Бад-Райхенхалль, 23 июня — Наша Держава (В.Р.Зубова). Сто лет назад, в Баварии, в городке Бад-Райхенхалль (Bad Reichenhall), прошёл монархический съезд (с 29 мая по 7 июня 1921 года) получивший название «Рейхенгалльский». Назывался же он официально «Съезд хозяйственного восстановления России» для того, чтобы скрыть его политическую составляющую, и проходил под лозунгом «Вера, Царь и Отечество». Задача перед участниками съезда стояла непростая — как соединить все их усилия для создания народной русской монархии?
На съезде собралось более 100 участников из 30 стран мира. Здесь присутствовали церковные иерархи, члены Сената, командующие армиями, члены Государственного совета, депутаты Государственной думы, генералы и так далее. Председателем съезда был избран Александр Николаевич Крупенский, бессарабский предводитель дворянства, почетным председателем — митрополит Киевский Антоний (Храповицкий), при открытии съезда с церковным обоснованием монархии выступил архиепископ Волынский Евлогий (Георгиевский). Среди присутствовавших монархистов были свои «левые» и «правые»: от сторонников монархии парламентарной, конституционной — до самодержавной; от непредрешенцев, не считающих себя вправе навязывать волю народу из заграницы, — до легитимистов (кирилловцев), полагавших необходимым провозглашение царя уже в эмиграции, чтобы «вдохновить народ на борьбу».
Митрополит Киевский Антоний (Храповицкий)
Этот съезд не был чисто «реставраторским», в чем его обвиняли февралисты. В документах съезда во многом отражены столыпинские реформаторские идеи и результаты Поместного собора 1918 года («воссоздание начала соборности и восстановление патриаршества»). Утверждая монархию как «единственный путь к возрождению России», Рейхенгалльский съезд соединял ее с такими важными постулатами, как «единоличное владение землей на правах частной собственности» и решение этого вопроса в интересах «многомиллионной массы земледельческого населения» (т.е. за крестьянством оставить поделенную ими землю, возместив владельцам ее стоимость за счет государства), «право свободного труда, охраняемого законом от всякой эксплуатации», равенство всех перед законом; неприкосновенность личности, свобода гражданская, политическая и вероисповедная, примирение со старообрядцами.
Императрица Мария Федоровна (1847-1928), супруга императора Александра III. 1920 г. Фото: Getty Images
Это новое «лицо» российской монархии — «без старых недостатков, но на старом фундаменте» — особых протестов не вызывало. Практически все участники съезда поддержали резолюцию: «Единственный путь к возрождению Великой, Сильной и Свободной России — есть восстановление в ней Монархии, возглавляемой законным Государем из Дома Романовых, согласно Основным Законам Российской Империи». Съезд обратился к императрице Марии Федоровне с просьбой созвать Семейный совет и решить, кому из Романовых быть хранителем престола. Кроме того, было принято решение о содействии в созыве Церковного собора из русских архиереев, оказавшихся вместе со своей паствой в эмиграции. В том же году 21 ноября в сербском городе Сремске-Карловцы такой Собор состоялся, и Первоиерархом Русской православной церкви заграницею был избран митрополит Антоний (Храповицкий).
Великий князь Николай Николаевич младший
Сама логика происходящих в Европе событий в 1921 году: сначала собрание монархистов, утверждающих необходимость восстановления монархии в России, затем инициативы по проведению зарубежного Собора архиереев Русской православной церкви, как бы предвосхищает ход событий в Приамурском крае, где Земский собор заявил о подготовке местного Собора церковного. И от съезда в Германии, и от Земского собора во Владивостоке были обращения к императрице Марии Феодоровне и великому князю Николаю Николаевичу Младшему. Заметим, что и в Бад-Райхенхалле, и в Приморье категорически не признавали претензий на престол великого князя Кирилла Владимировича, а ведь он не без оснований мог рассматриваться как первоочередной претендент на престол. Однако бороться и проливать свою кровь за предателя Царской Присяги, прямого участника Февральской революции, почти никто из монархистов тогда не хотел. Очередность в престолонаследии остальных членов династии Романовых носила неявный характер, поэтому многие монархисты полагали, что претендента должен определить Государственно-церковный собор, подобный Собору 1613 года, поставивший на престол родоначальника династии Романовых царя Михаила Феодоровича.
