правительству РФ не нужна, и выкупать её у российского банка-инвестора, для
которого киностудия была всегда непрофильным активом, никто не собирается. Заинтересованность
же в возвращении Ялтинской киностудии в кинематограф России для администрации
Президента — это так, для игры в значимость! И ещё говорил я во всех своих
интервью, что дальнейшее моё пребывание на посту директора, когда нет отрасли,
и всё в кино держится на личных
отношениях, станет медленным убийством собственного дитяти… Через три года после моего ухода студия, как
предприятие, закончилась, а для меня её судьба стала трагической частью жизни,
во многом объяснившая подлинные процессы, происходящие в российском
кинематографе, а, шире, — в судьбе нашей страны. Так ничего, ни одного
слова правды о Ялтинской киностудии на телеканалах не прозвучало… Нет, не
случайно интервью со мной не вышли на главных российских каналах!.. Студия с 2002 года российское предприятие, а
никому оказалась не нужна! Поневоле
возникает вопрос: может в «королевстве» что-то не так?.. Или, по крайней мере,
в несуществующей кино отрасли?..
Ныне разработан проект
восстановления Ялтинской киностудии, подготовленный с подачи Крымского
отделения СК России, поддерживаемый Михалковым, и «общественным мнением»,
правда мало, что понимающим в экономике,
но со странным уклоном в сторону гигантомании и создания студии, как базы молодого дебютного кино. Без
какого-то не было учёта опыта работы ЗАО «Ялтинская киностудия» за пять
благополучных лет.
восстановления Ялтинской киностудии, подготовленный с подачи Крымского
отделения СК России, поддерживаемый Михалковым, и «общественным мнением»,
правда мало, что понимающим в экономике,
но со странным уклоном в сторону гигантомании и создания студии, как базы молодого дебютного кино. Без
какого-то не было учёта опыта работы ЗАО «Ялтинская киностудия» за пять
благополучных лет.
Отвлекусь
на собственный опыт директора Ялтинской киностудии. Как только ЗАО «Ялтинская
киностудия» в 2001-2002 годах «встала на ноги», с моей подачи и по
договорённости с ректором ВГИКа Новиковым,
целое поколение режиссёров и операторов ВГИКа снимало свои первые работы
в Крыму при поддержке Ялтинской студии. При мизерных сметах студенческих и дебютных
фильмов, студия имела возможность помогать им за символическую плату арендуемой
техникой и реквизитом. Но для помощи молодым
кинематографистам специально создавать или профилировать под них студию не
нужно и, на мой взгляд, даже вредно. Уровень оказания услуг на студии при
подобном развитии событий стал бы
неизбежно низким, а квалификация работников невелика. Только высочайший
профессионализм режиссуры, работающий на студии способен держать её в «тонусе».
Да и невозможно будет загрузить Ялтинскую студию за счёт молодых
кинематографистов – слишком низкие у дипломников и дебютантов бюджеты. И
выглядит, поэтому, объявленная политика в отношении Ялтинской киностудии без шагов к
восстановлению отечественной кино, как отрасли, очередным «пиаром».
на собственный опыт директора Ялтинской киностудии. Как только ЗАО «Ялтинская
киностудия» в 2001-2002 годах «встала на ноги», с моей подачи и по
договорённости с ректором ВГИКа Новиковым,
целое поколение режиссёров и операторов ВГИКа снимало свои первые работы
в Крыму при поддержке Ялтинской студии. При мизерных сметах студенческих и дебютных
фильмов, студия имела возможность помогать им за символическую плату арендуемой
техникой и реквизитом. Но для помощи молодым
кинематографистам специально создавать или профилировать под них студию не
нужно и, на мой взгляд, даже вредно. Уровень оказания услуг на студии при
подобном развитии событий стал бы
неизбежно низким, а квалификация работников невелика. Только высочайший
профессионализм режиссуры, работающий на студии способен держать её в «тонусе».
