Санкт-Петербург, 28 января — Наша Держава. Периодически приходится слышать, что якобы Россия ввязалась в Первую Мировую Войну не имея в этом никаких стратегических интересов. Однако, если рассматривать объективные факты, это утверждение является либо плодом тотальной безграмотности в предметной области, либо наглым и бессовестным враньём.
Во-первых Россия защищала интересы братской Сербии, которая в одиночку была беспомощна перед лицом Германии и Австро-Венгрии. Тем, кто предлагает «слить» Сербию, хочется напомнить слова Черчилля по поводу Мюнхенского сговора: «Вы были поставлены перед выбором между войной и позором, вы выбрали позор, но вас ждет и война». И война действительно ждала, кайзер Вильгельм, подписывая договорённости Гаагской миротворческой конференции, декларирующее предпочтительность решения возникающих конфликтов путем международного арбитража, заявлял следующее: «Чтобы он [Николай II-ой] не оскандалился перед Европой, я соглашаюсь на эту глупость. Но в своей практике я и впредь буду полагаться и рассчитывать только на Бога и на свой острый меч. И… мне на все эти постановления!».
Как говорил Энгельберт Пернерштофер, вице-президент австрийского парламента: «Россия для нас совершенно особенный враг. Если Австрия вообще продолжит свое существование, то она должна усмирить этого возмутителя спокойствия, который со своей неутолимой жаждой захвата земель и искусством интриги постоянно угрожает существованию Австрии и ставит ее, и так живущую в самых непростых условиях, под постоянную угрозу военного вмешательства. Австрия не может отдать Балканы под влияние России, так как это угрожает ее жизненным интересам».
На тему ненависти германцев к русским в своих мемуарах писал еще Брусилов, до войны посещавший Германию: «Хочется вспомнить интересную картинку из жизни нашей в Киссингене. Перед самым отъездом мы как-то собрались присутствовать на большом празднике в парке, о котором извещали публику громадные афиши уже несколько дней подряд. Праздник этот живо характеризует настроение немецкого общества того времени, а главное — поразительное умение правительства даже в мелочах ставить во главе всякого дела таких организаторов, которые учитывали необходимость подготавливать общественное мнение к дальнейшим событиям, которые вскоре нам пришлось пережить. Ничего подобного в России не было, и наш народ жил в полном неведении того, какая грозовая туча на него надвигается и кто его ближайший лютый враг. В тот памятный вечер весь парк и окрестные горы были великолепно убраны флагами, гирляндами, транспарантами. Музыка гремела со всех сторон. Центральная же площадь, окруженная цветниками, была застроена прекрасными декорациями, изображавшими московский Кремль, церкви, стены и башни его. На первом плане возвышался Василий Блаженный. Нас это очень удивило и заинтересовало. Но когда начался грандиозный фейерверк с пальбой и ракетами под звуки нескольких оркестров, игравших «Боже, царя храни» и «Коль славен», мы окончательно поразились. Вскоре масса искр и огней с треском, напоминавшим пушечную пальбу, посыпаясь со всех сторон на центральную площадь парка, подожгла все постройки и сооружения Кремля. Перед нами было зрелище настоящего громадного пожара. Дым, чад, грохот и шум рушившихся стен. Колокольни и кресты церквей накренялись и валились наземь. Все горело под торжественные звуки увертюры Чайковского «1812-й год». Мы были поражены и молчали в недоумении. Но немецкая толпа аплодировала, кричала, вопила от восторга, и неистовству ее не было предела, когда музыка сразу при падении последней стены над пеплом наших дворцов и церквей, под грохот фейерверка, загремела немецкий национальный гимн. «Так вот в чем дело! Вот чего им хочется!» — воскликнула моя жена. Впечатление было сильное».
Уже перед самой войной, Николай II в личной телеграмме предложил Вильгельму решить Сербский вопрос мирным путём в Гаагском суде, это предложение кайзером было проигнорировано, через несколько дней Германия объявила России войну. Вступление в войну Россией было ознаменовано Восточно-Прусской наступательной операцией, Россия к этой войне была объективно не готова и эта операция закончилась тактической неудачей для России, но потребовала срочной переброски значительной части немецких сил с западного фронта, что позволило Франции выстоять в решающей битве на Марне, и, как следствие, продолжить войну против Германии на два Фронта: ставка на быстрый разгром и ввод из войны Франции провалилась. Маршал Фош по этому поводу сказал следующее: «Если Франция не была стёрта с лица Европы, то этим прежде всего мы обязаны России, поскольку русская армия своим активным вмешательством отвлекла на себя часть сил и тем позволила нам одержать победу на Марне».
