За кулисами Куликовской битвы

Москва, 21 сентября — Наша Держава. 8.09.1380 (21.09) — в этот день Святой Благоверный Великий князь Димитрий Донской наголову разгромил орду Мамая! «Сказание о Мамаевом побоище» и другие русские летописи, как и выявленные позже историками факты, показывают, что Мамая, темника в крымском осколке Орды, на этот поход вдохновило папство через «генуэзских купцов». Стремясь подчинить себе Русь, католики и раньше через своих послов в Орде подбивали татар на набеги, а теперь организовали против Руси общий фронт. Этим объясняется присутствие генуэзской пехоты («фрягов») в Мамайской орде и ее союз с литовским князем Ягайло, с которым против Руси шли также «ляхи и немцы», но князь Димитрий Донской упредил их объединение, встретив татар за пределами русских земель, в «диком поле».

Литва в то время стала главным католическим плацдармом против Руси, в ХIII-ХIV вв. литвины с поляками захватили русские земли от Западного Буга и Западной Двины до верховьев Волги и Оки: Полоцкое, Киевское, Черниговское, Переяславское, Смоленское княжества…

Летописцы отмечали, что Мамай шел на Русь, чтобы «разорити Православную Веру и оскверънити Святые Церкви и всему Христианству хощеть покорену от него быти». Именно за веру православную русский народ, по благословению прп. Сергия Радонежского, сплотился для битвы, состоявшейся в праздник Рождества пресвятой Богородицы.

Игумен земли Русской дал Великому Князю из братии своего монастыря двух богатырей – Пересвета и Ослябю – как видимый знак своего сочувствия к подвигу Князя Димитрия. Оба погибли и похоронены в Симоновом монастыре в Москве…

«Политическое же и национальное значение Куликовской битвы, – пишет историк С.Ф. Платонов, – заключалось в том, что она дала толчок к решительному народному объединению под властью одного Государя, московского князя». В то время лишь «один московский князь, собрав свои силы, решился дать отпор Мамаю и притом не на своем рубеже, а в диком поле, где он заслонил собой не один свой удел, а всю Русь. Приняв на себя татарский натиск, Дмитрий явился добрым страдальцем за всю землю Русскую; а отразив этот натиск, он явил такую мощь, которая ставила его естественно во главе всего народа, выше всех других князей. К нему, как к своему единому Государю, потянулся весь народ…»

С этих пор Дмитрий Донской из Князя московского превратился в «Царя русского», как стали называть его летописцы, а его княжество выросло в национальное государство Московское. «Оно родилось на Куликовом поле, а не в скопидомном сундуке Ивана Калиты», – метко сказал об этом В.О. Ключевский.