Да и невозможно будет загрузить Ялтинскую студию за счёт молодых
кинематографистов – слишком низкие у дипломников и дебютантов бюджеты. И
выглядит, поэтому, объявленная политика в отношении Ялтинской киностудии без шагов к
восстановлению отечественной кино, как отрасли, очередным «пиаром».
Знаете
банальное: история нас учит, что ничему
не учит… Ко мне как-то случайно попал этот новый «до мелочей рассчитанный»
проект возрождения Ялтинской киностудии. Основная идея та же, что и при
создании «Южной базы кинематографа СССР» в Ялте в восьмидесятые годы. Создадим
монстра! Ухлопаем миллиарды
государственных средств (других не будет),
и все продюсеры ринутся снимать
там кино! Не ринутся! Этот проект написан людьми, наблюдающими за
кинопроизводством из окна своего мерседеса. Авторы проекта не берут во внимание даже такую мелочь: при нынешнем положении дел любому продюсеру
выгоднее снимать «за забором» киностудии, переманив к себе её работников и не
платя налоги. Не говоря о том, кто будет в Ялте на студии работать? Если кто не
знает про «Южную базу кино СССР» — это
такой же опыт волюнтаризма в кино, — пусть приедет на «Поликуровский холм» в
Ялту и увидит безжизненные бетонные коробки и сотни метров подпорных стен на
территории в12 гектаров !
Этакий памятник маниловщине и провинциальности мышления отдельных чиновников
Госкино СССР в 80-годы. Руины советского
долгостроя должны были бы стать отправной точкой и уроком авторам новой
«маниловщины», уже не говоря про то, что не мешало бы ознакомиться с опытом
возрождения Ялтинской студии в начале двухтысячных. Тогда в 2000 году многое было просчитано,
многое было учтено при создании «ЗАО Ялтинская киностудия». Но никто из авторов
нового проекта возрождения студии не только не поинтересовался этими
документами, а наоборот! Кому-то выгодно
не вспоминать о том опыте… Никто не хочет посмотреть трезвыми глазами на
реальность положения дел в современной киноотросли и с этой точки зрения на
конкретные проблемы возрождения студии в Крыму. Вообще, Крым – это шанс для
России, некая её лакмусовая бумажка. И для
нашего кино тоже.
банальное: история нас учит, что ничему
не учит… Ко мне как-то случайно попал этот новый «до мелочей рассчитанный»
проект возрождения Ялтинской киностудии. Основная идея та же, что и при
создании «Южной базы кинематографа СССР» в Ялте в восьмидесятые годы. Создадим
монстра! Ухлопаем миллиарды
государственных средств (других не будет),
и все продюсеры ринутся снимать
там кино! Не ринутся! Этот проект написан людьми, наблюдающими за
кинопроизводством из окна своего мерседеса. Авторы проекта не берут во внимание даже такую мелочь: при нынешнем положении дел любому продюсеру
выгоднее снимать «за забором» киностудии, переманив к себе её работников и не
платя налоги. Не говоря о том, кто будет в Ялте на студии работать? Если кто не
знает про «Южную базу кино СССР» — это
такой же опыт волюнтаризма в кино, — пусть приедет на «Поликуровский холм» в
Ялту и увидит безжизненные бетонные коробки и сотни метров подпорных стен на
территории в
Этакий памятник маниловщине и провинциальности мышления отдельных чиновников
Госкино СССР в 80-годы. Руины советского
долгостроя должны были бы стать отправной точкой и уроком авторам новой
«маниловщины», уже не говоря про то, что не мешало бы ознакомиться с опытом
возрождения Ялтинской студии в начале двухтысячных. Тогда в 2000 году многое было просчитано,
многое было учтено при создании «ЗАО Ялтинская киностудия». Но никто из авторов
нового проекта возрождения студии не только не поинтересовался этими
документами, а наоборот! Кому-то выгодно
не вспоминать о том опыте… Никто не хочет посмотреть трезвыми глазами на
реальность положения дел в современной киноотросли и с этой точки зрения на
конкретные проблемы возрождения студии в Крыму. Вообще, Крым – это шанс для
России, некая её лакмусовая бумажка. И для
нашего кино тоже.
