Москва, 20 декабря — Наша Держава (Валентин Катасонов). История международного движения капитала насчитывает несколько веков.
На протяжении длительного времени никаких ограничений для движения
капитала не создавалось ни странами-экспортерами, ни
странами-импортерами капитала. Однако со времени кризиса 1930-х гг.
(«Великая депрессия») государства стали вводить такие ограничения и
запреты, чтобы избежать серьёзной дестабилизации экономики. Прежде
всего, трансграничное движение капитала (его экспорт и импорт) могло
нарушать равновесие платежных балансов, что вело к колебаниям валютных
курсов национальных денежных единиц.
На протяжении длительного времени никаких ограничений для движения
капитала не создавалось ни странами-экспортерами, ни
странами-импортерами капитала. Однако со времени кризиса 1930-х гг.
(«Великая депрессия») государства стали вводить такие ограничения и
запреты, чтобы избежать серьёзной дестабилизации экономики. Прежде
всего, трансграничное движение капитала (его экспорт и импорт) могло
нарушать равновесие платежных балансов, что вело к колебаниям валютных
курсов национальных денежных единиц.
Решения международной валютно-финансовой конференции в Бреттон-Вудсе
(1944 год) закрепляли право государств на сохранение валютных
ограничений и запретов по трансграничным капитальным операциям. Это было
необходимо для обеспечения фиксированных валютных курсов национальных
денежных единиц (фиксированные курсы — краеугольный камень
Бреттон-Вудской системы).
С конца 1970-х гг. мир стал существовать в условиях Ямайской валютной
системы, в основе которой был бумажный, не подкрепленный золотом доллар
США. Началась эпоха глобализации. Неотъемлемой чертой этой эпохи стал
переход стран Запада к полной валютной либерализации по капитальным
операциям.
Финансовая и экономическая глобализация была нацелена на вовлечение в
этот процесс стран третьего мира. Для них был разработан свод правил под
названием «Вашингтонский консенсус», который требовал полного открытия
экономик развивающихся стран и полной либерализации их внутренних
рынков. Важнейшим пунктом «Вашингтонского консенсуса» стало требование
МВФ о том, чтобы развивающиеся страны полностью демонтировали любые
барьеры для трансграничного движения капитала. В 1990-е гг. под
сильнейшим нажимом Запада страны периферии мирового капитализма
отказались от таких защитных барьеров. Они сразу же попали в зону
высокой финансовой турбулентности, которую создавали спекулянты,
действовавшие под видом «инвесторов». Резкие колебания валютных курсов
Международный валютный фонд не волновали. С точки зрения либеральной
идеологии это и есть норма функционирования экономики.
Серьезным испытанием стал финансовый кризис в Юго-Восточной Азии (ЮВА) в
1997-1998 гг. Финансовые спекулянты действовали там по проверенной
схеме: 1) заведение в страну больших объемов спекулятивного капитала и
«разогрев» экономики; 2) резкое выведение капитала из страны, обвал ее
национальной валюты, создание экономического хаоса; 3) скупка активов по
крайне низким ценам, номинированным в национальной валюте, которая
оказывалась существенно недооценённой по отношению к главным
международным валютам.
В 1997-1998 годах страны ЮВА были вынуждены отбиваться от валютных
спекулянтов по правилам, которые предписывал МВФ. Они проводили валютные
интервенции, расходуя валюту из своих резервов. Валюта кончалась,
странам приходилось обращаться к мировым ростовщикам, и там их снова
ждал Международный валютный фонд с опостылевшим всем «Вашингтонским
консенсусом». Это был порочный круг.
И вдруг одна страна вырвалась из замкнутого круга. Малайзия,
правительство которой возглавлял Махатхир бин Мохамад, ввела запрет на
валютные операции, связанные с трансграничным перемещением капитала, что
было прямым вызовом МВФ и его негласным хозяевам. С 1 сентября 1998
года сроком на один год для местных предпринимателей были установлены
жесткие ограничения на вывоз валюты и на инвестиции за рубеж, для
иностранных портфельных инвестиций был введен запрет на вывод средств,
пробывших в стране менее одного года. Кроме того, был введен
фиксированный обменный курс ринггита к доллару США. К концу сентября
1998 года валютный контроль был дополнен требованием правительства
Малайзии вернуть ринггит из офшорных зон. Введение указанных мер
позволило Центральному банку Малайзии заметно уменьшить процентные
ставки, не боясь спровоцировать девальвацию малазийского ринггита. В
сентябре 1999 году меры валютного контроля были смягчены, в частности
запрет на вывод средств портфельными инвесторами был заменен налогом на
вывод средств. К концу 2002 года валютные ограничения по капитальным
операциям были отменены полностью. А в 2014 году эксперты МВФ вынуждены
были признать: тогдашние валютные ограничения позволили Малайзии
аккумулировать валютные резервы в условиях стабильного курса ринггита и
способствовали оживлению экономики. Через некоторое время экономические
успехи Малайзии заметно выделялись на фоне тяжелого положения соседних
стран, согласившихся играть по правилам МВФ.