Николай Евгеньевич Марков
Все эти разногласия на Рейхенгалльском съезде были сглажены принятым решением о том, что вопрос о престолонаследии был несвоевременным (сохранялась надежда, что Царская семья спаслась). Вместо этого был избран Высший монархический совет (ВМС) для координации деятельности российских монархических организаций. Его возглавили Николай Евгеньевич Марков (Марков Второй), Александр Михайлович Масленников и князь Алексей Александрович Ширинский-Шихматов. А вскоре добавились еще трое: Александр Николаевич Крупенский, барон Борис Густавович Кеппен и граф Петр Васильевич Гендриков.
Тихон Николаевич Куликовский-Романов
ВМС сразу же начал достаточно широкую пропаганду православного монархизма с помощью периодических изданий и выпуска книг, посвященных исторической России. Начали выходить журналы «Луч света», «Двуглавый орел» (Париж), еженедельный бюллетень «Высший монархический совет» (Берлин), позже «Известия ВМС». Совет старался поддерживать связи с русской эмиграцией по всему миру, а также с Россией. В середине 1920-х годов он направил в Харбин группу под командованием капитана 1-го ранга К.Шуберта, в которую входили капитан 2-го ранга Б.Апрелев, полковники Ю.Апрелев, Н.Флоров и другие офицеры. В их распоряжение было выделено 40 тысяч иен для формирования и финансирования партизанских отрядов. Но как отмечал внук Александра III и племянник Николая II, арбитр ВМС Т.Н.Куликовский-Романов, «политическая жизнь эмиграции, казалось, становилась на ноги. Усилиями ВМС был собран Российский Зарубежный Съезд в Париже 4 апреля 1926 года, показавший, что 80 % российских апатридов были монархисты (несмотря на все трюки демократов и последователей Керенского, уверявших обратное)… Однако “левым” силам все же удалось сорвать результаты Съезда, и объединения всех антикоммунистических сил Русской Эмиграции не состоялось, и новых попыток мирового значения уже больше не было. Сговориться с “левым крылом” эмиграции было явно невозможно…» [3].
Пётр Николаевич Врангель
Генерал П.Н.Врангель в письме к П.Н.Краснову от 16 января 1922 года так оценивал политическую ситуацию, сложившуюся тогда в русской эмиграции: «С величайшим вниманием остановился я на той части Вашего письма, где Вы пишите, что настало, по Вашему мнению, время с полной откровенностью поднять знамя “За Веру, Царя и Отечество”. Вы не можете сомневаться в том, что по убеждениям своим я являюсь монархистом и что столь же монархично большинство Русской армии. Но в Императорской России понятие “монархизм” отождествлялось с понятием “родины”. Революция разорвала эти два исторических неразрывных понятия, и в настоящее время понятие о “монархизме” связано не с понятием о “родине”, а с принадлежностью к определенной политической партии. Нужна длительная работа, чтобы в народном сознании оба эти понятия вновь слились воедино. Пока этот неизбежный процесс не совершится, причем вне всякого, со стороны, насильственного воздействия, пока оба эти понятия не станут вновь однородными, пока понятие “монархизма” не выйдет из узких рамок политической партии, Армия будет жить только идеей Родины, считая, что ее восстановление является реальной первоочередной задачей» (Цит. по: [1]).
Используемая литература:
1. Даватц В.Х. Годы: Очерки пятилетней борьбы. Белград, 1926. С. 61.
2. Иоффе Г. «Белое дело» и его эпилог // Наука и жизнь. 2005. № 4. С. 78–84.
3. Куликовский-Романов Т.Н. Краткая история Высшего монархического совета // Имперский вестник. 1991. № 13. Январь.
4. Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. 2-е изд., испр. М.: Родник, 1994.
Фото https://agentika.com/