Возвращаясь
к «правильному пиджаку»… Правильный пиджак нужно одевать не для награждения, а
для опознания, как в авиации: «свой-чужой».
С моим пиджаком министр культуры Мединский явно что-то перепутал, когда
сказал, что правильный я надел пиджак!.. Не доложил ему наградной отдел…
к «правильному пиджаку»… Правильный пиджак нужно одевать не для награждения, а
для опознания, как в авиации: «свой-чужой».
С моим пиджаком министр культуры Мединский явно что-то перепутал, когда
сказал, что правильный я надел пиджак!.. Не доложил ему наградной отдел…
Однажды,
в 2010 году, когда количество проектов, проходящих через сито Экспертов, стало намного меньше, и стало заметно, что
происходит со сценариями, которые ты оцениваешь, я задал невинный вопрос
начальнику отдела производства Департамента кинематографии: «А как случилось,
что сценарий, которому я, как член Экспертного Совета, поставил «0» по причине полного несоответствия его содержания
заявленному лоту, получил одобрение Экспертного Совета — он выиграл торги, и
министерство ему выделило господдержку?». И тогда я получил обескураживающий в
своей простоте ответ чиновницы: «А они
допишут сценарий… потом». Видимо «потом», или чуть позже, чиновники испугались моего невинного вопроса и,
предположив, что я могу куда-нибудь не туда с этим невинным вопросом
зайти, посовещались между собой и решили меня, как не благонадёжного и слишком
любопытного эксперта, быстренько вывести из членов Совета. И повод нашли – ротация!..
И, заодно, никогда, пока эти чиновники
благополучно делят государственный пирог,
меня к нему не допускать. Это случилось, аккурат, под мой шестидесятилетний юбилей, с которым,
естественно, никто из чиновников министерства культуры РФ меня не поздравил, а
поздравили вот таким иезуитским способом.
Да, бог с ними, детей мне с ними не крестить…
в 2010 году, когда количество проектов, проходящих через сито Экспертов, стало намного меньше, и стало заметно, что
происходит со сценариями, которые ты оцениваешь, я задал невинный вопрос
начальнику отдела производства Департамента кинематографии: «А как случилось,
что сценарий, которому я, как член Экспертного Совета, поставил «0» по причине полного несоответствия его содержания
заявленному лоту, получил одобрение Экспертного Совета — он выиграл торги, и
министерство ему выделило господдержку?». И тогда я получил обескураживающий в
своей простоте ответ чиновницы: «А они
допишут сценарий… потом». Видимо «потом», или чуть позже, чиновники испугались моего невинного вопроса и,
предположив, что я могу куда-нибудь не туда с этим невинным вопросом
зайти, посовещались между собой и решили меня, как не благонадёжного и слишком
любопытного эксперта, быстренько вывести из членов Совета. И повод нашли – ротация!..
И, заодно, никогда, пока эти чиновники
благополучно делят государственный пирог,
меня к нему не допускать. Это случилось, аккурат, под мой шестидесятилетний юбилей, с которым,
естественно, никто из чиновников министерства культуры РФ меня не поздравил, а
поздравили вот таким иезуитским способом.
Да, бог с ними, детей мне с ними не крестить…
Эта
история мною рассказана не для сведения счётов
— я уже давно отношусь к деятельности Министерства культуры в сфере
кинематографа «до изумления», как сказал бы Салтыков-Щедрин. А рассказано для того, чтобы было понятно, что происходит в реальном отечественном
кинопроцессе. В том реальном
кинопроцессе, участники которого
— наши «большие» продюсеры, хором уверяли как-то по первому каналу ТВ,
что они про коррупцию в кино не слышали,
и в ней никогда не участвовали… В том реальном кинопроцессе, про который наши
замечательные СМИ рассказывают редко.