Имеются и другие прецеденты нарушения отдельными странами
«Вашингтонского консенсуса». Можно вспомнить Аргентину, которая в начале
прошлого десятилетия оказалась перед лицом финансового и валютного
кризисов. В декабре 2001 года аргентинское правительство ввело
ограничения на вывоз капитала. Оно установило лимит на снятие наличных в
коммерческих банках (не более 250 песо в неделю). Как иностранным, так и
местным инвесторам было запрещено выводить средства за рубеж,
безналичные переводы требовали одобрения Центробанка. Спустя год
произошла отмена лимитов на снятие наличных, а в июне 2003 г. —
ограничений на вывоз капитала. Эффективность мер, принятых Аргентиной,
была не столь очевидной, как в случае с Малайзией (в январе 2002 года
аргентинская валюта обесценилась на 40%). По мнению экспертов, с
введением ограничений Аргентина слишком запоздала.
Хрестоматийным стал случай обвала валютными спекулянтами британского
фунта стерлингов в сентябре 1992 года. Этот обвал нарушил хрупкое
равновесие валютных курсов, которое существовало в Европе (тогда еще не
было евро). Реагируя на обвал фунта, Испания девальвировала свою валюту —
песету — на 5%, а спустя неделю ввела режим валютного контроля, чтобы
ограничить давление на валюту. На следующий день к аналогичному шагу
прибегли Ирландия и Португалия. Правда, эти валютные ограничения
просуществовали всего два месяца и были отменены в ноябре 1992 года.
Если обратиться к финансовому кризису 2007-2009 гг., то здесь интересен
прецедент Исландии. По мнению многих экспертов, финансовый кризис в
Европе начался с этого небольшого государства. В 2008 году там произошло
банкротство трех крупнейших банков, исландская крона пошла вниз,
усилился отток капитала с острова. Правительство ввело жесткие
ограничения на вывод капитала — как для резидентов, так и нерезидентов.
Курс национальной валюты удалось стабилизировать в короткие сроки. Между
прочим, в Исландии валютные ограничения до сих пор остаются в силе,
Центробанк этой страны планирует отменить их лишь к концу 2015 года.
Не менее интересен прецедент Кипра. В марте 2013 года там произошел
банковский кризис. При молчаливом одобрении со стороны ЕЦБ и МВФ
денежные власти Кипра попытались выйти из кризиса за счёт вкладчиков.
Фактически имела место частичная конфискация депозитов. Власти Кипра
ограничили снятие депозитов в банках и денежные переводы за рубеж. Кипр
стал первой в истории страной, которая ввела режим валютного контроля в
сфере движения капитала, не имея собственной валюты (Кипр входит в
еврозону). Ограничения на трансграничные валютные операции на Кипре
сохраняются до сих пор.
Летом 2013 года в США стали обсуждаться планы сворачивания денежной
эмиссии в рамках так называемой программы количественных смягчений (КС).
Это должно привести к повышению долгосрочных процентных ставок в
американской экономике, а следовательно, к оттоку капиталов из других
стран мира в США. В связи с этим еще в том же 2013 году целый ряд стран
стали вводить ограничения на вывод капитала. Так, например, Индия ввела
ограничение на вывоз валюты гражданами (75 тыс. долл. в год), а также
ограничение на инвестиции компаний за рубеж (компания может
инвестировать за рубеж не более своей балансовой стоимости, а для
больших размеров инвестиций требуется разрешение регулятора).
На сегодняшний день все страны БРИКС, кроме России, ввели у себя те или иные ограничения на трансграничное движение капитала.
Мы перечислили лишь некоторые случаи введения валютных ограничений
чрезвычайного характера, облегчающих выход из валютных, финансовых и
экономических кризисов. Однако целый ряд стран устанавливает ограничения
как постоянные, предназначенные для предотвращения подобного рода
кризисов. К таким странам относятся, в частности, Чили, Бразилия,
Таиланд, Южная Корея.
Речь идет, прежде всего, об ограничениях, которые препятствуют
проникновению в экономику спекулятивных капиталов, «горячих» денег.
Здесь практикуются как экономические, так и административные методы.
Экономические меры — это, прежде всего, введение налогов для иностранных
инвесторов. Например, Бразилия в 2009 году среди прочих мер ввела налог
на покупку акций и облигаций иностранцами. Классическим примером
страны, практикующей постоянные ограничения, является Чили. Эта страна
создала систему входных фильтров для иностранного капитала. Считается,
что контроль изменил структуру капитала, сделав его более стабильным.
Основным методом является требование резервирования средств иностранным
инвестором, причем нормы резервирования дифференцированы.
Сегодня даже МВФ вынужден признавать целесообразность использования
странами валютных ограничений на трансграничные операции с капиталом.
НД: Впервые, идею свободного движения капиталов без вмешательства в оное «зловредного» государства выдвинул прославленный марксистами «английский» политэконом Давид Рикардо
ещё в начале 19 века. Не стремление к прогрессу в английской и мировой экономике двигало этим «биржевым дельцом от науки», а неприкосновенность контрабандной торговли наркотиками, которой «между делом» занималась Ост-Индская компания.