Таким образом, Россия действовала в ПМВ диаметрально противоположно СССР в ВМВ (который заключил с Германией пакт и во время битвы за Францию снабжал немцев топливом и продовольствием), с диаметрально противоположными результатами. Стоит напомнить, что при Царе, даже в самые тяжелые для России времена фронт никогда не заходил дальше кривой Рига-Двинск-Ровно.
Население не испытывало острых проблем со снабжением (карточная система распределения вводилась только на сахар, т. к. сахарные заводы находились на оккупированной польской территории), а оборонная промышленность за годы войны совершила огромный скачок, являлась основной базой боевого снабжения русских вооруженных сил: «В материалах особого совещания по обороне указывается, что отечественная промышленность выполняла военные заказы быстрее и лучше, чем иностранные заводы. Цифры общего количества однородных предметов, изготовленных в России и полученных из-за границы, показывают, что поставки винтовок союзниками составили около 30%, а 70% было изготовлено в России. Патронов к ним союзники поставили менее 1%, орудий разных калибров — 23%, выстрелов к ним — около 20% общего количества внутренних и внешних поставок для русской армии» (цитата по Шигалин Г. И. Военная экономика в первую мировую войну. — М.: Воениздат, 1956).
Что касается потерь, то по докладной записке по особому делопроизводству №4 от февраля 1917 г. безвозвратные потери составляли 632 тыс. человек, что меньше чем у другого активного участника войны — Франции и существенно меньше, чем у главного противника — Германии (которая сражалась на два фронта). Следует так же добавить, что Николай II (которому злые языки приписывают слабость характера) настаивал на передаче России Константинополя и проливов (Босфор и Дарданеллы), а также и прилегающих территорий по результатам ПМВ: «Ход последних событий приводит е.в. императора Николая мысли, что вопрос о Константинополе и проливах должен быть окончательно разрешен и сообразно вековым стремлениям России. Всякое решение было бы недостаточно и непрочно в случае, если бы город Константинополь, западный берег Босфора, Мраморного моря и Дарданелл, а также южная Фракия до линии Энос – Мидия не были впредь включены в состав Российской империи». На что запад был вынужден согласиться (см. Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917. М., Гос.изд-во полит.литературы, 1952)
Будучи сильным, смелым и мудрым человеком, Николай II решал на этой войне сразу целый ряд стратегических задач:
1) Защищал братскую Сербию
2) Нейтрализовывал Германию — опасного, агрессивного и непримиримого противника
3) Усиливал позиции России на мировой арене, в том числе решив давний вопрос Константинополя и Проливов (что не удавалось никому из его предшественников)
4) Демонстрировал, что Россия — это страна, с интересами которой всем великим державам придётся считаться, страна которая может и готова отстаивать свои интересы не только дипломатическим пером, но и острым штыком
5) Развивал военную и сопутствующую гражданскую промышленность
К февралю 1917 года Россия меньше других ключевых стран-участниц конфликта пострадала от войны, а понесенные ею потери (из числа восполнимых) должны были быть компенсированы за счёт репараций, контрибуций и новых территориальных приобретений. Конечно, за всё это приходилось платить жизнями российских граждан, но вины Царя в этом нет — не он развязал эту войну и он напротив приложил массу усилий, чтобы эта война не состоялось.
Отдельным пунктом следует отметить, что по тем заказам, которая делал Россия за рубежом, далеко не всё было Россией получено, а средства были уплачены, так что должны России были вовсе не только её противники, но и её союзники (опять же, в полной противоположности от ленд-лиза ВМВ, по которому СССР был должен западу). И должны до сих пор. В том числе Константинополь и проливы. И хотя РФ к той России не имеет практически никакого отношения, если будет Россия — то долги придётся отдавать. Ведь Русские, как известно, всегда приходят за своими долгами.
Читать по теме: Первая Мировая: Отечественная война с Царем во главе