история мною рассказана не для сведения счётов
— я уже давно отношусь к деятельности Министерства культуры в сфере
кинематографа «до изумления», как сказал бы Салтыков-Щедрин. А рассказано для того, чтобы было понятно, что происходит в реальном отечественном
кинопроцессе. В том реальном
кинопроцессе, участники которого
— наши «большие» продюсеры, хором уверяли как-то по первому каналу ТВ,
что они про коррупцию в кино не слышали,
и в ней никогда не участвовали… В том реальном кинопроцессе, про который наши
замечательные СМИ рассказывают редко.
Как известно из уголовного кодекса, срок
давности преступления по многим статьям равен трём годам. Через три года после
описанных событий я решил, что срок моего преступного с точки зрения чиновников
деяния истёк, и про тот мой наивный вопрос они забыли, и пора бы подать давно
мною вынашиваемый сценарий на получение государственной субсидии.
давности преступления по многим статьям равен трём годам. Через три года после
описанных событий я решил, что срок моего преступного с точки зрения чиновников
деяния истёк, и про тот мой наивный вопрос они забыли, и пора бы подать давно
мною вынашиваемый сценарий на получение государственной субсидии.
К весне 2014 года я подготовил со всех сторон
значимый проект «Огонь далёких людей».
Вложил к тому времени в него около миллиона рублей: моя компания выкупила права у наследников
писателя, известный сценарист Георгий
Николаев написал отличный сценарий, мы провели предподготовительный период с
экспедицией в устье реки Колымы, заручились поддержкой местных властей. И после
долгих раздумий и сомнений я решил поучаствовать в шоу, организуемом
Министерством культуры под названием: «питчинг проектов на получение субсидий в авторском и
экспериментальном кино». Для верности зашёл в кабинет господина Тельнова,
руководителя Департамента кинематографии,
и услышал от него подтверждение того, что субсидии выделяются именно
некоммерческим проектам. Вот только
постеснялся спросить у него о «сроке давности» своего преступного вопроса
вечной начальнице отдела производства департамента. Наивный!..
значимый проект «Огонь далёких людей».
Вложил к тому времени в него около миллиона рублей: моя компания выкупила права у наследников
писателя, известный сценарист Георгий
Николаев написал отличный сценарий, мы провели предподготовительный период с
экспедицией в устье реки Колымы, заручились поддержкой местных властей. И после
долгих раздумий и сомнений я решил поучаствовать в шоу, организуемом
Министерством культуры под названием: «питчинг проектов на получение субсидий в авторском и
экспериментальном кино». Для верности зашёл в кабинет господина Тельнова,
руководителя Департамента кинематографии,
и услышал от него подтверждение того, что субсидии выделяются именно
некоммерческим проектам. Вот только
постеснялся спросить у него о «сроке давности» своего преступного вопроса
вечной начальнице отдела производства департамента. Наивный!..
Час-два ожидания не понятно, почему откладывающегося мероприятия в
конференц-зале министерства… Членов экспертного Совета знаю в лицо, но в зале
их меньше половины заявленного списка.
конференц-зале министерства… Членов экспертного Совета знаю в лицо, но в зале
их меньше половины заявленного списка.
Со своим проектом я первый в очереди. Чтобы
к концу мероприятия (когда будут подводить итоги) про мой фильм не забыли, раздаю членам
комиссии прекрасно изданный буклет с фотографиями и всеми материалами
проекта. Проходит время. Не начинают….
Все маются в ожидании мероприятия. К моему удивлению немногочисленные эксперты с
интересом листают мой буклет и читают, чтобы вы думали?.. Синопсис! Первый звоночек для меня… Сценарий
многие, значит, не читали вообще, иначе,
зачем читать синопсис?! Там, в буклете, есть разделы куда интереснее для
экспертов, прочитавших сценарий и честно выполнивших свою работу.
