Москва, 24 марта — Наша Держава. Константин Победоносцев говорил о Русской Монархии, как о власти божественного происхождения. При этом
считал, что власть существует не для человека, а для Бога, что
обладающий властью человек должен жертвенно трудиться на благо народа.
Так, обращаясь к Царю Александру II Победоносцев говорил: «В лице Вашем –
передо всеми и перед каждым стоит сама Россия, вся земля с верховной
властью. Ваше Величество, вы не знаете всей своей силы, ради Бога,
узнайте ее, поймите ее, уверуйте в нее… Когда подходит к Вам человек,
подумайте, что тут не он и Вы, а он и Россия…, тогда Ваше всякое слово
будет со властью и силой… Да ободрит Вас молитва народная, а вера
народная да даст Вам силу и разум править крепкой рукой и твердой
волей…»
В своей речи 6 апреля 1895 г. в
заседании Императорского Русского общества «Государь Император Александр
Александрович» К. П. Победоносцев сказал: «все знали, что заодно с
народом верует он в непоколебимое значение власти самодержавной в
России, и не допустил для нее, в призраке свободы, гибельного смешения
языков и мнений».
Представления Победоносцева о самодержавной власти заключались в следующем:
«Вся мудрость жизни – в сосредоточении мысли и силы, все зло – в ее рассеянии…Раздробление властей ведет к насилиям»
«Дай Боже, чтобы власть окрепла и явила всю силу свою и весь свой разум в
единстве и в твердости управления, в согласии с народным духом и
потребностью, в выборе людей способных, честных, пастырей, думающих не о
себе, а о стаде»
«Глас Божий повелевает нам стать бодро на дело правления, в уповании на
божественный промысел, с верою в силу и истину самодержавной власти,
которую мы призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких
на нее поползновений».
О демократии, республике и
парламентаризме Константин Победоносцев говорил следующее: «Одно из
самых лживых политических начал есть начало народовластия, та, к
сожалению, утвердившаяся со времени французской революции, идея, что
всякая власть исходит от народа и имеет основание в воле народной.
Отсюда истекает теория парламентаризма. В чем состоит теория
парламентаризма? Предполагается, что весь народ в народных собраниях
творит себе законы, избирает должностные лица, стало быть, изъявляет
непосредственно свою волю и приводит ее в действие.
Но посмотрим на практику. В самых
классических странах парламентаризма он не удовлетворяет ни одному из
вышепоказанных условий. Выборы никоим образом не выражают волю
избирателей. Представители народные не стесняются нисколько взглядами и
мнениями избирателей, но руководятся собственным произвольным
усмотрением или расчетом, соображаемым с тактикою противной партии.
Министры столь же безответственны, как и народные представители. Ошибки,
злоупотребления, произвольные действия — ежедневное явление в
министерском управлении, а часто ли слышим мы о серьезной
ответственности министра? Разве, может быть, раз в пятьдесят лет
приходится слышать, что над министром суд, и всего чаще результат суда
выходит ничтожный сравнительно с шумом торжественного производства.
Если бы потребовалось истинное
определение парламента, надлежало бы сказать, что парламент есть
учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и
личных интересов представителей.
Вот как практикуется выборное начало.
Честолюбивый искатель сам выступает перед согражданами и старается
всячески уверить их, что он, более чем всякий иной, достоин их доверия.
Из каких побуждений выступает он на это искательство? Трудно поверить,
что из бескорыстного усердия к общественному благу. Кто по натуре своей
способен к бескорыстному служению общественной пользе в сознании долга,
тот не пойдет заискивать голоса, не станет воспевать хвалу себе на
выборных собраниях, нанизывая громкие и пошлые фразы. Лучшим людям,
людям долга и чести противна выборная процедура: от нее не отвращаются
лишь своекорыстные, эгоистические натуры, желающие достигнуть личных
своих целей.
Выборы — дело искусства, имеющего,
подобно военному искусству, свою стратегию и тактику. Кандидат не
состоит в прямом отношении к своим избирателям. Между ним и избирателями
посредствует комитет, самочинное учреждение, коего главною силою служит
нахальство. Организуются собрания, произносятся речи: здесь тот, кто
обладает крепким голосом и умеет быстро и ловко нанизывать фразы,
производит всегда впечатление на массу, получает известность,
нарождается кандидатом для будущих выборов или при благоприятных
условиях сам выступает кандидатом, сталкивая того, за кого пришел
вначале работать языком своим, фраза — и не что иное, как фраза —
господствует в этих собраниях. Толпа слушает лишь того, кто кричит и
искуснее подделывается пошлостью и лестью под ходячие в массе понятия и
наклонности.
В день окончательного выбора лишь
немногие подают голоса свои сознательно: это отдельные влиятельные
избиратели, коих стоило уговаривать поодиночке. Большинство, т.е. масса
избирателей, дает свой голос стадным обычаем за одного из кандидатов,
выставленных комитетом. На билетах пишется то имя, которое всего громче
натвержено и звенело в ушах у всех в последнее время. Никто почти не
знает человека, не дает себе отчета ни о характере его, ни о
способностях, ни о направлении: выбирают потому, что много наслышаны об
его имени. Напрасно было бы вступать в борьбу с этим стадным порывом.
Положим, какой-нибудь добросовестный избиратель пожелал бы действовать
сознательно в таком важном деле, не захотел бы подчиниться
насильственному давлению комитета. Ему остается или уклониться вовсе в
день выбора, или подать голос за своего кандидата по-своему разумению.
Как бы ни поступил он, все-таки выбран будет тот, кого провозгласила
масса легкомысленных, равнодушных или уговоренных избирателей».
Константин Петрович Победоносцев (род.
21 мая (2 июня) 1827, Москва — ум. 10 (23) марта 1907, Санкт-Петербург) —
российский государственный деятель, учёный-правовед, писатель,
переводчик, историк Церкви; действительный тайный советник. В 1880—1905
годы занимал пост Обер-прокурора Святейшего Синода. Член
Государственного совета (с 1872), почётный член Императорской Академии
наук (1880).
Преподавал законоведение и право будущему императору Александру III и имел на него большое влияние.
