Москва, 11 февраля — Наша Держава (Егор Холмогоров). В воскресенье в собор Воскресения Христова (Южно-Сахалинск) ворвался вооруженный мужчина и открыл огонь. Стрелял мужчина и по иконам, и по людям. Погибли служащая храма монахиня Людмила Пряшникова и один из прихожан, шесть человек получили ранения. На прошлой неделе в московской школе номер 263 старшеклассник устроил стрельбу — погибли молодой учитель географии и полицейский.
Прямой связи между двумя событиями (стрельба в школе 263 и в Воскресенском кафедральном соборе) нет. Стреляли люди разных возрастов, разной культурной и психологической среды. Тип преступления тоже лишь относительно одинаковый. Например, московский школьник не устроил беспорядочной стрельбы, не стал стрелять в одноклассников и т.д. Это — два разных по типу преступления. Но нечто общее в них есть.
В обоих случаях у людей было внутреннее чувство пустоты, бессодержательности жизни, желание самоутвердиться, однако социальные, культурные инструменты для самоутверждения отсутствовали.
Эти люди чувствовали себя очень изолированно от общества. Они ощущали некий конфликт, в котором они обвиняли общество, а не себя, при этом не видели никаких инструментов, с помощью которых могли бы повысить свою самооценку и осознать, что они зачем-то этому миру нужны.
В результате был выбран такой жуткий способ самоутверждения при помощи жестокости и убийств. На Сахалине это было идеологически мотивировано примитивным антихристианством. Речь идет о примитивной ветви неоязычества, в которой главный упор делается именно на ненависти к христианам: есть песни о вспарывании живота христианам, о том, как славно убивать православных.
Человек ознакомился с этими верованиями, причем тоже поверхностно, и вот – результат. Его страница «ВКонтакте» показывает, что это был асоциальный товарищ. Что-то в его голове забродило, и он побрел убивать в церковь.
Может ли Церковь помочь таким людям? Не знаю. Ей бы сейчас справиться с теми проблемами, которые есть у нее самой. Очень характерно, что среди погибших оказалась не только монахиня, но и человек, которого с трудом опознали. Он не был постоянным прихожанином храма, такой человек называется «захожанин». И он бросился останавливать убийцу.
По этому эпизоду можно судить, что на своих прихожан и даже на тех, кто туда заходит редко, Церковь оказывает огромное воздействие. Фактически эти люди умерли как христианские мученики — они были убиты тем, кто пришел убивать христиан за их веру. Это все-таки – главный урок!
Определенное количество психов в обществе будет. Нужно как-то по-другому выстраивать систему общественной безопасности и самозащиты.
Общественная безопасность сейчас построена на том, что случайные люди получают доступ к оружию. С одной стороны, политика государства сводится к тому, чтобы у большинства граждан оружия не было. С другой стороны, возникает ситуация, когда доступ к оружию у многих все-таки имеется, но большинство людей не могут ответить на подобного рода агрессию.
Я был в этом храме на Сахалине и видел табличку, что храм охраняется частным охранным предприятием «Цербер». На самом деле там была тревожная кнопка, то есть охранники приехать все равно не успели бы. У нас сейчас работает крайне поверхностная псевдосистема охраны, и это надо менять.