к концу мероприятия (когда будут подводить итоги) про мой фильм не забыли, раздаю членам
комиссии прекрасно изданный буклет с фотографиями и всеми материалами
проекта. Проходит время. Не начинают….
Все маются в ожидании мероприятия. К моему удивлению немногочисленные эксперты с
интересом листают мой буклет и читают, чтобы вы думали?.. Синопсис! Первый звоночек для меня… Сценарий
многие, значит, не читали вообще, иначе,
зачем читать синопсис?! Там, в буклете, есть разделы куда интереснее для
экспертов, прочитавших сценарий и честно выполнивших свою работу.
Ждём…
Моя надежда на участие министра
Мединского в этом важном для него (как мне тогда казалось ) мероприятии и
серьёзного разговора о конкурсных проектах тает на глазах.
Моя надежда на участие министра
Мединского в этом важном для него (как мне тогда казалось ) мероприятии и
серьёзного разговора о конкурсных проектах тает на глазах.
Появляется
Мединский… и вдруг быстро заявляет о
полном доверии к Экспертам и о невозможности самому присутствовать на мероприятии.
Оказывается, мы ждали этот счастливый миг! Для меня всё становится ясно. Мы тут
все сейчас будем валять дурака… Кворума у
Экспертного совета как не было, так и нет. Вместо 16 членов, которые потом
поставят свои подписи под решением Совета, в зале от силы человек восемь.
Жалею, что у меня не было камеры, чтобы снять количество присутствующих… Начали!..
Мединский… и вдруг быстро заявляет о
полном доверии к Экспертам и о невозможности самому присутствовать на мероприятии.
Оказывается, мы ждали этот счастливый миг! Для меня всё становится ясно. Мы тут
все сейчас будем валять дурака… Кворума у
Экспертного совета как не было, так и нет. Вместо 16 членов, которые потом
поставят свои подписи под решением Совета, в зале от силы человек восемь.
Жалею, что у меня не было камеры, чтобы снять количество присутствующих… Начали!..
… А в следующем году, как вы догадываетесь, мой проект те же зависимые
«независимые эксперты» по указке чиновников не пропустили даже на «питчинг». И
на этом проект мой интересный и важный, на который я потратил миллион своих
денег, закончился… А я из нашего кинематографа
«Ушёл и не вернулся»… Так называлась последняя моя кинокартина, кстати, в оценке сценария которой экспертами были
Черных и Володарский (были же времена и у Экспертного Совета). И ничего!.. Никто не заметил потери бойца…
Так что, если похоронили в Министерстве
культуры, то похоронили! Думаю, теперь
чтобы мне воскреснуть, к правильному пиджаку, мне ещё фамилию нужно изменить, а
лучше внешность — вдруг чиновники Минкульта не узнают. А ещё лучше стать калмыком, якутом,
кавказцем, в крайнем случае уехавшим и вернувшимся из заграницы… Или заявить в проекте вхожего к
министру актёра в главной роли. Или, если бы я стал женщиной-режиссёром!.. О,
если бы я был женщиной-режиссёром или ещё лучше женщиной-продюсером! Как мило
бы мы чирикали о борьбе с коррупцией в Министерстве культуры с начальницей
отдела Департамента кино, как мило бы улыбались друг-другу!.. Вот только с
характером ничего не поделать, и пластическая операция не поможет. Он нет-нет,
да и даст о себе знать невинным вопросом Департаменту кинематографии: «А как так случилось?..»
культуры, то похоронили! Думаю, теперь
чтобы мне воскреснуть, к правильному пиджаку, мне ещё фамилию нужно изменить, а
лучше внешность — вдруг чиновники Минкульта не узнают. А ещё лучше стать калмыком, якутом,
кавказцем, в крайнем случае уехавшим и вернувшимся из заграницы… Или заявить в проекте вхожего к
министру актёра в главной роли. Или, если бы я стал женщиной-режиссёром!.. О,
если бы я был женщиной-режиссёром или ещё лучше женщиной-продюсером! Как мило
бы мы чирикали о борьбе с коррупцией в Министерстве культуры с начальницей
отдела Департамента кино, как мило бы улыбались друг-другу!.. Вот только с
характером ничего не поделать, и пластическая операция не поможет. Он нет-нет,
да и даст о себе знать невинным вопросом Департаменту кинематографии: «А как так случилось?..»
Итак,
меня похоронили. Меня похоронили с моими
собственными проектами, с надеждами молодых режиссёров снять фильм в моей
компании! Но идеи просто так не похоронить. Они нет-нет, да и напомнят о себе, и
может кому-нибудь пригодятся!..
меня похоронили. Меня похоронили с моими
собственными проектами, с надеждами молодых режиссёров снять фильм в моей
компании! Но идеи просто так не похоронить. Они нет-нет, да и напомнят о себе, и
может кому-нибудь пригодятся!..
Так что
же происходит в «нашем», «нечиновничьем кино», отвлекшись от мишуры в СМИ, победных реалий из
кабинетов и бодрых рапортов, доносящихся
с трибуны СК России? Каковы, скажем
мягко – новые обстоятельства.
же происходит в «нашем», «нечиновничьем кино», отвлекшись от мишуры в СМИ, победных реалий из
кабинетов и бодрых рапортов, доносящихся
с трибуны СК России? Каковы, скажем
мягко – новые обстоятельства.
Самое
распространённое мнение самих коллег-кинематографистов: ничего серьёзного,
глубокого и оригинального создать сегодня практически невозможно. А если вдруг
получается, то широкий зритель этого просто не заметит. Кинематографисты стали
наёмными развлекателями, не более того. Даже в начале девяностых у авторов в
кино был иной социальный статус. Поэтому — спасайся работой в телевизионных
сериалах, в лучшем случае снимай ремейк на сюжет советского киношлягера или в
«десятый раз» экранизируй одну и ту же классику и не думай о «глупостях»! Чем «пошлее, тем башлее». В госструктурах, ответственных за
господдержку, коррупция тем временем взяла
следующую высоту. И чиновники по-прежнему за чаем в кабинетах посмеиваются над очередными проверками, в том
числе счётной палаты и прокуратуры.
распространённое мнение самих коллег-кинематографистов: ничего серьёзного,
глубокого и оригинального создать сегодня практически невозможно. А если вдруг
получается, то широкий зритель этого просто не заметит. Кинематографисты стали
наёмными развлекателями, не более того. Даже в начале девяностых у авторов в
кино был иной социальный статус. Поэтому — спасайся работой в телевизионных
сериалах, в лучшем случае снимай ремейк на сюжет советского киношлягера или в
«десятый раз» экранизируй одну и ту же классику и не думай о «глупостях»! Чем «пошлее, тем башлее». В госструктурах, ответственных за
господдержку, коррупция тем временем взяла
следующую высоту. И чиновники по-прежнему за чаем в кабинетах посмеиваются над очередными проверками, в том
числе счётной палаты и прокуратуры.
Перефразируя А. Чехова, «безобразие достигло своего
неприличия». (Антон Павлович в наивные
времена устами своего героя говорил: « …у каждого безобразия должно быть своё
приличие»…). Поэтому сегодня авторы ищут
продюсера, вхожего к нужным людям, и продаются со всеми потрохами! Те же из авторов, кто ещё и с принципами, тот
ждёт, как на востоке, кто раньше сдохнет — султан, или ишак (в данном случае — чиновник, зарубивший проект,
или сам автор). Тут вера только в вечное,
русское: у нас в стране, чтобы сделать что-то
полезное, надо жить долго. Мы в нашем кино, словно в лабиринте, и чем дальше, тем ощущение открытого
пространства забывается, ориентиры теряются, блуждание становится
привычным. Воля к преодолению преграды притупляется. Самоуважение себя, что
делает любого человека, а тем более творческого, человеком, сжимается, как шагреневая кожа… Так в чём же выход, где он, и есть ли он
вообще!?
неприличия». (Антон Павлович в наивные
времена устами своего героя говорил: « …у каждого безобразия должно быть своё
приличие»…). Поэтому сегодня авторы ищут
продюсера, вхожего к нужным людям, и продаются со всеми потрохами! Те же из авторов, кто ещё и с принципами, тот
ждёт, как на востоке, кто раньше сдохнет — султан, или ишак (в данном случае — чиновник, зарубивший проект,
или сам автор). Тут вера только в вечное,
русское: у нас в стране, чтобы сделать что-то
полезное, надо жить долго. Мы в нашем кино, словно в лабиринте, и чем дальше, тем ощущение открытого
пространства забывается, ориентиры теряются, блуждание становится
привычным. Воля к преодолению преграды притупляется. Самоуважение себя, что
делает любого человека, а тем более творческого, человеком, сжимается, как шагреневая кожа… Так в чём же выход, где он, и есть ли он
вообще!?
| Появлялась надежда на санкции Запада… Если «свободные страны» их введут по полной, то мы, возможно, ответим ограничением или запретом американского кино, и тогда будет востребовано кино наше, отечественное, и наконец отечественное кино появится в прокате. Но это от безысходности из области фантастики… А потом, мы, ведь, отвечаем Западу «ассиметрично». В политическом смысле в России, тем временем, похоже, происходят фундаментальные сдвиги. Это как подземные толчки. Их сначала слышат немногие, потом для всех земля идёт ходуном. Но это потом, а пока происходит попытка мучительного, но так необходимого самосознания населением, (местами даже с невольным участием государства) себя, как народа. Не как совокупности индивидуальностей, классов, наций, а как культурно-исторической общности. Объединённого общей судьбой и как творца истории. Национальная идея в тревожное время сама находится… И «Наше кино», которое в иные годы существовало, словно мираж, иногда, еле дышало, иногда мощно вздыхало, иногда потрясало мировой кинематограф, иногда, как сейчас, за редким исключением, само себя не ощущало, забыв, что из лабиринта можно выйти, держась только одной стороны, каким бы долгим не был из него путь, в это тревожное время должно БЫТЬ! Как часть той же национальной идеи. Многие скажут: что ты ломишься в открытую дверь! Всё уже давно говорено-переговорено! Рецепты выписаны большими умами!.. Слышишь, какие правильные громкие слова звучат в «Год кино»! А твой писк из подворотни — кому он нужен?! Главное сегодня не быть, а слыть! Вообще, объявленный «Год кино» — это какое-то издевательство над здравым смыслом. Что-то из зазеркалья!.. На примере Ялтинской киностудии и работы Экспертного Совета хорошо видны новые обстоятельства. То, что верхи не могут управлять по старому – очевидно, осталось понять: насколько хватит мочь и хотеть низам?.. Когда-то в 1983 году я снял короткометражку под названием «Не могу!» Её случайно (в любой случайности всегда есть своя закономерность) в лихие девяностые, уже после всех фестивалей потеряли во ВГИКе. Сгорел негатив и позитив. Видимо, теперь надо будет время от времени делать римейки этого фильма в новых обстоятельствах… Какое это имеет отношение к предмету разговора? Иногда мне кажется, что положение дел в отечественной кино индустрии – это диагноз больного, которому слаще жить на свете больным, считая, что он здоровый. Так и хочется задать вопрос: «А как так получилось, что…». Так с чего начинать лечение?
1.
Конечно с проката. Пока не ограничим поток американского кинематографа, ничего не получится. Квоты, как во Франции в послевоенное время! Чтобы восстановить своё, русское по менталитету, кино. Для этого нужно оградить от соответствующих решений пятую колонну лоббистов американского кино в думе и сочувствующих зависящих от Запада деятелей отечественного кино. Никто не призывает запрещать великое американское кино… Разговор только о квотах!
2.
Ввести польскую систему (очень разумную, как синтез социалистической и капиталистической модели) государственного финансирования кинематографа за счёт отчисления процента с каждого проданного билета не в общий бюджет страны, а, непосредственно, в кинематограф. Для чего необходимо создать некий «Институт кино РФ», существующий за счёт отчислений и финансируемый от своей же отрасли напрямую, а не из бюджета.
3.
Направляемое из вновь созданного органа государственное финансирование, отдать большим государственным киностудиям, создав там творческие объединения с Худсоветами. Оставив за независимыми продюсерами авторское кино и кино сугубо коммерческое, на которое не будет выделяться господдержка. Все уже забыли, что создание Фонда кино шло под девизом: даёшь кассовое кино без господдержки в исполнении самых успешных в прокате компаний. «Съехали» с темы сразу, как создали структуру, параллельную Минкульту, распределив для себя часть гарантированного государственного пирога. А сколько было заверений!.. Какие красивые слова говорили!.. Вы придите сейчас со своими идеями в эти компании!.. В лучшем случае, после вежливого отказа, Вы через пару лет обнаружите свою же идею под чужим именем, с другим сценаристом и режиссёром. Все исключения из этого правила – дела келейные, основанные на личных взаимоотношениях.
4.
Реорганизовать киносеть. Лучшие кинотеатры вернуть из аренды в государственное управление. Взять за основу организацию киносети в СССР конца НЭПа. Тогда на одинаковых правах существовали и кооператоры и мелкие частные кинотеатры, и государственные большие объединения кинотеатров. Без государственной же сети невозможно пробиться в прокате ни авторскому фильму, ни отечественному «мейнстриму».
5.
Развеять легенду, что частный собственник, лучший управленец. Это сказки Гайдара для маленьких. В кино исключения наблюдаются только в мультипликации за счёт «лабораторности» процесса создания мультфильма и узкого круга авторов, реже в документалистике, совсем редко в игровом кино… Проработав директором первой частной киностудии на постсоветском пространстве и насмотревшись вдоволь на работу со студией частных продюсеров (в каждом из которых сидел маленький или большой жулик, смотря по генетике), я много чего могу об этом поведать. Да и нет до сих пор преуспевающей частной киностудии. Первый и последний опыт — Ялтинская киностудия. Поэтому, ни в каком случае, и никогда не передавать оставшиеся в РФ государственные киностудии в частные руки.
6.
Экспертный Совет надо бы создать по принципу не вхождения в него действующих в момент работы в Совете авторов и продюсеров, чтобы исключить лоббирование своих проектов и проектов своих приятелей. Экспертами должны быть авторы и продюсеры на время работы в Совете не имеющие право получать государственное финансирование и представлять компании, получающие такое финансирование. Госкино или «Институт кино» должен управлять опытнейший кинематографист, а не наёмный менеджер. Принцип работы Экспертного Совета должен быть выработан по принципу «конституционной монархии в век просвещения» — мудрый правитель, опирающийся на консультативный, по сути, Экспертный Совет. Но Совет, состоящий не из удобных руководству кинодеятелей в «правильных пиджаках», а действительно независимых от чиновников авторитетных кинематографистов, тех, кто своей самостоятельностью и мудростью не позволил бы деградировать, как ныне, самой идее Экспертного Совета!
7.
Самое главное – психологически не бояться никого и ничего не трогать. Мне кажется, что первый симптом заболевания нашего кинематографа – больной обманываться рад и надеется, что само пройдёт. Не пройдёт, не рассосётся! Надо вернуть наше кино |
|
|
